– Держим строй! – заголосили где-то неподалёку. – Не расходимся! Работаем! Поехали!

Резко колыхнулся энергетический фон, ворох помех перекрыл все прежние искажения, и я развернулся, начал пробираться против движения спешивших покинуть площадь студентов, уже без всякого стеснения распихивая их и расталкивая. Рая и Митя двинулись следом.

– Расходитесь!

Ударивший звуковой волной призыв едва не заставил опуститься на корточки, но мы всё же прорвались к группе молодых людей, которые, встав в круг и отгородившись силовым куполом, образовали небольшой островок спокойствия. Дополнительно их опекали с полдюжины активистов, но крепкие на вид юнцы прикрывали операторов от разбегавшихся с площади студентов, а нам удалось зайти к ним с тылу.

Я сразу приметил плечистого блондина, показавшегося старше всех в компании, тот уже вошёл в резонанс, в то время как остальные ещё только выгадывали момент для погружения в транс.

– Пакуем и валим! – распорядился я. – Меня не ждите, я прикрою!

Купол силовой завесы предназначался исключительно для гашения энергетических искажений и помех, так что сверхспособности задействовать не пришлось, вместо этого на очередном громогласном требовании разойтись я шагнул через едва различимую пелену и будто бы случайно налетел на блондина, несильно пихнув его при этом ладонью в спину. Меня сразу оттолкнул в сторону подскочивший активист, но за краткий миг контакта я успел поделиться с оператором собственной гармонией с иной частотой, нежели генерировал Эпицентр. Молодого человека вышибло из резонанса и согнуло в три погибели, удержать в себе ему не удалось ни потенциала, ни содержимого желудка.

– Человеку плохо! – завопил Митя и ухватил ошеломлённого манифестанта под руку, попутно незаметно для окружающих взяв того на болевое удержание.

– Врача!

Рая пристроилась к блондину с другого боку, но вот так запросто утащить жертву у них не вышло. Отпихнувший меня активист ринулся наперерез, я поставил ему подножку и уронил, а после ещё и наступил, чтоб уподобиться профессиональному регбисту и в рывке перехватить кинувшегося за моими сослуживцами крепыша. Кинетический импульс придал дополнительное ускорение, тычок плечом отшвырнул парня в сторону, меня же не хуже щитков прикрыла задействованная в момент столкновения техника закрытой руки. Следом я пнул по щиколотке активиста со значком среднего специального энергетического училища, пытавшегося поднять уроненного мной товарища, и в голове мелькнуло:

«Чем больше хаоса, тем лучше!»

И тотчас где-то совсем неподалёку грохнул взрыв!

Следом захлопали пистолетные выстрелы, и студенты бросились врассыпную. В меня немедленно врезался, едва не сбив с ног, невесть откуда выскочивший юнец, я вслепую отмахнулся от него и каким-то чудом умудрился восстановить равновесие, но вновь покачнулся из-за столкновения с очередным раззявой. И тут же кто-то накинулся сзади, с визгом повис на спине, полосонул по лицу выкрашенными чёрным лаком ногтями.

Зараза!

Я среагировал на автомате, но только перехватил девичье запястье и подался вперёд, намереваясь перекинуть через себя пронзительно визжавшую истеричку, как неведомая сила сдёрнула ту с моих плеч. Оглянулся и глазам своим не поверил: отчаянно дрыгая ногами, девица поднималась прямиком к зависшему над площадью дирижаблю. И не она одна – целенаправленными воздействиями воздухоплаватели выдёргивали из толпы заранее намеченные оперативниками цели.

Кто-то сумел задействовать сверхспособности и высвободился из захвата, рухнул вниз, а следом к земле, оставляя за собой длинные белые полосы, понеслись дымовые шашки. Вдыхать их содержимое категорически не хотелось, выставленным плечом я встретил налетевшего с разбегу студента и рванул вдогонку за Митей и Раей. На глаза попался один из примеченных ранее активистов, но нас сразу разнесло в разные стороны; в руке у меня остался оторванный ворот.

Выстрелы смолкли, а вот энергетические помехи так и продолжали рвать пространство, манифестанты разбегались, толкались и сбивали друг друга с ног, ладно хоть ещё случайные люди успели разойтись, и на момент взрыва на площади оставалось не больше двух – трёх сотен человек. Толпа стремительно рассеивалась, всюду растекались клубы белёсого дыма, от которого саднило горло, текли сопли и щипало глаза, тут и там мелькали фигуры бойцов в противогазах и укрытые оптическими иллюзиями силуэты оперативников.

Последних я скорее ощущал, нежели видел, да уже ни на что особо внимания не обращал, пробираясь к оцеплению. Сбоку выскочил ошалелый студент, пришлось выставить руку и погасить его кинетическую энергию. Сработал излишне жёстко, зубы у бедолаги так и клацнули.

Плевать! Сам виноват!

Глаза пекло всё сильнее, градом катились слёзы, лёгкие рвал резкий кашель, и когда меня перехватили бойцы комендатуры, я едва сумел выдавить из себя:

– Лимон!

И да – во рту было кисло, знакомо кисло. Пусть и не успел толком надышаться распылённого над площадью газа, уже ощущал симптомы скорой утраты сверхспособностей.

– Номер?

Я на миг растерялся, потом сообразил, что речь о табельном номере, назвал его, и меня ухватили под руку и потянули в сторону от основной массы вытесняемого с площади люда.

– Сюда! – И тычок в спину направил к скверу. – Иди!

И я пошёл. Изредка с площади доносились хлопки выстрелов, но уже началась фильтрация манифестантов с разделением оных на агнцев и козлищ, пакованием последних и вкалыванием им известного препарата; никому больше не было до меня никакого дела. Свежий воздух понемногу прочистил голову, да и кашель почти сразу сошёл на нет, вот я и вспомнил о месте встречи, двинулся к главному корпусу, точнее – к припаркованным рядом с ним каретам скорой помощи.

Все наши уже собрались там: близняшки приводили в порядок одежду, а Митя размахивал руками и в красках живописал свои подвиги приятелям-пролетариям. Я хоть за подчинённых и не волновался особо, но тут окончательно от сердца отлегло. Разве что спросил:

– Макс где?

Клевец неопределённо махнул рукой.

– Работает.

Санитар сунул мне какой-то стаканчик, и я, не задавая лишних вопросов, парой глотков влил в себя его непонятное содержимое. То оказалось начисто лишено какого-либо вкуса, но целебный эффект не заставил долго ждать: сразу и дышать легче стало и слабость отпустила.

Прибежал до невозможности воодушевлённый Максим Бондарь, заметил меня и обрадовался пуще прежнего.

– О, Петя, ты здесь уже? Тогда, давай, сам командуй!

– Погоди…

– Не расходитесь, ещё опознание будет! – отмахнулся Макс и умчался прочь, не снизойдя до объяснений.

Я сплюнул под ноги зеленоватую слюну и уселся на лавочку, заставив потесниться оживлённо обсуждавших разгон манифестации приятелей-пролетариев. Ещё минут через пять подошёл Лев, вручил мне кепку и сразу скрылся на проходной. Судя по полопавшимся в глазах сосудам, пришлось ему несладко.

Ну а мы остались на улице, и я нисколько не сомневался, что не доберусь до квартиры раньше полуночи. Пока опознание проведут, пока показания снимут, потом ещё отчитываться за свои действия придётся…

Я за цепочку вытянул карманные часы, отщёлкнул крышку и обнаружил, что уже без четверти семь. Нет, определённо за полночь освободимся только.

– Митя! – окликнул я подчинённого. – Вы оператора довели?

– Ага! – расплылся Жёлудь в щербатой улыбке. – В лучшем виде доставили!

Вот и замечательно. Точно ведь непростого персонажа упаковали.

Совсем-совсем непростого.

Как предполагал, так и вышло: домой получилось вернуться только во втором часу ночи. Поднялся по скрипучей лестнице на этаж, с сомнением поглядел на дверь общей ванной комнаты и отказался от её посещения, отпер своим ключом квартиру и сразу завалился спать.

Утром разбудил Миша Попович, он постучался ко мне в комнату и крикнул:

– Петя, вставай! Завтракать пора!

Я зевнул, не без труда переборол желание перевалиться на другой бок и закрыть глаза, начал одеваться.