Поскольку мои бортовые системы берут на себя управление бортовыми компьютерами "Фермопил", я начинаю тщательную диагностику моего собственного оружия, датчиков и систем управления огнем. Это строго не требуется правилами и доктриной, поскольку я не подвергался вражеским действиям и не нуждался в обслуживании с момента швартовки с "Фермопилами". Однако, учитывая характер ремонта и полученной модернизации, я осознаю, что испытываю ощущение, которое у человека, несомненно, было бы названо "беспокойством". Нет никакой рациональной причины, по которой я должен это делать, но моя усовершенствованная психотроника гораздо ближе подходит к интуитивности человеческого уровня, чем было рассчитано мое первоначальное программирование. Модификации центрального ядра позволяют мне компенсировать это, но, похоже, есть дополнительные эмоциональные наложения и нюансы, которые были лишь несовершенно интегрированы в мой ранее существовавший гештальт. Это не очень приятное ощущение.

Требуется несколько больше времени, чем следовало бы, - почти 6,273 секунды, - чтобы ИИ "Фермопил" полностью передал мне контроль. Задержка слегка расстраивает, но не имеет существенных тактических последствий. Однако это дает мне достаточно времени, чтобы еще раз пожалеть о смерти моего предыдущего командира. Лейтенант Такахаши и я прослужили вместе 22,31 стандартных месяца на момент его смерти и моей собственной недееспособности. За это время он стал больше, чем моим командиром; он стал моим другом. Капитан Тревор - тогда лейтенант Тревор - с другой стороны, присоединилась к Тридцать девятому батальону всего за 85,71 стандартных дня до нашего развертывания в Шартре. Дело не в том, что я сомневаюсь в ее мужестве или способностях, а в том, что я просто еще не знаю ее так, как следовало бы. Тем не менее, я знаю, что ее первоначальный Боло, 28/G-862-BNJ, был о ней самого высокого мнения, поскольку он поделился со мной своей оценкой ее врожденных способностей перед Шартром. И самый беглый анализ ее собственного выступления в Шартре является красноречивым доказательством того, что Бенджи был прав.

Что она действительно достойная продолжательница суровых традиций бригады Динохром. И все же я чувствую определенную нерешительность. Как будто она охраняет какую-то внутреннюю тайну. Я уверен, что со временем ее сдержанность, какова бы ни была ее причина, исчезнет. Но это мой первый случай возможных боевых действий после Шартра, и мы еще не стали полностью интегрированной командой, какой должны быть Боло и его командир. Я осознаю потенциальную слабость, которая может поставить под угрозу нашу боевую эффективность, и жажду полного взаимного доверия, которое сложилось у нас с лейтенантом Такахаши. Особенно когда я так... неуверен в своих собственных возможностях.

Это осознание посылает волну беспокойства по моей психотронной сети. Боло на передовой не должен испытывать неуверенности. И все же я это делаю.

Быстрый просмотр моих эмоциональных наложений и фильтров выявляет вероятную причину моей реакции, даже когда я начинаю медленно и ненавязчиво продвигать "Фермопилы" к более центральной позиции на назначенном нам фланге конвоя.

Я Боло Марк XXVIII, модель G, один из "Триумфаторов". Я действую почти непрерывно в течение последних 171,76 стандартных лет и также устарел более чем на стандартное столетие. Действительно, я начал свою службу не как модель G, а как модель B, и был усовершенствован до моего нынешнего корпуса 118,86 стандартных лет назад после моего первого почти полного уничтожения в битве при Честерфилде. Однако даже модель G настолько устарела к тому времени, когда лейтенант Такахаши был назначен моим командиром, что вероятность того, что я когда-либо снова буду задействован в боевых действиях, стала исчезающе малой.

Есть человеческое клише: "Старые солдаты не умирают, они просто исчезают", и это была судьба, которую я предвидел для себя... до начала нынешних военных действий с Мелконианской империей. Тридцать Девятый батальон, несмотря на все наши гордые традиции, был резервным подразделением, по сути, учебным формированием, состоящим из недавно введенных в строй офицеров-людей и линейных подразделений, которые больше не соответствовали требованиям фронтового боя. То, что случилось с батальоном на Шартре, является достаточным доказательством того, что штаб бригады был прав, так относясь к нам, поскольку, несмотря на наш успех в защите планеты от врага, я - единственный выживший Боло из батальона, а капитан Тревор - единственный выживший командир подразделения батальона.

Я начинаю сканирование в поисках дополнительных обрывков мелконианской болтовни между кораблями. Вряд ли я что-нибудь обнаружу. Оснащение мелконианского флота значительно уступает оснащению Конкордиата, но его личный состав - хорошо обученные ветераны, практикующие эффективную коммуникационную дисциплину. Если, действительно, "Фудроянт" обнаружил передачу от корабля к кораблю, это представляет собой статистически маловероятную удачу. Без более точных данных о геометрии гипотетических сил флота Мелконии, противостоящих нам, я не могу сгенерировать значимую вероятность того, насколько маловероятным это было на самом деле, но шансы не могли быть высокими.

- Статус, Лазарус? - запрашивает мой командир.

- Коммодор Лакшмания завершит передислокацию своих подразделений примерно через 12.375 стандартных минут, командир, - отвечаю я. - Я поддерживаю защищенную связь с подразделением Четыре-Ноль-Три через вискерный лазер. На данный момент никто из нас не обнаружил никаких дополнительных свидетельств присутствия врага.

- Понятно.

Я возвращаю часть своего сознания к визуальному восприятию в каюте капитана Тревор и наблюдаю, как ее правая рука слегка касается гарнитуры, лежащей на ее столе. Я уже отметил нежелание моего нового командира использовать прямой нейронный интерфейс, который был встроен в мою модернизированную психотронику. Однако я не до конца понимаю причины этого. Хотя решение вернуть на действительную службу такое устаревшее подразделение, как я, может быть сомнительным, нет сомнений в том, что улучшения в моей психотронике, вторичном центре выживания, нейронной командной сети, внутренних полях противодействия и боевом экране значительно повысили мои боевые возможности. Анализ показывает, что они были улучшены примерно на 37,51 процента, однако для полной реализации этого улучшения в действии требуется, чтобы мой командир взаимодействовал непосредственно со мной, а она упорно отказывалась это делать. Это не требуется для нормальных повседневных отношений Боло и его командира, особенно для Боло, который изначально не был разработан для нейронного взаимодействия.

Тем не менее, такая возможность существует, и до сих пор капитан Тревор никогда не инициировала полный контакт, даже в наших немногих, кратких тренировочных упражнениях и тестах. Мы обменялись поверхностными мыслями, но не более того, и она ревностно охраняла уединение своего собственного разума. Это, безусловно, ее привилегия, однако ее явное сохраняющееся отвращение к более глубокому слиянию, на которое способна система, представляет собой потенциально значительное препятствие для достижения нашего полного боевого потенциала.

- Могу я предположить, командир, - говорю я, - что для нас было бы разумно активировать нейронный интерфейс, чтобы быть полностью готовыми в случае, если мы действительно столкнемся с врагом?

- Если Псы действительно появятся, Лазарус, у нас будет время, - говорит капитан Тревор и убирает руку с наушников.

- Принято, - отвечаю я.

* * *

На флагманском мостике корабля "Вэлиэнт" царила гробовая тишина, тишина, которая поразила бы любого флотского офицера прошлого человечества. Даже офицеры Конкордиата не поверили бы в это всего двадцать пять стандартных лет назад. Но та же технология нейронного интерфейса, которая была применена в нынешнем поколении Боло, также была применена к основным военным кораблям флота. Это было одной из основных причин качественного превосходства этого флота над военными кораблями Мелконианской империи.