– Но, позвольте, это уже нападение на служителя закона!

– Ну! – пробасил медведь. – Ты будешь нас арестовывать или нет?!

– Буду… – пробормотал гаишник. – Но зачем вам это?

– Ё-моё! Что за тупорылый коп! – всплеснул руками Вован.

– Эй! Нельзя оскорблять служителя закона!

– Так арестуй нас, тупица!

Двойное оскорбление задело чешуяра, и он – о, чудо! – даже забыл про штраф.

– Хорошо, я вас арестую. Но у меня только одни наручники…

– Вот блин! – Костолом выругался сквозь зубы и схватил гаишника в охапку.

– Что вы делаете?!

– Самоарестовываюсь! Показывай, где у вас участок!

– Т-там… – махнул рукой чешуяр.

Пользуясь ценными указаниями гаишника, друзья, наконец, добрались до покосившегося от времени здания полиции. Правда, пришлось потратить ещё полчаса, чтобы объяснить остальным полицейским, чего от них хотят. В итоге в камеру они попали только под вечер.

Вован осмотрел обстановку – четыре потрёпанных кушетки:

– А камеру могли бы и поприличней подобрать!

– Ага, ты ещё номер-люкс закажи! – хохотнул Слава.

– А здесь есть пятизвёздочные тюрьмы? – заинтересовался медведь.

– Увы! – Ангис закатил глаза. – Нам такое удовольствие не по карману.

– Опять ваши шуточки! – сплюнул Костолом.

Капитан поинтересовался:

– Как ты думаешь, Ангис, когда черти атакуют?

– Скорее всего, на рассвете. Сейчас нам можно поспать.

Они улеглись. Вован ещё немного поворчал, что, мол, скамейки можно было сделать более мягкими, а потом уснул.

36

Народ милицию любит. Только ни за что не признается как, за что, зачем и почему.

На рассвете друзей разбудили магические взрывы – гвардия Сатанаила действительно решилась на штурм.

– Точно по графику! – улыбнулся бес.

Медведь взлетел под потолок (камера находилась в подвале, и окошко располагалось высоко):

– Ух ты, сколько рогатых! Всю Третьяковку можно сувенирами увешать и ещё на Эрмитаж останется! Кстати, Ангис, ты – врун!

– В каком смысле?

– Тут не восемь магов, а все двадцать!

– Значит, Властитель отозвал все резервы из других миров, – сказал Пёстрый.

– Ты лучше скажи, как там полиция, – попросил Ковалёв.

– Вижу трёх чешуйчатых, – сказал Вован. – Они самоотверженно зачитывают права сотне гвардейцев… ой, уже дочитали! Прилегли отдохнуть.

– А в полиции служат маги? – спросил Жигалов.

– Служат, – кивнул бес. – Но только они ничего не смогут противопоставить мои сородичам – они могут лишь находить преступников по запаху.

– А у нас для этого собак используют, – ухмыльнулся Слава.

– В общем, как я понял, пора отсюда линять! – заявил Костолом. Он снова глянул в окно: – Ой, нет, мы, пожалуй, задержимся.

– Что такое? – удивился Глеб.

– Начинается самое интересное: за копов вступился народ!

Ангис при помощи магии соорудил из кушеток некое подобие театрального ложа, чтобы остальные тоже смогли насладиться зрелищем. Пирамидка получилась хлипкая на вид, но Пёстрый утверждал, что всё надёжно, как скала.

Тем временем Вован продолжал комментировать:

– Вот бежит толпа лягуров. Ну, толпа – это слишком громко сказано, так, штук шесть… Но зато масса! И всем скопом навалились на десяток чертей, мучающих одного чешустика. По-моему, это наш. Бедняге не дают штраф, какая трагедия! Слезами смыло половину рогатых! Вторую смяли лягушки. Ой, кажется, досталось и гаишнику… Такой чудесный коврик получился, надо будет не забыть прихватизировать. А вот к жабам присоединились русалки! Да-а, любит народ родную милицию, да как любит! Но это к делу не относится…

В общем, смотреть было интересно. Тритоны, лягуры, чешуяры, водяные и лобстеры молотили чертей со всех сторон (правда, доставалось больше полицейским – а может, так и было задумано?) Не помогала даже магическая поддержка. Русалки тоже внесли свою лепту, по-своему: около дюжины гвардейцев умерло от недостатка кислорода – или просто отравились помадой.

Один из особо толстых лягуров отпихнул животом чересчур наглого рогача (тот упорно тыкался в него трезубцем), гвардеец пролетел по дуге над веселящейся толпой и воткнулся головой прямо в подвальное окошко камеры, загородив друзьям весь обзор.

Поняв, кто перед ним, чёрт завопил:

– Они здесь!!!

Костолом втянул его за пятачок внутрь вместе с кирпичным ошейником и оглушил, но было поздно. В дырку сунулся ещё один гвардеец.

– Твой дружок ошибся, – успокоил его медведь. – Мы уже не тут, а там. Можешь передать это остальным.

Рогатый кивнул и полез обратно.

– Хотя нет, постой, – Вован вдёрнул его в камеру, – не надо им говорить. Обойдутся, правильно?

Чёрт кивнул. На всякий случай.

– Ну вот и хорошо. Ты посиди пока тут, а мы пошли.

Гвардеец сдуру протестующе мотнул головой.

– А тебя не спрашивают! – Бац! – и рогатый улёгся рядом с дружком.

Дальше Костолом выломал решетчатую дверь камеры, и друзья вышли в коридор, по обеим сторонам которого находились камеры с заключёнными.

– Я предлагаю сделать доброе дело, – заявил Глеб.

– Дай я тебя расцелую! – кинулся на него медведь.

– Лучше займись решётками.

Узники несколько удивились досрочному освобождению, притом такому необычному, а потому выходить из камер не спешили.

– Что происходит? – спросил какой-то летяг.

– Амнистия! – торжественно объявил Костолом.

– Что-то вы не похожи на полицейских, – недоверчиво произнёс толстяк-человек.

– А мы новенькие, – смущённо признался Ковалёв.

– Всё равно это подозрительно, вах! – проворчал носатый варан. – Обычно двери открывают, а не выламывают…

– А ключи медведь сожрал! – быстро нашёлся Ангис.

– Вы будете выходить или нет?! – раздражённо спросил Вован.

С улицы, миновав многочисленные коридоры полицейского участка, донёсся шум боя.

– Что там происходит? – засуетились недавние заключённые.

– Наших бьют! – фыркнула Книга.

Толпа преступников бросилась к выходу выяснять, каких наших бьют, и, если бьют не тех, помочь.

– Пора и нам, – сказал бес.

Они выбрались на улицу через окно с той стороны участка, где все участники побоища уже лежали.

– Точка перехода находится на другом острове, – разгоняясь, сообщил Пёстрый. – Нам надо лишь перебраться через мост.

А сзади, рядом с участком, бывшие заключённые с удовольствием мстили полицейским – такого урона служителям закона не смогли нанести даже черти. Кстати, о гвардейцах: им доставалось не меньше. Из двадцати Чернокнижников дееспособным остался только один, и тот резался с местным водяным в «дурака» – это у них была магическая дуэль (оба жульничали вовсю). От армии гвардейцев осталось десятка два более-менее недобитых рогача (это те, у кого не было переломов). Теперь за ними активно охотились ненасытные русалки – местный контингент их уже не устраивал (ещё бы, ведь не каждого туриста можно было целовать, а тут такое раздолье!).

Чертей спасло то, что один из них, с погнутым на фиг пятачком, заметил убегающую четвёрку. Гвардейцы бросились в погоню. А, как уже говорилось, бегали они хорошо – куда уж там хвостатым русалкам! Расстояние между преследователями и преследуемыми быстро сокращалось.

И тут один гвардеец, с рогами, торчащими уже совсем из другого места – напрягите фантазию! – наступил на комара. Насекомое, нажравшееся крови лет на пять вперёд, решило присесть на дорожку, а чёрт его ещё и приложил, раскатав в приличной величины блин.

Перед гвардейцами в ту же секунду выросли лягуры в униформе (Комитет по Охране Насекомых) и вежливо попросили прогуляться. Черти вежливого обращения не приняли и схватились за оружие (хотя и так держали его в руках). А зря, ведь на КОНу была их жизнь. Лягуры быстро свистнули – читай: квакнули – подкрепление и с численным перевесом двадцать на одного повязали рогачей.

Друзья меж тем благополучно добрались до точки перехода и ушли в другой Мир. А потасовка у полицейского участка запомнилась всем её участникам надолго. На следующий год группа энтузиастов повторила эксперимент, только народу было гораздо больше… и повод другой, и чертей пригласить забыли, и комаров давить лягуры не позволили… Другая это была история, другая…