HAROLD LAMB

HANNIBAL

ONE MAN AGAINST ROME

© Перевод, ЗАО «Центрполиграф», 2023

© Художественное оформление, ЗАО «Центрполиграф», 2023

Ганнибал, сын Гамилькара Барки, карфагенянин, жил на свете двадцать два столетия назад, но имя его нам знакомо так, словно это происходило вчера.

Нынешние школьники без особого интереса читают «Записки о галльской войне» Юлия Цезаря. По их мнению, победы Цезаря над галлами – дела давние и утратившие свое значение. Но историю о том, как Ганнибал вел своих слонов через Альпы, они воспринимают как захватывающее приключение, в котором участвуют сами. Это свойство детей отмечал еще древнеримский поэт-сатирик Ювенал. Но во времена Ювенала матери имели обыкновение пугать детей возгласом: «Ганнибал у ворот!»

Ганнибал прожил шестьдесят четыре года, примерно за сто лет до Цезаря и спустя столетие после Александра, царя Македонии. Это было время огромных перемен в Средиземноморье. До той поры люди здесь жили племенными сообществами в городах-государствах, управляемых старейшинами или советами. Начало перемен было положено греками, с их стремлением к индивидуальности и осознанием принадлежности к целому – единому космосу, который стал в конечном итоге Римской империей. Ганнибал был не менее причастен к этим переменам, чем более известные Александр или Цезарь, но совершенно иным путем.

«В том, что выпало на долю и римлян, и карфагенян, – говорит нам Полибий, – были вина и воля одного человека – Ганнибала». И это вопреки тому, что Ганнибал потерпел поражение в последней битве, и вскоре после этого, а возможно, в какой-то степени благодаря этому, его город Карфаген был полностью уничтожен.

Уничтожен, но тем не менее Карфаген сохранился в нашей памяти не только как город, или владыка морей, или место обитания молчаливых людей, поклонявшихся необычным богам. Память о Ганнибале осталась жить, несмотря на глубокую тайну, которая окутывает все, кроме его имени и дат его жизни. Каков был его действительный ранг – царь или просто полководец; какая цель заставила его молнией лететь в Италию; каким родом войск он командовал и куда вел эти войска до тех пор, пока не произошла катастрофа, которую древние летописцы назвали «войной Ганнибала»? И, самое главное, почему случилось так, что после того, как преследуемый в последние годы жизни и вынужденный доживать свои дни на отдаленном побережье, он одержал поразительную личную победу над сильным воинственным народом, который нанес ему поражение? Сам он так не считал. Заслуживающие доверия предания сохранили его слова: «Настало время положить конец беспокойству римлян, которые потеряли терпение в ожидании смерти ненавистного старца».

В иронии этих слов – его единственный автопортрет. До нас не дошли портреты этого карфагенянина. Сохранились монеты с изображениями карфагенских слонов, но нет монет с изображением головы Ганнибала. Очевидно, никогда не возводились его статуи. Сам Ганнибал установил одну бронзовую мемориальную плиту – перечень его побед в сражениях, который должен был остаться в храме после того, как он покинет Италию. Ганнибалу нравилось писать, однако единственное сохранившееся произведение, написанное его рукой, – это одна древняя история, рассказанная для жителей острова Родос. Признанный специалист в области ведения военных действий, более искушенный, чем Александр и более победоносный, чем Наполеон Бонапарт, Ганнибал оставил современным стратегам триумфальную победу при Каннах, которую они довольно часто пытались повторить, однако, в отличие от других, не оставил ни афоризмов, ни советов, которым стоит следовать. На вопросы, предложенные историей, он словно бы ответил: «Мне нечего сказать по этому поводу».

Плутарх, неутомимый биограф выдающихся людей греко-римской эпохи, дал жизнеописания некоторых из тех, кто обрел известность благодаря своей оппозиции Ганнибалу. Эти жизнеописания не в меньшей степени относятся к самому карфагенянину. Знаменитый Сципион Африканский Старший, заслуживающий нашего внимания не менее, чем Гай Юлий Цезарь, получил наибольшую известность благодаря поражению, которое он нанес своему безмолвному сопернику. Его фраза «перенесение войны в Африку» вошла в поговорку, как и выражение «выжидательная тактика» применительно к Фабию Максиму, прозванному Медлителем. Катон Старший (Строгий), сыгравший немаловажную роль в событиях, известен главным образом своим неоднократным призывом «Delenda est Carthago» (Карфаген должен быть разрушен). В действительности все эти трое римлян известны нам исключительно потому, что они, каждый по-своему, поставили себя в оппозицию Ганнибалу.

Таким же образом память о Ганнибале сохранилась на всем Средиземноморье, которое стало «римским» после его смерти. Потому что он наблюдал за морскими волнами, разбивающимися о Священный мыс, за которым садится солнце. А там, где солнце восходит, на востоке, возле руин Трои, он попрощался со своими врагами. На заснеженных дорогах Альпийских гор вам скажут, что Ганнибал проходил здесь, но не скажут, с кем или зачем. Словно его появление имело смысл, который не так просто объяснить. Возникает чувство, что его появление изменило людей того времени. Словно произошло нечто необычное, изменившее всю их жизнь, и этот секрет необычности случившегося похоронен в скалистых холмах, которые не могут говорить.

Это так нетипично, чтобы память о человеке сохранялась столь долгое время. Особенно если учесть, что жизнь его была окутана завесой тайны. Загадочность, казалось, шла за ним по пятам. Загадка, как он перешел через Альпы, ведя за собой целую армию со слонами, привлекала ученых нескольких столетий. Их попытками разрешить ее заполнены сотни томов на библиотечных полках. Со своей стороны военные историки исследовали достижения Ганнибала в области военной науки, чтобы разгадать секрет его успехов, еще более неуловимый, чем секрет успехов Наполеона. Их труды почти столь же многочисленны, как и труды исследователей его переходов через Альпы. С другой стороны, письменных свидетельств жизни Ганнибала, сына Гамилькара, почти не найти, если не прослеживать их по описаниям его кампаний.

Историографы видят причины такого молчания в самом этом человеке, и у них есть для этого все основания. Карфагеняне, объясняют они, были скрытными людьми, которые вели мало записей, и Ганнибал не был среди них исключением. К тому же, после окончательного разрушения их великого города, уцелевшие библиотеки были отданы соседним африканским правителям, которые могли читать по-финикийски, но, очевидно, не слишком бережно обращались с книгами. Сокровища искусства Карфагена были увезены в Рим или раздарены достойным пособникам победителей. Оставшиеся в живых люди, рассредоточившиеся по всему Африканскому побережью, так и не смогли построить другой город, и их древние традиции с течением времени стерлись из памяти.

После того как последний большой пожар догорел на храмовом холме Карфагена, римский полководец Сципион Эмилий Младший произнес траурную речь по поводу обреченного города и его жителей: «Бог смерти и войны, всели дьявольский ужас в этот проклятый город Карфаген и в его войско и людей. Мы проклинаем с наивысшей силой этих людей и их войско. Мы проклинаем всех, кто занимал эти дворцы, всех, кто работал на этих полях. Всех, кто когда-либо жил на этих землях. Мы молим, чтобы они никогда не увидели больше небесного света. Пусть вечное безмолвие и опустошение воцарятся здесь. Пусть будут прокляты те, кто вернется. Пусть дважды прокляты будут те, кто попытается восстановить эти руины».