- Я все равно убью старого пердуна, если он не покончит с этим, - прорычал Джулиан.

* * *

- Есть третий путь, - нараспев произнес Грэйтар. - Мы могли бы послать эмиссаров к боманам с подарками. Меньшими дарами, чем могло бы понравиться боманам, но за ними следовали бы воины Бога. Мы могли бы попытаться купить мир с ними по меньшей цене, даже если мы отговариваем их от войны мощью нашей армии и силой нашего Бога.

- И все же это оставило бы боманов и нас самих неуверенными. Незавершенными. Ожидающими, чтобы узнать, какое окончательное решение придется принять, если дань потребуется во второй раз. Или третий. В долгосрочной перспективе это был бы не более чем первый выбор - сохранить рабочих и надеяться на мир, а не принимать бремя войны.

- Бог многое рассказывает нам о мире. Он говорит нам, что есть способы большего и меньшего сопротивления. Что все меняется, даже если на поверхности кажется вечно одним и тем же. Что камни приходят и уходят, но водовороты вечны.

- И, прежде всего, наш Бог говорит нам, что, когда мы сталкиваемся с вызовом, мы должны понять его и прямо противостоять ему, а затем сделать все необходимое, чтобы справиться с вызовом, чего бы это ни стоило.

- Когда приходит наводнение, никто не просит, чтобы оно ушло. Можно было бы молиться Богу, чтобы это уменьшилось, но даже это обычно напрасно. Бог призывает нас, как народ, творить дела, необходимые для того, чтобы встретить его Гнев, и так мы всегда поступали.

- И сегодня мы создали новое Дело Божье, которое называется "армия Божья"...

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Роджер остановил Пэтти и кивнул капитану Панеру и генералу Богессу.

Два командира стояли на высоком холме в центре прочного редута. Одна приятная вещь в использовании работников Божьих в качестве основной силы заключалась в том, что мардуканцы, по большому счету, копали рвы и строили дамбы по одной лопате за раз на протяжении всей своей трудовой жизни. Строительство укрепления было просто вопросом его планировки и предоставления им возможности приступить к работе; Воин Божий никогда не был счастливее, чем когда у него была лопата в четырех руках.

Командиры нашли этой готовности хорошее применение. Как только было определено место битвы - неглубокая долина на краю раскинувшихся полей Диаспры, началось строительство. Армия нового образца построила центральный бастион, для размещения сил реагирования морской пехоты и части кавалерии циванов, а затем воины приступили к работе на своих собственных линиях.

Перед полками с пиками была установлена живая изгородь из кольев, направленных вперед. Заостренные колья имели длину от одного до двух метров и создавали колючий лес перед полками Диаспры.

В живой изгороди были проделаны регулярные проходы. Отряды северной кавалерии непринужденно ждали позади полков с пиками, отдыхая от своих циванов, но готовые к вылазке через линию фронта. Колья были расставлены достаточно широко, чтобы циван мог протиснуться сквозь них, выходя практически в любой точке, но отверстия в живой изгороди были единственными промежутками, через которые кавалерия могла вернуться в реальной обстановке. Вот почему эти бреши прикрывала самая стойкая из рот "пикинеров", окруженная вооруженными щитами и ассегаями регулярными солдатами из прежней армии Божьей.

Один конец боевой линии был закреплен на канале, в то время как другой примыкал к лесу. Хотя боманы, предположительно, могли обойти их с фланга с этого направления, это было маловероятно. Земля была неровной, лес густым, и веспары не были хорошо известны своими причудливыми маневрами на поле боя. Им везло, если все они могли прибыть в одно и то же сражение в один и тот же день, и даже при наихудшем сценарии любое движение во фланг диаспранской линии должно быть очевидным, и морские пехотинцы или северяне могли бы отбить его.

- Выглядит неплохо, - сказал Роджер, когда Догзард соскользнула с бока вьючного зверя. Несмотря на то, что он добился больших успехов в овладении искусством верховой езды, Роджер также твердо усвоил эту жемчужину ветеранской мудрости: придерживайся того, что, как ты знаешь, работает в бою. Он и флар-та выработали правила для смертоносного партнерства, которое он не собирался разрушать. Кроме того, собака-ящерица могла ехать позади седла на флар-та, чего не потерпел бы ни один циван, а любимица принца - теперь настоящий гигант для своего вида - отказывалась разлучаться с ним. Не то чтобы ее преданность или увеличившийся размер сделали ее менее назойливой, и Роджер наблюдал, как она бочком подошла к Богессу и, как должное, приняла от него угощение.

- Могло быть и лучше, - ответил Панер. - Я бы предпочел больше оружия дальнего боя, но даже если бы у нас было больше аркебуз... - Он порывисто махнул рукой в сторону моросящего дождя. Хомпаг прошел, но "сухой сезон" был чисто относительным термином на сумрачном Мардуке, и на данный момент сухость действительно была вдалеке. - Если боманы умны, - продолжал морской пехотинец, - они отойдут в сторону и будут колотить нас этими проклятыми топориками.

- У нас есть дротики, - указал Роджер, хмуро глядя на Догзард. Она прикончила угощение Богесса, облизалась и запрыгнула обратно на флар-та, которая фыркнула от отвращения.

- Да, - сказал Богесс, рассеянно вытирая пальцы о доспехи. - Но только по одному или два на каждого солдата. Боманы носят по нескольку топоров каждый.

- Это не так уж и важно, - настаивал принц. - У пикинеров есть свои щиты, и если они действительно будут так держаться, мы можем поразить их плазменным огнем.

- Некоторые роты могли бы быть более устойчивыми, - пессимистично прокомментировал Панер.

- Господи, Арман, - рассмеялся Роджер. - Ты бы скулил, если бы тебя повесили на золотой веревке!

- Только если она была привязана неправильно, - сказал ему капитан с легкой улыбкой. - Серьезно, Роджер. Мы в меньшинстве три к одному, и не думайте, что горожане этого не знают. Это повлияет на них, а боманы для них - пугала. Они все... шесть метров в высоту. Я собирался сказать три метра, за исключением того, что это примерно рост обычного мардуканца. Но этот укоренившийся страх - это то, к чему мы должны быть готовы.

- Что ж, - сказал Роджер, махая рукой, готовясь проехать вдоль линии, - как вы мне сказали, для этого и существует лидерство.

* * *

- Когда они собираются прийти, корп? - спросил Бейл Кром.

Кринди Фейн пытался сохранить спокойное выражение лица, тайком вытирая руку о кирасу. Солдатам не следовало видеть, что его ладони покрыты слизью.

Пикинеры замерли на боевой линии, ожидая прибытия боманов. Они были тут сразу после рассвета. Они готовили оборону до глубокой ночи, а затем вернулись после короткого отдыха, чтобы скудно позавтракать. Теперь, между постоянными стрессами и физическим трудом, связанным с маршем к месту сражения и окапыванием, вся армия нового образца находилась в туманном, полу-галлюцинаторном состоянии, смеси физической усталости и недосыпания, что было нормальным состоянием пехоты.

- Если бы я знал это, я был бы в замке, не так ли? - огрызнулся он.

Барабаны из лагеря боманов, расположенного сразу за хребтом, били с рассвета. Теперь время приближалось к позднему утру, и отказ их врагов появиться заставлял диаспранского унтер-офицера беспокоиться гораздо больше, чем ему хотелось.

- Я просто хотел спросить, - сказал Кром почти смиренно. Обычно уверенный в себе рядовой представлял собой жалкое зрелище в утреннем свете.

- Не беспокойся об этом, Бейл, - сказал Фейн более спокойно. - Они придут, когда придут. И у нас все будет хорошо.

- Их должно быть пятьдесят тысяч, - сказал Пол. - И все они высотой в пять хастонгов.