– Какая?

– Такая! – фыркнул и махнул рукой ошалевшему водителю. – Истинный теоретик! И «исследование» провела, и факты «проверила»… Только выводы сделала совсем не правильные.

– Я хороший теоретик. И выводы у меня обычно верные, – я отвернулась к окну, сердито сопя. – Терпеть не могу, когда меня держат за идиотку. Извиваетесь, как подгоревший анжарский змей. Когда вы говорили со мной прямо и открыто, пусть даже жестоко, вы мне больше нравились.

– Нравился? – хрипло уточнил Рэдхэйвен, все самое ценное пропустив мимо ушей. И зачем-то пододвинулся ко мне на диване.

– Разонравились! – я выпустила изо рта кипящий воздух и растерла горячие щеки.

– Совру, если скажу, что ревность тебе не идет. Но у тебя нет для нее объективных причин.

– Я не ревную, – проворчала сердито.

Вот ведь выдумал! Я же разумный человек, а не какая-то…

– Эйвелин… – он развернулся ко мне всем корпусом и зажал в углу дивана.

– Я в этот брак не напрашивалась, сир! – прошипела, упираясь в вархового хитанца ладонями. – Более того: я очень даже против. И я знаю, что ни гхарра у нас не «двусторонние» обязательства. Читать я пока не разучилась. Так что я требую…

– Внимательно слушаю.

– После всего увиденного… т-требую расторгнуть брачный контракт… – задохнулась под прижавшейся ко мне тушей. – Потому что… если не отпустите меня по-хорошему… я буду вам самой худшей женой, какую только сможете вообразить!

– Это я уже понял, – пропыхтел Рэдхэйвен, порывисто целуя меня в выкрученное запястье. – Варх меня дернул в это ввязаться…

– Так не ввязывайтесь!

– Не могу. Не могу, зараза, – жарко поцеловал в развернутую ладонь. – И объяснить не могу… Я не имею права разглашать. Я связан… очень серьезными обещаниями.

– Просто обещаниями? Даже не клятвой? – фыркнула, отбирая у него свою ладошку.

– Я дал слово Ее Величеству, что никто не узнает о таинствах наших с ней встреч.

– Значит, встречи имеют место? – отпихнула его на противоположный диван и выдохнула, чувствуя себя совершенно измотанной.

Невыносимо тяжелый человек. Во всех смыслах.

– Имеют, Эйвелин, – кивнул сдержанно. – И будут иметь и дальше.

– Превосходно!

– Это мой долг.

– Задирать юбки королеве? А больше во всем дворе этим заняться некому? – я прочесала пальцами разлохматившиеся волосы и сцепила руки в замок на затылке.

Несносный квахар. Таким даже суп жалко портить!

– Элси доверяет только мне.

– Или рассказывайте все как есть, или не смейте появляться у меня на пороге, – погрозила пальцем перед его носом. – Ни до свадьбы, ни после, ни даже во время!

Рэдхэйвен нахмурился и резко выдохнул в кулак.

– Притормози, – стукнул в стекло водителю.

Спрыгнул со ступенек вниз, выдернул меня из вояжера, запихнул в плащ и потащил в лесную глушь.

Матерь гхаррова!

Туфли увязли в болотной трясине сразу, едва каблуки коснулись земли. Ноги застревали в корнях, вымученное запястье ныло – так упрямо Даннтиэль меня тянул в темноту. Похоже, он решил овдоветь сегодня же и избавить нас от грядущих страданий.

– Если кому-то расскажешь, Эйвелин, мне придется тебя убить, – он наконец остановился у каких-то кустов и развернул меня к себе.

– Чего?!

– Ну, ладно, просто сильно отшлепать, – закатил глаза. – Это не моя тайна, и разглашать ее нельзя.

– Мне дела нет до чужих тайн, – пробурчала, чувствуя, как ноги уже по щиколотки ушли в густую жижу.

– Ты как будто стала ниже…

– Да неужели?! – ткнула пальцем вниз, в черноту.

Рэдхэйвен вытащил меня за талию из вязкой грязи и поставил рядом с собой.

– Спрашивай. Только быстро, Эйвелин, – скинул с ладони мудреное фиолетовое плетение, и нас окутало призрачной дымкой.

– Зачем Ее Величество искала вас в академии? – сощурила глаза, чтобы лучше видеть надменный профиль.

– Больше Элсинор не может никому доверить свой недуг.

– И для этого надо было идти в спальню? Вы ведь в курсе, что пишет «Вестник»? – нахмурилась с недоверием.

– Мне все равно, что пишут в газетах, – он раздраженно дернул плечом. – Не удивлюсь, если Элси намеренно пускает сплетни при дворе о своем ко мне расположении. С Дафной они хорошие подруги.

– Она одобряет эти жуткие карикатуры?

– Так легче объяснить, почему я постоянно путешествую с ней. Даже на частные мероприятия и в загородные резиденции.

– Вы ведь не так давно назначены главным мастером защиты двора…

В глубине леса кто-то голодно провыл, и я прижалась к Рэдхэйвену. Не мог он найти менее жуткое уединенное место?

– Я помогал ей и раньше, без официальной должности. Сначала ее недуг вызвал мой интерес…

– Как и мой? – усмехнулась с пониманием. Этот хитанец неисправим.

– М-да… И я попробовал ее излечить.

– Тоже, видно, нетрадиционным методом? – усмешка моя стала злее. Сама себя не узнавала, ей Варху.

– Весьма. Тогда, несколько лет назад, я был в паршивом состоянии…

– Сильно скучали, да?

– Словами не передать. Но это занятие… рутинное по своей сути… вернуло к жизни не только Элси, но и меня.

Рутинное… занятие… Да просто огхарреть!

– Словами не передать, как омерзительно это звучит. А уж как представляется! – заверила его сердито, отчаянно пытаясь не представлять. И не вспоминать лично подсмотренное.

– Романа у нас не было и нет, – глухо выдал Рэдхэйвен, за подбородок поднимая мое лицо к себе. – Но Элси – одна из немногих, кто умудрился завоевать мое расположение и может рассчитывать на мою помощь. Список поистине небольшой, Эйвелин. И состоит буквально из нескольких имен, среди которых Грегори Кольт, Финиус Мюблиум, Найджел Керроу и… и ты, колючка.

– Так помогите мне! – я всплеснула руками, и плащ на мне распахнулся, впуская колючий холод. – Потому что я ни гхарра не понимаю. И меня как теоретика магии это крайне нервирует.

– Эйвелин… Ее Величество проклята, – он запахнул плащ и вернул пальцы на мое лицо. Голос Рэдхэйвена стал приглушенным, тихим, я едва могла его расслышать. – То «покушение», что из юной невесты сделало ее вдовствующей королевой, оставило след. Она выжила чудом: проклятие было смертельным. Ее супругу повезло меньше.

– Но кто посмел?..

– Не перебивай, – меня строго щелкнули по носу. – Мне не удалось снять его. Месяцы попыток – все впустую. Я усыпляю чары, а они пробуждаются вновь, и вечно не вовремя. Хроническая хворь обжигает, мучает Элсинор, но и лечение не приносит удовольствия. Как бы оно ни выглядело со стороны, это далеко от интимных развлечений.

Под суровым взглядом хотелось съежиться. Я мало что понимаю в этих его «развлечениях», но выглядело похоже. Очень. Похоже.

– Нужен постоянный контроль. Монарх не может проявлять слабость на людях, – вещал Даннтиэль, накручивая полы моего плаща на кулак. – Поэтому я всегда при ней на случай внезапного обострения.

– Она за этим вызывала вас в Хитану?

– Я не могу быть все время рядом, – он кивнул, – а она не может доверить свою уязвимость лекарю. Ее проклятие слишком уж специфическое.

– Это, наверное, не мое дело, – я почесала затылок, морщась от гнета чужой тайны.

– Тепеть уже ваше, раз спросили, мисс Ламберт! – он сдвинул черные брови, и тьма сгустилась на лице мастера проклятий. – Король взял то, что ему не принадлежало. Из великих странствий по Междумирью он привез супругу необычайной красоты… И посадил на трон подле себя. Очень глупый поступок.

– Почему же глупый? Он снял с нее оковы! – возмутилась обвинению.

– Он забрал ее из Керракта, Эйвелин, – «разжевал» он для неразумных, шевеля бровями в непонятных намеках. – Из гарема одного из клановых лидеров. Только очень легкомысленный человек рискнет всем своим миром из-за… женщины, – добавил с укором. – Но, справедливости ради, его к этой глупости подтолкнули.

– Вы бы своим миром ради женщины не рискнули. Это я уже поняла, – проворчала в кулачок.

– Я рискую своей нервной системой. Это тоже великая жертва, – пробубнил он в ответ.