– Вот стоило! Правда стоило! – вскрикнула обиженно, скользя рукой по перилам, чтобы не навернуться.
– Но я была опьянена ее чистотой… и так хотелось поверить, что это просто болезнь… – шептала она удрученно. – Что жертва при смерти, и ее можно забрать… Можно! По закону! Такую сладкую, такую непорочную…
– Вы чудовище.
– Я тебе не враг, – она внимательно проверила свой маникюр, погладив каждый розовый ноготок. И от этого небрежного жеста все внутри скрутилось.
– Вы… травили темным ядом… собственного сына…
– Вовсе нет! – она вскинула на меня чернеющие глаза. – Упрямый мальчишка! Вархов манипулятор, шантажист… Данн умеет убеждать.
– Не сомневаюсь.
– Очень грязная игра, деточка. Выманивать одурманенную меня на зов родной крови. Заставлять смотреть, как сын мучается от яда! От боли, предназначенной другому. Только это и отрезвляло. Срывало пелену дурмана и заставляло отступиться…
– Прямо семейная трагедия, – пробубнила, забираясь на самый верх.
Щурилась, пытаясь уловить любое движение и предугадать рывок. Элодия права: магической практики мне не хватало. Но бегала я хорошо.
Есть, конечно, проблемы, от которых ни гхарра не убежишь… Но попытаться-то стоило?
– Я же не монстр, чтобы вредить избраннице сына. Наоборот, как видишь, пытаюсь помочь…
– Да идите вы со своей помощью… в линялую! – выкрикнула истерично, развернулась и побежала к ближайшему кабинету.
Пусть там хоть кто-нибудь найдется!
Шагов за мной не послышалось, и это вселяло надежду, что Миэль отступилась. Снова.
– Мисс Ламберт? – из распахнувшейся двери вынырнул Керроу. Уставший, не выспавшийся и с коробкой бордовых папочек – личных дел учащихся.
Я заглянула через его плечо: там таких коробок было не меньше тысячи. Ровными пирамидками они занимали все пространство архива от пола до потолка.
– Как славно… что вы тут… А я вам записку отправила, – прошептала взволнованно.
– Я получил, мисс Ламберт, – он поставил коробку на пол, не позволяя двери закрыться. – Был уверен, что мы еще столкнемся перед вашим отлетом домой. Путь на площадку один, как-никак, а я весь день торчу в архиве… Но что стряслось? У вас бледный вид.
– Вы не видели сира Рэдхэйвена? Он уже поднялся? – запыхавшись, вглядывалась в поблекшие синие глаза. – Мне нужно срочно его увидеть. Его мать!..
– Миэль здесь? – ректор настороженно сдвинул брови.
– Еще как здесь! Вот прямо внизу, у ступенек! – заверила его, нервно тараща глаза. – Перепугала меня до чертиков…
– С чего бы ей вас пугать? – Керроу аккуратно подхватил меня под локоть, и колотившая тело дрожь стала стихать. – Миэль прекрасная женщина. Своеобразная, да, но кто без странностей?
– Вы не понимаете! Она чудовище!
Постаралась не замечать, что он смотрит на меня, как на умалишенную. Конечно, заяви я ему, что виделась с самой Тьмой, ректор мигом отправит к Граймсу на новую диагностику.
– Знаете, Эйвелин, я думаю, мне лучше не встревать в семейные распри, – он тактично откашлялся в кулак. – Пойдемте. Отведу вас к Данну, и вы сами нажалуетесь на будущую свекровь.
Глава 38
Глава 38
Отпихнув коробку внутрь помещения, Керроу закрыл дверь в архив и потянул меня выше.
С одной стороны, хотелось вернуться за чемоданом – глупо улетать в чужой дом без единой сорочки. С другой… я не забыла, что там дежурит матушка Даннтиэля. Так что ну их к гхаррам, эти сорочки!
– Посиди пока тут, Эйвелин, – вырвал меня из мыслей ректор и пропихнул в какую-то не самую чистую комнату. Явно не пользующуюся популярностью и покрытую пылью со всех углов.
То ли склад, то ли чулан… то ли тюрьма.
Последнее предположение мой внутренний теоретик, обезумевший от внешнего дурдома, сделал слишком поздно. Как раз когда за нами плотно закрылась дверь и единственным источником света стало крошечное окошко под потолком.
– Сир ректор… – настороженно прошептала, чувствуя феерический дискомфорт от одной мысли, что осталась с «красавчиком Керроу» наедине. В пыльном чулане. За закрытой дверью.
То есть кому-то это, может, и понравилось бы. Рисске, к примеру. Романтика и все такое. Но точно не мне.
– Мисс Ламберт, давайте начистоту?
– Давайте, – я инстинктивно попятилась.
Я люблю загадки, а вот сюрпризы – совсем не моя тема. Хотя сейчас и от тайн тошно было, аж до изжоги.
– Мне до гхарровой… кхм… словом, мне надоело за вами гоняться. Я уже немолод и не совсем здоров, – выдохнул Керроу, делая шаг ко мне. Ткнул пальцем на какой-то деревянный короб внизу. – Сейчас вы сядете на этот ящик и будете меня ждать. Потом я вернусь, и мы вместе определимся, что мне с вами делать. Идет?
– Не надо со мной ничего делать, – я ошеломленно бухнулась на ящик, сжимаясь под недобрым синим взглядом. – Вы же с моим отцом старые приятели… И с Данном… тоже…
Да нет же! Не может он причинить мне вред. Это же Найджел. Красавчик ректор, по которому мы с подругами сохнем с первого курса. С синими банными полотенцами, тонной хлопот и раздражающей почтой Ее Величества…
– С «Данном»! – хмыкнул он язвительно. – Вы уже подружились… Как все быстро, да, когда вас тянет друг к другу само мироздание? Помолвка… Нет, вы видели? Помолвка!
Ох, не того лечил Граймс от безумия, не того…
– Такого поворота даже я предположить бы не смог… Где вечно скучающий холостяк Рэдхэйвен и где добровольный брак? С девчонкой из Аквелука!
А вот это уже обидно!
– Слушайте, я понятия не имею, что вы с ним не поделили, – я резво вскочила с ящика, сжимая юбку в кулаках. – Но не втягивайте меня в свои игры. Я не вещь и не вархов мяч, чтобы пинать меня из стороны в сторону!
– Не мяч, милая, не мяч… – он втянул носом воздух и погладил меня по щеке, и шерсть на затылке встала дыбом. Какого гхарра все меня трогают и нюхают? – Мне надо отлучиться. Взять то, ради чего все это затевалось.
– Блестящее? То, что сверкает? – выдала из дрожащих губ.
– Точно. А потом я приду сюда. И мы обсудим… наше возможное будущее.
– Наше? – тут я поперхнулась.
Признаюсь, когда-то давно я была совсем чуточку влюблена в синеглазого красавца с импозантным хвостиком на затылке… Тянулась к нему взглядом, как к магическому магниту. Но к третьему курсу окончательно повзрослела.
Я ведь разумный теоретик. И знаю, что в ректоров влюбляются только первокурсницы. У подруг тоже давно прошло – всех рано или поздно отпускает.
– Видишь ли, Эйвелин, у тебя есть кое-что ценное. И я не могу взять это силой. Никто не может, – он развел руками, придавая себе сожалеющий вид. – Но вдруг былой симпатии хватит, и ты решишь отдать мне это добровольно? Если нет – то нет. Я особо не рассчитываю.
– Убьете меня? – уточнила с обидой, оглядываясь в чулане.
– Уверен, третья попытка будет более удачной, чем первые две, – он задумчиво потер губы. – Кто бы мог подумать, что одна девчонка с теормага может принести столько хлопот?
Он опять прижался носом к моей шее, заставив тело оцепенеть. Наверное, так замирает жертва перед хищником. Забывает, что когда-то умела бегать и бороться.
– Хмм… Представляешь, я ничего не чувствую, – сокрушенно вздохнул ректор. – Хотя уверен, что ты здорово пахнешь. Вот вернусь, и мы еще раз попробуем, договорились?
Вархов извращенец! Да лучше бы меня сожрала Миэль.
Дверь хлопнула, скрипнула от крепких наложенных чар. Я кинулась на нее, но лишь кулаки отбила и ноготь сломала. Керроу меня надежно запер – подальше от Даннтиэля и надежд на спасение.
Да какого гхарра тут вообще происходит?
Кое-чему я давно перестала удивляться. Фиолетовым ниткам, выпрыгивающим из пальцев, и шастающим по коридорам исчадиям мрака… Своей тяге к Рэдхэйвену и попыткам Райса затащить меня на свой факультет… Но мой нестабильный, склонный к разрушениям мир прямо-таки превзошел себя! Подкинув на моем пути златоглазую Тьму и убийцу-ректора!
