И стала нравом как-то… умягчаться.
Такая вот история с котом…
А всех дело́в – любить и не сдаваться.
Он не сильно хотел жить
Он не сильно хотел жить.
Не держался за волосок.
Просто очень устал быть…
Колебаться как колосок.
И уже избавленья искал,
Торопился отсюда уйти.
Новый день, как в тюрьме отбывал.
Подгонял, ускорял дни.
Столько боли, что он нёс,
На троих хватило б с лихвой.
ОН, как старый, побитый пёс.
Брошенный… Но ещё живой.
Палки-клюшечки
Бабушки и дедушки.
Старики, старушечки.
Спиночки согбенные.
В руках палки-клюшечки.
С голосами тихими.
Как листва шуршащими…
С выцветшими глазками,
В прошлое смотрящими.
Медленные путники
К вечности бредущие…
Простотой невинною
За душу берущие.
Бабушки и дедушки.
Старики, старушечки.
Вы даны нам Господом,
Чтобы мы «улучшились»…
Сверчок
Ночь. В углу поёт сверчок.
Дед и бабка – на бочок.
Дед заводит разговоры.
– Бабка! – но она молчок.
– Чё хотел я обсудить…
Как начать-то? Тить-и-тить!!!
В общем, есть такая тема…
Про любовь поговорить!
Я ж мужик-то ведь – огонь!
Ты проверь! Лишь пальцем тронь!
Я же вспыхну, как мальчишка!
И… давай играй гармонь.
– Вот ты старый же дурак!
Остограмился никак?!
Ты чего несёшь-то старый?!
Плачет по тебе черпак!
– Мать, я думаю чаво…
Может, мы таво-сяво…
Застругаем ребятёнка!
Мы ж с тобою ого-го!!!
– От ты ж старый обормот!
Сам не слышит, чё несёт!
Ты давно уж, как непраздный!
Глянько-ся на свой живот!
Дед, кряхтя с печурки встал,
Животом заколыхал.
Тянет, а втянуть не может!
От досады замолчал…
– Ну, и чё ты там застыл?
Лезь назад! Аль нету сил?
С печкой справиться не может,
А ишшо любви просил!
– Дед… – Молчит. Ответа нет.
За окном уже рассвет.
Вон петух уж горлопанит,
Но игнорит бабку дед!
Прям до самого обеда
Веет холодом от деда!
Хлопнул стопку под борщок –
Щас беседа потечёт.
– Раз такая в доме грусть,
Я, пожалуй-ка, напьюсь!
Возражений не приемлю!
Вот напьюсь и утоплюсь!
– Коль я для любви негож,
Что ж… Насильно не попрёшь.
Прощевайте, Марь Петровна!
Пропадаю ни за грош!
– Старый, ты чего, сдурел?!
Говоришь любви хотел…
Кто стонал от ревматизму?!
У каво в спине прострел?!
– Ты ж шаволишься едва!
А ещё «туда-сюда»…
Ну, иди уж пацалую!
– Знаешь мать, а ты права!
Ночь. В углу поёт сверчок.
Дед и бабка – на бочок.
– Мать, я вот чего подумал…
– Цыц!!! – Всё понял. Я молчок…
Часть 2. Храм
Покров
Покров. И на душе спокойно стало.
Как будто от забот и бед
Тебя укрыли одеялом,
А от проблем простыл и след.
Так тихо, мирно, безмятежно…
Вмиг все тревоги улеглись.
И Божья Матерь омофором снежным
С любовью покрывает нашу жизнь.
Радуйся, Радосте наша.
Покрый нас от всякого зла
Честным Твоим омофором.
***
Шаг ДО – шум, суета, раздоры.
Два внутрь – душа горе́ несётся.
Под сводом Храма стихнут споры
И засияет снова солнце.
***
Минута ДО – Храм тих, беззвучен.
Но с возгласом «Благословен!»,
Как будто жизни ход запущен
В намоленности древних стен.
Всё тленное уходит в небыль,
Дух устремляется горе́.
Как птица, что взмывает в небо,
Навстречу молодой заре.
***
Дай нам Бог не выбрать ерунды.
И на «фантики» не распыляться.
Сохрани нас от хулы и суеты.
Дай возможность нам ЛЮДЬМИ остаться.
Димитриевская
Родительская завтра. В Храм пойду.
В записочки всех, кто уже далече,
Привычно по порядку запишу.
И на канун поставлю свечи.
Добавлю к старым несколько имён.
Жизнь мчит, людей с пути сметая.
Сегодня жив, а завтра «вечный сон».
Смерть в православии успеньем называют.
Мы верим, что ушедшие от нас
Не умерли, ведь души наши вечны.
Когда-нибудь и мы, в свой час,
Вспорхнём к родным своим навстречу.
***
А где-то там, в конце тоннеля,
Того, в который улетают,
Хочу надеяться, нет верю,
До нас ушедшие встречают.
Они нам рады будут точно.
Нас с нетерпеньем ждут, конечно.
Там рядом папы, мамы, дочки.
И живы все. И это вечно!
***
К уходу близких подготовиться нельзя.
Пусть даже кажется, что время дали.
Всё будет ВДРУГ и шоком для тебя.
Готов на 100 окажешься едва ли.
Мы думаем, что это навсегда,
Пока ещё душа бытует в теле.
Но, миг… Свободна от оков она.
А мы, оставшись на Земле, осиротели.
***
Душа мириться не хотела.
Рвалась от боли и от фальши.
Ей нагло врали мозг и тело,
Что скоро будет всё, как раньше.
Но тщетны были их старанья.
Душа была мудрей, конечно.
Отвергла мозга предписанья.
И тела сбросила одежды.
Она искала избавленья.
И ей на месте не сиделось,
Лишь в новом видя продолженье.
Нет, в прошлое ей не хотелось.
***
Снег кружил, словно бешеный,
Наметая преграды…
Заграждая путь грешной мне
В Храм. И так было надо.
Чтоб сквозь преодоление,
А не лёгким наскоком.
Подготовить к Молению,
Встрече с совестью. С Богом.
Святитель Николай
Святитель Николай, как много у тебя имён.
Никола зимний, летний, Николай Угодник,
И Санта Клаус! Не ошиблась я, и он.
Ведь со Святого «списан» этот модник.
Сегодня в Храм спешим тебя почтить.
На помощь скорую твою в надежде,
Перед иконой голову склонить,
И верить, что услышишь, как и прежде…
***
Нам бы всем уже повзрослеть.
Во «всё ок» перестать играть.
Мы же можем и не успеть…
Что потом на других пенять?
Нам бы всем на молитву встать.
По-другому ведь не спастись.
