Кроме того, Тейрис убьет меня, если я откажусь от такого предложения!

- Очень хорошо, отец Клифирд, - сказал он наконец. - Пожалуйста, сообщите его величеству, что он слишком щедр, но я с благодарностью и радостью принимаю его щедрость.

- Уверен, что его величество будет рад это услышать, - пробормотал Леймхин с едва заметным торжеством.

- Теперь, - продолжил он более оживленно, - о той канцелярской помощи. Его величество думал...

* * *

- О, перестань ворчать, отец! - сказала Тейрис Канклин с ласковой улыбкой, ставя салатницу в центр обеденного стола. - Можно подумать, что король предложил тебе камеру в подземельях!

- Это просто принцип дела, - храбро возразил Маклин. - Мы должны быть независимыми и критически мыслящими, а не подкупаться и ниспровергаться обещаниями греховной роскоши!

- Лично я полностью поддерживаю греховную роскошь, - вставил Эйзак Канклин, взяв деревянные щипцы и начав подавать салат.

Зять Маклина был крепким, коренастым мужчиной среднего роста. У него была густая, быстро растущая борода, кустистые брови, мощные плечи и предплечья, а его темные глаза смотрели из глубоких глазниц. Люди часто думали, что он выглядел так, как будто чувствовал бы себя как дома, работая грузчиком в доках или за плугом где-нибудь на ферме. На самом деле, в этих глубоко посаженных глазах горело живое любопытство, и он был одним из самых умных и начитанных людей из знакомых Маклина. Он и Тейрис также были официальными библиотекарями колледжа, и если кто-то был более опустошен, чем сам Маклин, уничтожением записей колледжа, это должны были быть его дочь и его зять.

- Я тоже. Я тоже! Я люблю греховную роскошь! - объявила Эйдит Канклин, младшая дочь Тейрис и Эйзака, чуть не подпрыгивая на стуле. Ее брат-близнец, Жоэл, закатил глаза. Он часто делал так, когда энтузиазм тринадцатилетней Эйдит брал верх над ней. Тем не менее, Маклин тоже не услышал его протестов и сам посмотрел на Эйдрин, свою старшую внучку.

- Должен ли я предположить, что в этом деле ты поддерживаешь своих родителей и несколько крикливую сестру? - спросил он ее.

- Дедушка, - с улыбкой ответила двадцатилетняя девушка, - если ты действительно хочешь жить и работать в продуваемом сквозняками скрипучем старом многоквартирном доме, с четырьмя лестничными пролетами, по которым нужно подниматься, чтобы добраться до своего офиса, и окнами, в которые любой злобный человек может швырнуть зажженные фонари, тогда тебе дорога прямо вперед. Нам остальным придется ютиться здесь, во дворце.

- Гедонисты, вы все, - прорычал Маклин.

- Если ты действительно так думаешь, тогда называй нас без широкой улыбки, отец, - сказала Тейрис. Маклин проигнорировал ее вызов с достоинством, подобающим патриарху его преклонных лет. Тем более он прекрасно знал, что все равно не сможет с этим справиться.

- Кто-нибудь обсуждал это с дядей Томисом? - спросил Эрейк. В семнадцать лет он был вторым по старшинству внуком Маклина. Он больше пошел в свою мать, чем в отца, будучи высоким, со стройным телосложением, и определенно был самым беспокойным в семье.

- Большое тебе спасибо, Эрейк, но мой младший брат способен позаботиться о себе, - сказала теперь его мать с улыбкой. - В конце концов, он занимается этим уже много лет. И я совершенно уверена, что, когда он вернется домой, будет за то, чтобы "бросить якорь" здесь, а не в нашей старой спальне для гостей.

Большинство людей за столом захихикали. Томис Маклин никогда не был женат - по крайней мере, пока; ему было всего тридцать шесть, - напомнил себе Маклин, - в основном из-за его убеждения, что жена и капитанская койка не сочетаются. Однако, будучи капитаном одного из галеонов Эдуирда Хаусмина, Томис отсутствовал в Теллесберге гораздо чаще, чем дома, и Маклин подозревал, что у него было немало возлюбленных, разбросанных по берегам океанов Сэйфхолда. В отличие от своей сестры, Томиса никогда не привлекала жизнь ученого. Он был слишком занят, стремясь к большим... живым целям, и совсем не возражал против того, чтобы наслаждаться в жизни прекрасными вещами.

- Боюсь, твоя мать права, по крайней мере, в этом, - сказал Маклин своему внуку.

- Конечно, это так, - весело сказал Эйзак. - Если не считать его своеобразного пристрастия к соленой воде, он один из самых здравомыслящих людей, которых я знаю. Ты действительно думаешь, что твой дядя стал бы задирать нос при виде комнат здесь, во дворце, Эрейк?

- Не дядя Томис, это точно! - вставила Эйдит с широкой ухмылкой.

- Вот именно, - сказал Эйзак, передавая наполненную салатом тарелку Маклина ему самому. - И это даже не учитывает все остальные преимущества, - добавил он чуть тише, встретившись взглядом со своим тестем через стол.

Да, это так, Эйзак, - молча согласился Маклин. - Им будет чертовски трудно разбрасывать здесь зажженные фонари, не так ли?

- Хорошо, - сказал он. - Хорошо! Я перестану жаловаться, возьмусь за дело и в благородном молчании буду терпеть навязывание всей этой греховной роскоши.

* * *

- Ваше величество!

Маклин начал вскакивать на ноги - по крайней мере, настолько близко к этому, насколько это мог сделать человек его возраста с его коленями, - но король Кэйлеб жестом вернул его на стул.

- О, оставайся на месте, Ражир! - пожурил его юный монарх. - Мы знаем друг друга много лет, ты достаточно взрослый, чтобы быть моим отцом, и это твои владения, а не мои.

Маклин подумал, что со стороны короля было тактично, если не совсем точно, сказать "отец", а не "дедушка".

- Ваше величество очень добры, - сказал он, усаживаясь обратно в роскошное мягкое кресло, предоставленное ему Кэйлебом.

- Мое величество ничего подобного, - едко сказал Кэйлеб, когда Мерлин Этроуз последовал за ним через дверь в кабинет Маклина, неся сложенную гармошкой кожаную папку для документов. - Мое величество - расчетливый, цинично своекорыстный тип величества. Следить за тем, чтобы у тебя и твоих коллег было все необходимое для бесперебойной и эффективной работы - и без беспокойства о вдыхании дыма - полностью в моих собственных интересах.

- Конечно, это так, ваше величество.

Маклин улыбнулся, и король улыбнулся в ответ. Но затем выражение его лица стало более серьезным, и брови Маклина поползли вверх, когда капитан Этроуз закрыл за собой дверь кабинета.

- На самом деле, в том, что я только что сказал, есть довольно много правды, доктор Маклин, - сказал Кэйлеб. - На самом деле, больше, чем, я думаю, ты знаешь.

- Прошу прощения, ваше величество?

- Позволь мне начать с этого, - сказал Кэйлеб, устраиваясь на одном из других стульев в большом солнечном офисе. - Полагаю, мне можно с уверенностью предположить, что ты заметил здесь несколько... незначительных особенностей сейджина Мерлина?

Он сделал паузу, склонив голову набок, и глаза Маклина сузились.

- На самом деле, ваше величество, - медленно произнес он, - заметил.

- Ну, так получилось потому, что он довольно своеобразный парень, - сказал Кэйлеб с натянутой улыбкой. - И причина моего необъявленного небольшого визита сегодня днем состоит в том, чтобы рассказать тебе о некоторых его особенностях и о том, почему они - и ты - так важны для того, что происходит не только здесь, в Чарисе, но и для всего Сэйфхолда.

- Я сам не был полностью осведомлен о странностях сейджина до недавнего времени, - продолжил он. - Только с того дня, когда он и архиепископ Мейкел вошли, чтобы рассказать мне о небольшой истории, о которой большинство людей не знают. Видишь ли, доктор, похоже, что несколько столетий назад...

* * *

Чуть более трех часов спустя Кэйлеб откинулся на спинку стула и поднял обе руки ладонями вверх.