– Просто померь, я потом заберу его себе, – она подозрительно повернулась к нему спиной, приподняла волосы, он осторожно, стараясь не прикоснуться к ней, чтобы избежать новых разговоров застегнул цепочку. Это была старинная цепочка, серебряная, ручной работы, кулон необычный, в нем было перемешано несколько оттенков коричневых и янтарных цветов, редкое старинное украшение.
– Тебе идёт, очень, думаю ему приятно на твоей тоненькой шее, очень удобно, – продолжал Роберт, в надежде ее убедить, через пару секунд, Ана расстегнула его и положила ему в ладонь.
Он крепко сжал губы, – почему нет? Тебе не нравится?
– Я, не хочу! Я просто не хочу, причина одна.
Ему стало ещё обиднее, но он не терял надежды, – тогда прими временно, как предмет исследования, смотри, протянул ей цепочку, продавец сказал, что цепь старинная и камень редкий, ты же историей вроде интересуешься стариной. Узнаешь, что это, чьё это, потом и мне расскажешь, ну что, идёт? Оставь его у себя, как предмет исследования, а не как подарок. Если честно, я как его увидел он мне тебя напомнил, тебя в нем вижу.
Немного помолчав и заметив, как он начинает нервничать, она поняла, как ему важно, чтобы она приняла его подарок.
– Ну, хорошо, хорошо, он мой. Я в твоих глазах коричневая и старая, – начала над ним подшучивать Ана, чтобы разрядить напряжённую атмосферу, чтобы он успокоился.
– Нет, нет, – занервничал ещё больше он, как первоклассник перед учителем, – имел ввиду, что ты редкая, в тебе несколько оттенков, это, как твой характер многогранный, – засмущался он. – Ты замкнутая, сдержанная, а когда радуешься, становишься яркой, переливаешься разными оттенками. В общем неуловимая, непостоянная, – заулыбался он. – О, Господи, что я опять несу!?Мне нужно поспать, пойдем быстрее…
Они дошли до машины, сели, он откинул спинку кресла прилёг и закрыл глаза. Все время, которое он спал она не сводила с него глаз, думала, как человек может так меняться, то один, то другой, так и она уснула, повернув голову в его сторону. Около часа с небольшим Роберт проснулся, медленно повернулся, чтобы посмотреть рядом ли она? Увидел, что она в каких-то нескольких сантиметрах от него, крепко спит, она так неслышно дышала, он потянулся к ней, чтобы услышать дыханье, попытался пальцами убрать волосы с ее носа, но внезапно она открыла глаза, начала спрашивать:
– Что ты делаешь, не приближайся! – встревоженно нащупала ручку двери, но дверь была заперта.
– Что с тобой? – озадачено спросил он.
– Успокойся! – отодвинул руки от неё, – cмотри, я ничего не делаю!
Но она не отвечала, вмиг побледнела и начала задыхаться, он разблокировал дверь, открыла дверь, вырвалась наружу, хотела убежать, но ноги ее не слушались, она упала четвереньки, пыталась встать, но не смогла, держалась за шею, будто ее душат.
Он в недоумении наблюдал за всем, но не стал подходить к ней, пытался понять, что с ней происходит. В голове все запуталось. Так как он с недоверием относился ко всем, думал, что она преувеличивает, тем самым привлекая на себя внимание, а вторая его половина была убеждена, что ей все же плохо, она встревожена и напугана, но чем, он ничего не сделал и не пытался. И тут ему вспомнились слова, матери Лизы о том, что у них есть особая семейная манера привлечения мужчин.
Ана немного успокоившись, посмотрела по сторонам, затем наверх, на небо, такое чёрное и осыпанное миллионами звёзд, стала успокаиваться и не понимала, что ее подтолкнуло на эти действия? На улице было тепло, но ветерок был приличный, поднимал пыль с полей ввысь. Она так и сидела на земле около машины, не могла даже посмотреть в его сторону от стыда.
Он, наверное, считает меня истеричкой, думала она. Через несколько минут медленно повернула голову, посмотреть, что он делает, а он все это время, не отрывая глаз смотрел на неё, с большим знаком вопроса во взгляде.
Затем спокойным голосом сказал ей, – поехали?
Она поднялась, встряхнула пыль с одежды и села в машину. Не сказав ни слова, он завёл машину, они уехали. Так проехали три часа, начало всходить солнце, первые солнечные лучи начали ослеплять их, настало утро, солнце поднималось все выше и выше, над деревней и окрасило всю дорогу и машину в золотой, сверкающий цвет.
Роберт ехал молча, о чём-то задумавшись, а она анализировала свой поступок, затем потянула руку в карман взяла подвеску и вытянула руку из окна держа кулон за кончик цепочки и пыталась рассмотреть камень, при солнечном свете, камень переливался, разными цветами. Она смотрела на него, тихонько радовалась.
А Роберт, поглощённый своими мыслями, совсем забыл о ней, но когда повернулся, чтобы посмотреть как она, увидел эту необычную картину, как она радуется своей цепочке, как ребёнок. То, что ей дорог уже, его подарок, он был уверен. Хоть что-то его осчастливило.
Глава VII
Внутренние противоречия.
Всю оставшуюся дорогу, они ехали молча. У Роберта зазвонил телефон, это была Ирен. Он сразу ответил, чтобы быстрее закончить разговор. Постоянно поглядывал в сторону Аны, которая задумчиво рассматривала живописную местность. Внезапно, телефон Роберта выскользнул из рук и провалился под сиденье и включилась громкая связь. А Ирен сегодня, как не кстати была в своём стиле:
– Куда пропал? Развел ещё одну мечтательницу? Которая редкая и непохожая ни на кого, на это еще покупаются? – рассмеялась и продолжила, – подарок купил? Ладно, не бойся, Лизе не расскажу, взамен возьму завтра, твою машину.
За эти несколько секунд, Ирен разрушила миф о прекрасном Роберте, он судорожно нащупал телефон, под сиденьем, чтобы отключить, но сестра его определила. Сам не понимая какими усилиями, повернулся в сторону Аны, она отрешенно смотрела на него. Он не успел зашевелить губами, как она резко перебила его, – просто молчи, – сказала она и добавила, отвернувшись, – останови!
По её тону он понял, что переубедить остаться на этот раз у него шансов нет. Он остановил машину, на длинной пустынной дороге, с обеих сторон дороги были перелески и горы. Она забрала свой рюкзак, не взглянув в его сторону и пошла вдоль дороги. Роберт постоял немного, он был в бешенстве. Медленно поехал вслед за ней, в надежде, что она остановится, когда устанет, жара стояла невозможная.
Ана шла около десяти минут, он устал, как черепаха ехать за ней, остановил машину, догнал, перегородил ей путь, она прошла мимо, не взглянув на него, он опять пошёл за ней, но она снова прошла мимо, он не сдался и пошёл за ней. Подбежал схватил за руку.
– Давай поговорим, я не оправдываюсь ни коем случае, это к тебе отношения не имеет. Ирен, моя сестра мы шутим с ней так, вот у тебя, наверное, есть сестра или брат, у вас есть свои подкопы, приколы ну ты понимаешь?
– Я хочу побыть одна, не говори ничего, я не думаю о том, что вы говорили, и не хочу думать о том, что ты говоришь сейчас, перебивая его шла дальше Ана.
– Ну и катись, пошла вон, Аннннннннна, – уже не выдержал он и закричал ей вслед.
Зазвонил телефон, звонок был из гостиницы, он там забыл важные документы. Он не мог ее оставить, но также понимал, что документы тоже важны. Сел в машину и поехал в гостиницу, которая была уже не так далеко, на все у него ушло около получаса, потом он вернулся на то место, где ее высадил, проехал по нескольким дорогам и развилкам, к которым вела дорога, но не видел ее.
– Куда она подевалась? – повторял он. – Как сквозь землю провалилась, он час объезжал округу и не нашёл ее, никто из проходивших людей, тоже не видел описанную им девушку. Неизвестно, что его мучило больше в эти минуты, то, что она подумала о нем или то, что она ушла, не дав ему шансов выкрутиться. Не потребовав никаких объяснений. Скорее всего ему не давала покоя, недосказанность, не хватило ее эмоций, чего он ожидал услышать от неё?
Ему было бы приятнее, чтобы она закатила сцену в стиле, оскорбления ее гордости, как ты посмел обо мне так подумать? А здесь, ничего, ну нет, так нет, полное безразличие.
