– Суперинтендант Нис, – любезно приветствовал его Линли. – Неужели вы проделали весь этот путь из Ричмонда лишь ради встречи с нами? Расстояние-то немалое.

– Шестьдесят миль, будь они прокляты, так что перейдем сразу к делу, инспектор, – рявкнул Нис. Он встал прямо перед ними, преграждая им путь к лестнице и выходу в город. – Вы мне тут совершенно не нужны. Керридж затеял какую-то чертову интригу, а я в этом участвовать не собираюсь. Если вам что-то нужно, обращайтесь в Ньюби-Уиск, а не в Ричмонд. Вам все ясно? Я не хочу вас видеть. Я не хочу ничего слышать про вас. Если вы явились сюда ради личной мести, можете заткнуть эту месть себе в задницу. Поняли? У меня нет лишнего времени на школяров, у которых в одном месте зудит от желания поквитаться. На миг повисла пауза. Созерцая желчное лицо Ниса, Барбара гадала, осмеливался ли кто-нибудь разговаривать подобным образом с лордом Ашертоном в его корнуолльском поместье.

– Сержант Хейверс, – вежливо заговорил Линли, – мне кажется, вы прежде не были знакомы с суперинтендантом Нисом, возглавляющим полицейский департамент Ричмонда.

Барбара в жизни не видела, чтобы человека сбили с толку так быстро, так эффективно, и чем – демонстрацией безукоризненных манер.

– Рада познакомиться, сэр, – любезно выговорила она.

– Черт вас побери, Линли, – рявкнул Нис. – Не путайтесь у меня под ногами! – И, развернувшись на каблуках, он проложил себе путь через толпу к выходу со станции.

– Хорошая работа, сержант, – безмятежно похвалил Линли. Взглядом он отыскивал кого-то в море голов, захлестнувшем перрон, Близился полдень, обычная вокзальная суета в час перерыва на ланч усугублялась. Здесь, на вокзале, покупали билеты, торговались с таксистами и встречали близких, выбиравших именно эту электричку, чтобы подстроиться под расписание рабочего дня. Обнаружив того, кто ему требовался, Линли сказал:

– Вон Дентон, там, впереди, – и приподнял руку, приветствуя приближавшегося к ним молодого человека.

Дентон только что вышел из кафетерия, так и не закончив ланч. Пробиваясь через толпу, он продолжал жевать, глотать, утирать рот салфеткой, он успел даже на ходу аккуратно расчесать густые темные волосы, поправить галстук и убедиться в безупречном глянце своих ботинок.

– Хорошо доехали, милорд? – поинтересовался он, передавая Линли ключи. – Автомобиль припаркован у самого выхода. – Он улыбался, но от Барбары не укрылось, как он напряжен.

Линли сурово глянул на своего слугу.

– Каролина! – буркнул он.

Серые глаза Дентона сделались совсем круглыми.

– Каролина, милорд? – с притворной невинностью переспросил он, и его ангельское личико сделалось еще более ангельским, однако нервный взгляд через плечо на то кафе, из которого он только что вышел, выдал Дентона с головой.

– Нечего повторять за мной «Каролина, Каролина». Нам нужно кое-что уладить, пока вы еще не отправились отдыхать. Кстати, это сержант Хейверс.

Булькнув горлом, Дентон поспешно наклонил голову.

– Очень приятно, сержант, – приветствовал он ее и вновь повернулся к Линли. – Да, милорд?

– Не надо меня титуловать, мы не дома, а на людях я прямо-таки прыщами покрываюсь от неловкости, когда все время слышу «милорд». – Линли раздраженно перебрасывал чемодан из одной руки в Другую.

– Извините. – Дентон тяжко вздохнул и отбросил формальности. – Каролина там, в кафе. Мы сняли коттедж в Робин-Гуд-Бей.

– Очень романтично, – холодно заметил Линли. – Избавьте меня от подробностей. Извольте позвонить леди Хелен и сообщить ей, что вы не намерены бежать в Гретна-Грин. Вы сделаете это, Дентон?

Молодой человек усмехнулся.

– Конечно. Сию минуту.

– Спасибо. – Линли полез в карман и извлек оттуда кредитную карточку, – Не вздумайте что-нибудь затеять, – предупредил он, протягивая ее камердинеру. – Мне нужна только машина, и ничего более. Ясно?

– Еще бы, – буркнул Дентон. Он оглянулся через плечо на кафетерий. Оттуда вышла красивая молодая женщина и посмотрела в их сторону. Она была одета и причесана столь же изысканно, как и сама леди Хелен Клайд. Просто двойник своей госпожи. Интересно, сумрачно подумала Барба-ра, входит ли это в ее служебные обязанности?

Горничная младшей дочери графа! Просто что-то из девятнадцатого века. Лишь одна черта отличала Каролину от леди Хелен: горничной не хватало уверенности в себе. Барбара подметила, как Каролина держит сумку, крепко сжав ее обеими руками, словно вот-вот кого-нибудь ею стукнет.

– Так я пойду? – спросил Дентон.

– Идите, – разрешил ему Линли и добавил вслед: – Поаккуратней, ладно?

– Все будет тип-топ, милорд, – отвечал тот, – все будет тип-топ.

Линли проследил, как молодой человек растворяется в толпе, подхватив под локоток свою подружку, и обернулся к Барбаре.

– Полагаю, больше нас ничто не задерживает, – сказал он. – Пошли.

И он вывел ее на улицу, прямиком к серебристому переливающемуся на солнце «бентли».

– Я получил информацию, – конфиденциально сообщил Хэнк Уотсон, сидевший за соседним столом. – Самую надежную, проверенную, гарантированную информацию! – Убедившись, что все присутствующие в столовой готовы его слушать, он продолжал: – Насчет этой истории с младенцем в аббатстве. Мы с Джо-Джо получили стопроцентную информацию нынче утром от Анжелины.

– Еще кофе, Дебора? – любезно осведомился Сент-Джеймс у своей супруги. Она отказалась, и тогда муж налил себе и вновь обратился в слух.

Хэнк и Джо-Джо Уотсон времени не теряли, они сразу же установили тесную дружбу с новой парочкой, поселившейся в Келдейл-холле. Миссие Бертон-Томас, со своей стороны, поспособствовала знакомству, усадив их за соседние столики в огромной столовой. Представлять супружеские пары друг Другу она не стала, понимая, что в этом нет необходимости. Стены, отделанные старинными панелями, антикварная мебель, бесценный шератоновский буфет, – все это перестало интересовать американцев в ту самую минуту, как в зал вошли Сент-Джеймс и Дебора.

– Хэнк, лапонька, может, им вовсе не хочется слушать про младенца в аббатстве, – вступилась Джо-Джо, ощупывая быстрыми пальчиками золотую цепочку со множеством брелков – «Мамочка первый класс», «Пирожок» и «Горошинка» соседствовали здесь с эмблемой «мерседеса», крошечной ложкой и миниатюрной Эйфелевой башней.

– То есть как это не хочется! – прогромыхал Хэнк. – Да ты сама их спроси, Горошинка!

Джо-Джо закатила глаза, мимикой извиняясь перед вновь прибывшими.

– Хэнк в восторге от Англии. Просто очарован ею, – пояснила она.

– Обожаю! – кивнул Хэнк. – Если б тут еще давали горячие гренки, цены бы этому местечку не сыскать. Какого черта вы едите гренки остывшими?

– Я всегда полагал, что это признак упадка культуры, – согласился Сент-Джеймс.

Хэнк одобрительно расхохотался, широко распахнув рот и демонстрируя неправдоподобно белые зубы.

– Упадок культуры! Вот это здорово! Просто замечательно! Слыхала, голубка? Упадок культуры! – Хэнк мог бесконечно повторять любую пришедшуюся ему по вкусу шутку. Таким образом он словно присваивал авторство. – Ладно, насчет аббатства, – продолжал он, не давая сбить себя с мысли.

– Хэнк, – пробормотала его жена. До чего же похожа на кролика! Глаза вытаращены, нос то и дело шевелится, подергивается, словно здешний воздух ей не вполне подходит.

– Уймись, Горошинка, – пророкотал муж. – Эти люди – они же соль земли!

– Налей-ка мне еще кофе, Саймон, – сказала Дебора.

Саймон тут же повиновался.

– И молока?

– Да, пожалуйста.

– Кофе с горячим молоком! – воскликнул Хэнк, обнаружив очередную тему для нескончаемой беседы. – Вот и еще один признак упадка культуры. Эй! А вот и Анжелина!

Молоденькая девушка – судя по ее сходству с Дэнни, еще один член ( все любопытственней и любопытственней, как говаривала Алиса) семейства Бертон-Томас, внесла в гостиную большой поднос, полностью сосредоточившись на этой нелегкой задаче. Не так хороша собой, как Дэнни, рыженькая, пухленькая, с обветренными щеками и загрубевшими ладонями, словно крестьянский труд ей более знаком, чем работа в эксцентричном семейном пансионе. Она нервно и неловко сделала книксен, не глядя гостям в глаза, и столь же неуклюже подала им завтрак. Что-то ее тревожило – девушка непрерывно покусывала нижнюю губу.