– Так вот, «мисс Лонгвуд, младший целитель-ассистент»… Никогда не стойте на пути у мага, пережившего убийственный откат, – прорычал Райс неприязненно и сдвинул растерянную девушку с пути.
Дверь за магистром гулко хлопнула, и Граймс, насвистывая, вернулся к моему затылку. Все в голове нервно вздрагивало при каждом его прикосновении. Он будто постукивал крошечным металлическим молоточком по извилинам. По коже бродил холодок, я ежилась и морщилась.
– Мисс Лонгвуд, подайте сшиватель энергетических потоков, – пробормотал под нос. – В правом верхнем ящике.
Девушка, уже снова успевшая уплыть взглядом за окно, дернулась, услышав свое имя. Ожесточенно тряхнула головой, выгоняя не то мысли, не то воспоминания.
Хорошенькая, даже очень. Большие зеленые глаза, изящный носик, россыпь золотых веснушек. Мертвенная бледность удивительным образом выявляла ее хрупкие черты.
– Шустрее. Вы нынче чрезвычайно рассеянны, Алисса, – без энтузиазма отчитал ее док. – Я не для того забрал вас из Тарлинской лечебницы, чтобы…
– Простите, сир, – выдохнула ассистентка, с силой растирая необычно серое, безжизненное лицо. Подбежала к шкафу у стола, достала ужасающий металлический прибор. Не пора ли завязывать с диагностикой? – Я задумалась…
– Прекращайте заниматься этим неблагодарным делом. У нас и без вас передозировка теоретичек на квадратный метр, – проворчал док, принимая из белых рук сшиватель. И с тяжелым выдохом опуская его на кушетку. – Так-с, сиры, мисс и теоретички… Кажется, я слегка переусердствовал.
– Альвар! – из уст Эльзы его имя звучало как ругательство.
– Выпишу вам сегодня освобождение от лекций, мисс Ламберт. Кто проводит девчонку в спальное крыло, чтобы не растянулась по дороге?
– Я, – подался вперед мастер проклятий, отпихнул Граймса и аккуратно стащил меня с кушетки.
Глава 15
Глава 15
Из кабинета мы вышли практически в обнимку. Рэдхэйвен придерживал меня за поясницу, а я аккуратно опиралась на его плечо. Но едва мы миновали последнюю палату и отдалились от целительского крыла, я отпрянула от проклятого мастера, словно обожглась всем телом.
Нервно скомкала юбку, не зная, куда подевать освободившуюся руку, и припустила дальше по коридору. До ученического корпуса путь неблизкий, сил у меня немного, но ползти впритирку к этому мужчине я больше не могла.
Потому что меня трясло. Потому что «молоточки» Граймса расшатали остатки и без того неустойчивой психики. Потому что до меня наконец дошло. Все, вообще все.
Вот этот самый мужчина оставался в моей спальне те семь ночей. Один на один с бредящей мной, моей сорочкой и розовым бельем с оборками. И как он этим богатством распорядился – знает лишь Варх. Ну, может, еще Тьма – она там тоже присутствовала.
Рэдхэйвен ночевал со мной. В моей постели. Вытягивал темный яд, а потом…
Проезжий придворный хитанец… Диккинс подтвердил, а он не трепло. И сны мои путанные легко находили свое подтверждение, стоило только опустить взгляд на сильные загорелые пальцы.
Да и глаза черные… вот же они! Самые настоящие, жутко материальные. Можно, конечно, ткнуть в них пальцем хорошенько, чтобы проверить. Но вряд ли королевский мастер обрадуется. А так я бы ткнула, да.
– Мисс Ламберт, вы в порядке? – с отстраненной учтивостью бросил мастер, и захотелось заорать, что ни в каком я не порядке. Вообще нет!
Почти уверена, Рэдхэйвен знает все те ругательства, которые мне в уши по ночам забивались. Наши аквелукские работяги так не закручивают, и сама бы я не додумалась.
И раз синяки и укусы мои – ровно в тех местах, где меня в снах кусали и щупали… То самый первый вывод – что они именно от щупанья и кусания возникли. Чертовски логичный, к прискорбию.
Ты теоретик, Эйви. Аналитик магии. Давно пора вспомнить, что первый напрашивающийся вывод обычно самый верный. Значит, и в снах была неприлично большая доля правды. Тоже неприличной. И никакие это не фантазии.
С чего бы мне фантазировать о жутком проклятийнике Ее Величества? Вот она пускай и фантазирует, если ей очень хочется. Пока он тут в чужих спаленках прохлаждается на розовых простынях.
Меня снова затошнило, я оперлась о стену и нагнулась над каменной урной. Но все мои страдания остались при мне. Вместе с завтраком. Гадство.
– Граймс переусердствовал, – сокрушенно признал Рэдхэйвен и подал мне руку.
– Не трогайте меня! – вскрикнула, сама себе удивляясь, и отпрыгнула от мужика затравленной виррой.
Потрогал уже. Хватит с меня впечатлений.
– Эйвелин…
– Не может этого быть. Не может…
Может, Эйви. И было именно так. Сколько еще ты планируешь бегать от правды?
Голова кружилась. Только теперь я окончательно призналась себе: он был там. В моей постели. Все семь ночей. Без рубашки, без этого своего парадного одеяния… Быть может, и вообще без всего. Мамочки!
Прикасался, прижимал к себе, забирался вот этими самыми пальцами под сорочку. Кусал, сжимал, «лечил» Варх знает как… Трогал меня всю. Везде. Совершенно незнакомый мужчина. А мне теперь с этим знанием как-то жить?
Тьма! А я ведь так славно держалась последние пару дней. Даже перестала считать себя спятившей. Мало ли что придет в бредящее, измотанное темным ядом сознание?
А теперь совсем расклеилась. Тряслась, как мокрая вирра среди зимы. Пялилась на магистра, жалобно подвывая. Губы дрожали, зубы отбивали чечетку. Мне так дурно не было, даже когда я в лесу поскользнулась и в студеное болотце плюхнулась.
– Тише, тише. Успокойся, – он вдруг рывком приблизился и прижал меня к себе так крепко, что не вырваться. – Все не так кошмарно, как кажется.
– Откуда вы знаете, как мне кажется? – бросила с вызовом, стирая с щеки выкатившуюся слезу.
Мир снова пошатнулся и треснул сильнее. Это слишком. Мне нужна моя зона комфорта, а не вот это все.
– Откуда-то знаю, – вздохнул, вминая свою лапу в мою лопатку. Там у меня синяков еще не было. – Я весьма проницательный. И как раз хотел спросить…
– Мм? – всхлипнула обреченно, распластанная мокрой щекой по чужой груди.
Спросить он хотел! У меня вот тоже вопросов накопилось… Но стыдно ведь задавать.
– Что вы помните, мисс Ламберт? О своем… кхм… выздоровлении?
– Ничего не помню! – резко мотнула головой.
Ну, попыталась мотнуть, поелозив ухом по его мундиру. Вкусный запах негодяя опять бессовестно пробирался в ноздри.
– Эйвелин… – неодобрительно покачал головой Рэдхэйвен. – Вы потерли шею, когда речь зашла о необычной просьбе вашего папеньки. Весьма идиотской, кстати. Не думал, что выгляжу столь беспечным.
– Столь беспечным для чего? – я вырвалась из его рук и, пошатнувшись, притулилась к стене.
– Вы поняли, мисс Ламберт.
– Ни гхарра я не поняла! – возмутилась, разглядывая столичного сноба. Загорелого, заросшего, белозубого, надменного. Абсолютно чужеродного в моей жизни. Лишнего.
Я правда не поняла. Для чего он не был столь беспечным? Для того, чтобы попортить «девицу из Аквелука» прямо под носом у ее отца? Или чтобы оставить ее в положении, обеспечив себя нежеланным наследником с сомнительным генофондом? Какова у мастера допустимая норма при посещении девичьих спален?
Рэдхэйвен молчал, пока я гневно сопела, но глаз не отводил.
– Не обижайтесь на отца, – выронил сдержанно. – Из-за моих методов возникла двусмысленная ситуация. Он пришел к неверным выводам, когда я заговорил об оплате.
Я недоверчиво сощурилась: он еще и денег попросил? Королевский мастер, летающий на частных судах?
Хотя… Да, все логично. Он хитанец. И взял он оплату не йоргенами, а маминым фамильным артефактом. Теперь все сложилось.
– Не оправдывайте его, – я резко втянула ноздрями кипящий воздух.
Злилась я сейчас на отца ничуть не меньше, чем в кабинете Граймса. Бесилась до зубовного скрежета, содрогаясь от внутреннего «клац-клац». Папе очень повезло, что до Аквелука от академии шесть часов езды.
