- Это не твоя вина, - тихо сказал Ушаков, и Дворак посмотрел на него. - Я довольно хорошо узнал тебя, Дэйв. Ты снова погружен в размышления.

- Нужно быть одним, чтобы знать другого, - ответил Дворак, и Ушаков фыркнул. Но он также кивнул, и Дворак откинулся назад, глядя сквозь кристаллопласт на эту ледяную луну и крошечные сверкающие точки спутников-солнечных коллекторов, передающих энергию в электрическую сеть, неуклонно восстанавливаемую по всей поверхности планеты. Он скорее скучал по более крупным и ярким точкам, которые были промышленными платформами, "приобретенными" у шонгейри, но он понимал, почему Хауэлл решил переместить их в точки Лагранжа, особенно учитывая амбициозные планы президента по их возможному расширению. Кроме того, читателя научной фантастики в нем пощекотала мысль о том, что наконец-то были оправданы общество L5 и его преемник, национальное космическое общество.

- Тем не менее, ты прав, - продолжил он. - Наверное, я снова "задумчив". Трудно этого не сделать, особенно с той точки зрения, с которой я сейчас наблюдаю из Гринсборо. По крайней мере, с Агамабичи и Гарсао дела, похоже, идут довольно хорошо, а король Генри оказывается чертовски более решительным - и влиятельным, - чем я ожидал. Но во Франции полный бардак, в Польше еще хуже, и я даже не хочу говорить о Китае, Индии и Пакистане.

- Это большая планета, на случай, если ты не заметил, - вставил Торино, - и щенки чертовски основательно ее испортили. - Его тон был почти капризным; его зеленые глаза - нет. - Мы движемся так быстро, как только можем, и ты - немалая часть этого, но есть предел тому, как быстро мы можем ее исправить.

- Знаю. Я знаю! И думаю, именно поэтому я стараюсь приезжать домой к Шарон и детям каждые выходные. И должен признать, что наличие моего собственного аэромобиля очень помогает. -Дворак мотнул головой в сторону маленького, изящного автомобиля VTOL, припаркованного на свободном пространстве, которое когда-то было их огородом. Он был способен развивать скорость до 120 миль в час по хорошей дороге ... или чуть больше 1 Маха с его настраиваемыми крыльями, развернутыми в стреловидном режиме. - По крайней мере, когда я не рассматриваю это как еще одно преимущество, из-за которого можно чувствовать себя виноватым.

- Не смей сентиментальничать из-за моего аэромобиля, - сказала ему жена, выходя на крыльцо. В отличие от Дворака, она терпеть не могла кофе, поэтому захватила с собой одну из своих любимых банок безалкогольного напитка Сьерра Мист.

- Твой аэромобиль? - мягко спросил Торино. - Кажется, я припоминаю, что он был выпущен только для официального использования.

- Мой аэромобиль, - повторила Шарон, усаживаясь рядом с мужем на крыльцо. - Они обещали мне аэромобиль еще на Всемирной выставке 64-го года, но так и не доставили. До сих пор.

- Не думаю, что это совсем то, что они имели в виду, милая, - сказал Дворак, и настала ее очередь фыркнуть.

- Мне все равно, и я не хочу этого слышать, - твердо ответила она. - Кроме того, пройдет совсем немного времени, прежде чем их станет достаточно, и их не придется ограничивать "официальным использованием".

- Верно, и еще одна иллюстрация того, что я только что сказал вашему мужу - известному здесь как Мрачный, - сказал Торино. - Прямо сейчас все еще выглядит довольно мрачно, но как только мы достигнем переломного момента, все начнет улучшаться очень, очень быстро. И мы с каждым днем приближаемся к этой точке. Поверьте мне, мы с Петром видим множество доказательств этого в аварийно-спасательных отрядах.

- Я знаю, но это одна из вещей, о которых я действительно хотел поговорить с вами двоими, - сказал Дворак, ставя свою кофейную чашку на ротанговый столик в конце крыльца.

- Дэйв, ты обещал, что никаких дел не будет, - сказала Шарон.

- Я обещал не заниматься бизнесом больше, чем я могу помочь, детка. - Он обнял ее здоровой рукой и прижал к себе. - И я подождал, пока ты уложишь детей спать и примешь душ, прежде чем вообще заговорил об этом.

Мгновение она сердито смотрела на него, разрываясь между настоящим раздражением и беспокойством по поводу пронизывающей до костей усталости, которую она чувствовала внутри него. Но потом она неохотно кивнула.

- Полагаю, что так и было. Но тебе лучше говорить коротко и по существу, Бастер! Сейчас уже время комендантского часа. Так что давай без твоих, несомненно, блестящих, но ... чрезмерно словоохотливых дискурсов. Понял?

- Понял, - согласился он.

- О какой части поисково-спасательной операции ты хотел поговорить? - голос Торино звучал немного озадаченно, и Дворак не винил его. В конце концов, настоящие полевые операции не входили в обязанности госсекретаря, и, по правде говоря, они проходили очень хорошо.

- Не знаю, стоит ли на самом деле беспокоиться или нет, - ответил он немного медленно, - - но если кто-то и знает об этом, то, вероятно, это вы двое. И я думаю, что это немного встревожило Жасмин - или, может быть, мне нужно слово "не просто".

- Ты начинаешь говорить немного зловеще, - заметил Ушаков.

- Это просто ... просто мы получили несколько отчетов о результатах действий, не столько об аварийно-спасательных миссиях, сколько о группах вмешательства, которые вызывают некоторые опасения в Гринсборо.

- Операции по вмешательству иногда должны быть грязными, Дэйв, - сказал Торино. - Не все люди, к которым мы обращаемся с визитом, похожи на Лютославски в Польше или Мицотакиса в Греции. В основном мы имеем дело с такими людьми, как этот ублюдок Бич в Ки-Уэсте,. - он покачал головой. - Единственное, что понимают люди такого типа, - это примеры, и будет еще хуже, когда мы начнем попадать в настоящие дыры. Например, картели в Мексике, как только мы наконец доберемся до них.

- Я знаю это и видел немало "беспорядка" прямо здесь, в Северной Каролине, - напомнил ему Дворак, протягивая руку, чтобы нежно потереть плечо, которое продолжало неуклонно улучшаться под присмотром наннитов. - Это не то, что кого-то беспокоит.

- Тогда что же их беспокоит? - спросил Ушаков.

- Думаю, вы могли бы сказать, что это вопрос отношения, - ответил Дворак, говоря медленно и тщательно подбирая слова. - Некоторые вампиры, кажется, наслаждаются своей работой немного больше, чем другие. - Ушаков и Торино нахмурились, но он продолжил. - Я имею в виду конкретно Сесилию. Мне неприятно это говорить, но, похоже, с ее стороны растет тенденция отрывать крылья мухам, когда в этом нет необходимости.

- Сесилия очень эффективна, - тон Ушакова был неестественно нейтральным, и Дворак кивнул.

- В этом нет сомнений, - согласился он. - И, как только что отметил Дэн, люди, с которыми вы заставили ее иметь дело, требуют довольно большой - и наглядной - подсказки. Никто в этом не сомневается. Но я уверен, что вы двое можете понять, почему такие люди, как Пэт О'Салливан и генерал Ландерс, немного нервничают, когда кто-то, кто кажется одновременно бессмертным и неуничтожимым, начинает ... чересчур восторженно предвкушать свою работу.

Он очень спокойно посмотрел на своих гостей, которые оба также, по-видимому, были бессмертными и неуничтожимыми, и они смотрели на него в ответ несколько его вдохов. Затем они взглянули друг на друга, и Торино очень слегка пожал плечами.

- Продолжи, - его голос звучал почти смиренно. - Ты знал, что рано или поздно нам придется кому-нибудь рассказать. Мне кажется, Дэйв мог бы быть хорошим человеком для начала.

- Похоже. - Петр сделал вдох и громко выдохнул, затем снова повернулся к Двораку.

- Надеюсь, что ваши опасения по поводу Сесилии окажутся излишними, - сказал он, - но я не могу быть в этом так уверен, как хотелось бы. Ты, случайно, не помнишь, как Влад говорил, что на этот раз он более тщательно отбирал вампиров, которых создал?

- Не помню, чтобы это говорил Влад, но Стивен сказал что-то подобное.

- Я не удивлен. Стивен самый близкий ему из всех нас. Но причина, по которой он сказал это, заключалась в том, что первые вампиры, которых он создал, несомненно, во многом легли в основу ужасных историй, рассказываемых о 'нежити'. Сам он в те ранние дни не был тем, кого можно было бы назвать чрезмерно рациональным, и многие из тех, с кем он сталкивался в своем одиночестве, были гораздо более неуравновешенными, чем он сам. По правде говоря, если учесть все, что он пережил, как до, так и после своей смерти, поистине удивительно, что он не кровожадный монстр из легенд. Я думаю, возможно, он был очень близок к этому в течение некоторого времени, но все же он отодвинулся от края и отказался стать - или, возможно, я имею в виду, что он отказался оставаться - порождением тьмы, которым он мог бы быть.