* * *
На организацию встречи ушло почти три часа. Солнце уже клонилось к закату, когда Роджера, Панера и группу морских пехотинцев и мардуканцев, включая Пиди и непреклонного, хотя и едва передвигающегося Корда, привели в присутствие Гастана.
Отец Пиди был низкорослым для мардуканца, ненамного выше средней мардуканской женщины, но широким, как стена. Двойные мечи, которые были обычным вооружением воина шинов, были перекинуты через его спину, и вместе с группой увешанных трофеями вождей за его спиной он был настоящим изображением варварского военного вождя.
Роджер махнул Пиди вперед, и она встала перед своим отцом с кожаной сумкой в одной руке и склонила голову.
- Отец, я вернулась.
- Так мне сказали. - Гастан говорил тихо, едва удостоив людей взглядом. - Бенан, - добавил он.
- Бенан, отец, - согласилась она. - И в союзе с людьми.
Никто не мог бы не заметить ударения, которое она сделала на этом последнем существительном, или едва заметного вызова в языке ее тела. Но если Гастан и заметил что-либо из этого, он не подал абсолютно никаких признаков этого.
- Подозреваю, у тебя есть что-то для меня в сумке?
Пиди снова слегка поклонилась. Затем она полезла в сумку и достала голову верховного жреца Кирсти. Она протянула ее за рога, и шепот пробежал по толпе вождей, как ветер на перевале. Гастан мгновение созерцал его, затем протянул руку и забрал у нее.
- Захвачено тобой?
- Да, отец.
- У меня армия у ворот, я ищу повод, и у меня есть дочь, которая признается в преступлении. Ты знаешь, что мы находимся - были - в мире с кратами. Наказание за такое преступление должно назначаться жрецами огня.
- А как насчет их проступка против нас, отец? - зарычала она. - А как насчет захвата моего отряда, нападения на Мадх-Хем?
- Цена, которую мы принимаем, чтобы предотвратить... это, - сказал он, указывая одной вторичной рукой в направлении похожих на прибой звуков боя. Роджер внезапно осознал, что они находятся очень близко к вершине стены, вероятно, на верхних уровнях одного из бастионов, примыкающих к главным воротам.
- Как ты думаешь, что я должен сделать, дочь? - спросил Гастан через мгновение.
- Полагаю... - Она на мгновение заколебалась, затем вдохнула и гордо подняла голову. - Я полагаю, меня следует передать жрецам. Если это положит конец войне.
- Только через мой труп, - непринужденно сказал Роджер и улыбнулся.
- Возможно, человек, - сказал Гастан. - И нам еще предстоит разобраться с вами. На самом деле, жрецы огня направляют свою злобу не на мою дочь, а на некоего "барона Чанга". Это ты, человек?
- Возможно, - ответил Роджер. - И ты тоже не отдашь меня, как ягненка на заклание.
- Барон, - задумчиво произнес Гастан. - Это дворянин из ваших человеческих земель, да?
- Да, - согласился Роджер.
- Ты несешь ответственность за благо других, "барон"? Ты держишь их жизни в своих руках и чувствуешь тяжесть этого?
- Да, - серьезно ответил Роджер.
- Я потерял более четырехсот воинов шинов с тех пор, как началась эта война, "барон". Включая Тертика, моего сына и наследника. - Роджер услышал, как Пиди резко вдохнула, но внимание Гастана не отрывалось от человека. - Это цена, которую я и мой народ уже заплатили. И ты думаешь, что я бы дрогнул при мысли о том, чтобы передать тебя кратам, если это положит конец этой бойне?
- Я не знаю, - сказал Роджер. - Однако я хотел бы спросить тебя об одной вещи. Если бы они подошли к тебе, указали на одного из твоих воинов и сказали: "Отдай его нам. Мы принесем его в жертву Богу и пожрем его, и это положит конец этой войне", - согласился бы ты?
Гастан долгое время спокойно смотрел на него, затем сделал двусмысленный жест.
- А ты бы согласился? - ответил он.
- Нет, - сказал Роджер. - Это был выбор, поставленный перед нами, и я отверг его. Демонстративно.
- Хммм. Но за кого именно ты несешь ответственность, "барон"? Эту группу? Этих оборванных наемников? У людей, похоже, их в избытке. Почему бы не отдать одного, если это спасет других?
- Потому что люди и мардуканцы не пешки, - сказал Роджер, затем вздохнул. - Я полагаю, я могу стоять здесь и обсуждать это весь день, если тебе нравится, но на самом деле это не моя сильная сторона. Так ты собираешься попытаться убить нас или нет?
- Так быстро в бой, - сказал Гастан с юмористическим жестом. - Как ты думаешь, ты бы победил?
- Это зависит от вашего определения понятия "победа", - сказал Роджер. - Мы выберемся из этой цитадели живыми, хотя и не все, и мы соберем нашу группу и уйдем. Вас захватят краты, пока вы будете пытаться - и потерпите неудачу - убить нас, и пока это произойдет, мы будем продолжать двигаться прямо к космопорту. Нет ничего такого, чего бы мы не делали раньше. Это, однако, поставит галочку для бенан моего аси. Я должен это обдумать.
- Хммм, - снова сказал Гастан. - Вы просто собираетесь дойти до космопорта пешком, "барон"?
- Конечно, - сказал Роджер. - В конце концов, мы люди. Они примут нас.
- Я вижу, что ты попал в дурную компанию, - сказал отец Пиди. Одна из бровей Роджера приподнялась от очевидной непоследовательности, и Гастан указал на журналиста ИАО, который спокойно записывал всю встречу. - У нас есть предупреждение из канцелярии губернатора о том, что этот человек является разыскиваемым преступником, опасным предателем и вором, который должен быть возвращен в порт для суда, - сказал он.
- Я кто? - Мансул опустил "Зуйко" и впился взглядом в Гастана.
- У меня есть и другие подобные сообщения, - продолжил шин, как будто журналист никогда не говорил. - В одном из них упоминается группа людей, оборванных наемников, которые могут попытаться выдать себя за имперских морских пехотинцев. Они должны считаться очень опасными и должны быть убиты на месте и без предупреждения. За их головы назначена награда - на самом деле, очень привлекательная. Что вы об этом думаете, "барон"?
- Гастан, ты знаешь, что это ложь, по крайней мере, обо мне! - запротестовал Мансул. - Так что ты должен понимать, что все остальное тоже ложь!
- Я должен? - легко спросил Гастан. - Тише, Гарвард Мансул. Я хочу услышать ответ этого благородного человека. Этого "Барона Чанга".
Роджер рассматривал Гастана долгую, медленную минуту, затем кивнул.
- Меня зовут, - сказал он четко и внятно, - принц Роджер Рамиус Сергей Александр Чанг Макклинток. И я собираюсь подтереть пол губернатором. И любым другим, кто встанет у меня на пути.
- Понял, - прорычал Панер, и его рука опустилась на рукоятку своего шарикового пистолета.
- Тише, защитник, - сказал Гастан, поднимая свои руки в знак умиротворения как командира морской пехоты, так и своих собственных вождей, которые сдвинулись при движении человека. - Тише, Арман Панер. Тише, люди, шины. Друзья. Я думаю, друзья, о да.
Он поднял голову верховного жреца. Климат Мардука не был к ней благосклонен, и он мгновение холодно рассматривал отвратительный предмет, затем оглянулся через плечо на одного из своих стражников.
- Принеси мне мой символ власти.
Он подождал, пока трофейный посох вынесут вперед, затем направился к внешней двери. Люди последовали его жесту, и когда они ступили на стены, бычий рев шинов и вой сил кратов, выстроившихся против них, ударили им в лицо, как волны избыточного давления от далеких взрывов.
Большой рог, длиннее роста Роджера, был прикреплен к стенам, очевидно, в готовности к такому моменту, и Гастан сначала подул в боковой клапан. Скорбный гул прорвался сквозь шум битвы, и лица снизу повернулись к нему. Он дал им несколько мгновений, затем открыл встроенную в него переговорную трубку.
- Краты! - взревел он, и эффект рупора заставил его голос эхом прокатиться по долине подобно раскатам грома. - Вот голова вашего верховного жреца! У нас есть люди, которые принесли это в наши стены! И вот ответ долины Мадх-Хем на ваши требования!