Утром я проснулся от противного дребезжания будильника в мобильном телефоне. Не знаю почему, но раньше мелодия будильника мне нравилась, а сейчас стала раздражать.
«Нужно сменить мелодию!», – подумал я.
Голова не болела, во рту не было неприятного привкуса «кошачьих экскрементов». Умывшись, я вдруг вспомнил свой сон.
– Слишком правдоподобный для сна, – пробормотал я, направляясь в гостиную.
Я был на все сто процентов уверен, что плюшевый медведь сидит там же, где я пего оставил, но его там не было. Волосы на моей макушке зашевелились, на лбу выступила испарина. Проглотив комок слюны, я побежал на кухню. Там меня ждал ещё один «сюрприз» – пустой холодильник, картонная коробка из-под молока, плавающая в белой луже на полу, обгрызенные пельмени – островки посередине молочной лужи.
– Неплохо мы вчера погуляли! – сам с собой говорил я. – Будет, что вспомнить…
На верхней полке холодильника я нашёл обкусанный кусок масла, в хлебнице был искромсанный батон. Из всего этого я сделал бутерброд и наспех позавтракал.
– Ничего себе… Нас, по ходу дела, на хавчик вчера пробило. Это сколько же мы выжрали? Значит, немало, раз за Витькой приходила Маринка.
Пробегая мимо сидящего под лестницей медведя, я кинул на него мимолетный взгляд. Грудь и морда медведя опять были заляпаны кровью, будто я его не чистил, между широко расставленных в стороны лап лежал растерзанный труп кошки с выеденным животом и обсосанной головой. Вместо глаз у кошки были тёмные дыры, будто их кто-то удалил хирургическим путём.
«Он их высосал! – пришла мне в голову пугающая мысль. – Так это был не сон. Он живой! Я не возвращал его сюда. Он сам ушёл».
Словно уловив ход моих мыслей, Мишутка повернул голову в мою сторону, улыбнулся акульей улыбкой и подмигнул.
Вскрикнув, я пулей выскочил из подъезда. Закуривая, я увидел белый листок на доске объявлений: «Потерялась кошечка. Белая с чёрными ушками. Кличка – Ванда. Нашедшему просьба обратиться в 167-ю квартиру. Вознаграждение гарантируем.
– Не будет никакого вознаграждения, – пробормотал я, затягиваясь. – Мишутка позавтракал вашей Вандой.
– Что с тобой случилось? – с улыбкой спросила меня Наташа. – На тебе лица нет. Небось, топил вчера тоску в пиве, да? Не хочется увольняться, да?
– Не пивом, а коньяком, – ответил я. – А об увольнении я давно мечтал. Надоело работать в этом гадюжнике.
– Фу! – Наташа надула пухлые губы и отошла от меня, а я поспешил к вошедшему в дверь очкарику.
Тот явно что-то искал. Но на потенциального покупателя почему-то похож не был.
– Вам помочь? – спросил я, натянув на лицо маску дружелюбия. – У нас есть мебель, диваны, кровати…
– А мне нужна Регина… Иосифовна.
– Абрамовна! – поправил я его. – Я сейчас позову её.
Позже выяснилось, что этот очкарик пришёл устраиваться к нам на работу. Раньше он работал в «Комоде » – магазине наших конкурентов на соседней улице. Из обрывков его разговора с Региной я понял, что уволился он из-за того, что ему постоянно задерживали зарплату.
– Проходите в торговый зал, – закудахтала Регина. – Я сейчас закрою кабинет и приду. Вы пока осваивайтесь…
– Аркадий! – тонким голоском пропищал очкарик.
– Да… Аркадий, – широкое лицо Регины расплылось в улыбке.
Весь день Регина прыгала перед Аркадием, улыбаясь и кудахча. Рассказывая ему про мебель, она норовила прижаться к нему необъятной грудью, один раз я заметил, как она прикоснулась пухлой ладошкой к его ягодицам. При этом она бросала на меня злобные взгляды. Я же делал вид, что не обращаю на неё внимание. В конце рабочего дня Регина сказала Аркадию, что он ей подходит, и будет получать… в полтора раза больше меня. Эту новость я воспринял стоически, а у Наташи от удивления отвисла челюсть.
– Я тоже буду получать… столько же? – не выдержав, спросила Наташа.
– Нет, – ответила Регина. – Аркадий будет старшим продавцом. Ты же обычный продавец. У тебя опыта меньше, чем у него.
На глаза Наташи навернулись слёзы, и она отвернулась к окну.
– Теперь ты понимаешь, почему я увольняюсь? – вполголоса спросил я.
Наташа ничего мне не ответила, скрывшись в подсобке.
Подходя к дому вечером, я увидел Лизу с седьмого этажа. С поводком в руках она носилась по двору и кричала:
– Петри! Петри!
Так звали её питбуля. Добрый, умный пёс, хотя и страшный на вид.
– Как ты упустила его? – спросил я у Лизы.
– Не знаю, – хлюпнув носом, ответила она. – Мы с Катькой разговаривали, а он пропал…
– Может, его забрали живодёры? – попытался пошутить я.
Но Лиза не поняла, что это была шутка. По её красивому личику потекли слёзы, она достала из кармана короткой курточки мобильный телефон и стала кому-то звонить.
Войдя в подъезд, я услышал рычание, шум. Я думал, что Мишутка напал на Петри, но было всё наоборот: Петри громко лаял на медведя, пытаясь укусить его, но подойти боялся. Шерсть на его загривке стояла дыбом. Мишутка сидел на своём месте и смотрел на пса своими чёрными живыми глазами. Когда плюш на большой голове разошёлся, и рот медведя стал приоткрываться, я схватил Петри за ошейник и выволок его на улицу. Петри оглядывался, рвался назад и громко лаял.
– Тише ты, дурачок, – говорил ему я. – Это для твоего же блага…
– Как ты нашёл его? – обрадовано спросила Лиза, подойдя к нам. – А я уже думала, что потеряла тебя… Петри! Красавчик мой!
Петри лаял, прыгал на Лизу, норовя лизнуть её в лицо.
– Он был в подъезде, – сказал я. – Играл с медведем.
– Спасибо, Рома! – Лиза улыбнулась. Слёзы на её лице высохли. – Я даже не знаю, как тебя отблагодарить…
– С тебя чашка кофе, – я улыбнулся. – И ужин при свечах.
– Идёт!
Лизу я знаю давно. Когда-то мы учились с ней в одном классе, потом дружили. Постепенно наша дружба переросла в более глубокие отношения, но перед моим уходом в армию Лиза порвала со мной и вышла замуж за какого-то «нового русского», которого убили на «разборках». Когда я пришёл из армии, Лиза уже была вдовой, унаследовавшей от мужа четырёхкомнатную квартиру, дорогую машину и миллионы долларов.
Несмотря ни на что, мы с Лизой остались друзьями. Я давно простил её за то, что она ушла от меня к своему «пузатику». Если выбирать между большой любовью и большими деньгами, я бы тоже выбрал второе. И глядя на неё, я думал, что неплохо бы вспомнить молодость. К тому же, с Машкой я порвал, а у неё никого не было. Во всяком случае, в гости к ней приходили только подруги.
Мы сидели в её просторной кухне, пили сладкий ликёр. Потом мы переместились в гостиную, обставленную дорогой мебелью, и стали целоваться, сидя на мягком диване. А потом… Потом проклятый Петри стал лаять и прыгать на дверь. От его лая у меня разболелась голова. Никакие «фу», «нельзя», «заткнись» на него не действовали. Он скрёбся под дверью, требуя, чтобы его выпустили в подъезд. Поняв, что в таких условиях заниматься любовью невозможно, я предложил Лизе спуститься ко мне, в моё уютное двухкомнатное гнёздышко.
– А как я Петри одного оставлю? – спросила Лиза. – Ему ведь будет скучно…
«Ну и дура!» – подумал я, а вслух сказал:
– Всё равно я пойду домой… Приму душ, расстелю свою большую кровать. Ты приходи, когда Петри уснёт, хорошо!
– Хорошо, – Лиза согласно кивнула головой.
Но ни в тот, ни в следующий вечер она ко мне не пришла. Зато я видел, как к ней приезжала сиськастая блондинка на чёрном «Глендвагене».
Следующим утром я увидел объявление в новостях по телевизору: «Разыскивается Денис Давыдов, 11 лет. Рост 110-140 сантиметров худощавого телосложения. Волосы русые… Который ушёл из дома и не вернулся. Всем, кто знает о его местонахождении, просьба позвонить по телефону…». В конце ролика показали фотографию Дениса с третьего этажа.
– Что же ты в этот раз учудил, сорванец? – Я стал звонить Пете, но ни сотовый, ни домашний телефоны не отвечали.
