– И это правда?

– Что именно?

– Ты самый счастливый мальчик по эту сторону Ночи?

– Скажем так, последние несколько часов я чувствую себя более удачливым, – ответил Персей с улыбкой в голосе.

Эхо, моя коралловая змейка, проснулась и метнулась в сторону Персея. Я притянула ее обратно.

– Значит, твоя мать… согласилась на предложение Зевса? – спросила я. – Не все готовы пойти на подобное.

– Она устала от мужчин и их обещаний, – объяснил Персей. – Она долго размышляла над его предложением, но все же согласилась, да.

Я представила Данаю, смотревшую в узкое окошко своей башни.

– По крайней мере, Зевс предложил, – сказала я. – Это… необычно для него.

– Знаешь ли, – продолжил Персей с некоторой неуверенностью в ответ на мой слабенький энтузиазм, – все лучше, чем доживать свои дни в башне.

Я молчала.

– Меня там не было, Мерина, – язвительно произнес Персей, – это произошло не со мной.

– С тобой подобного не случится, – сказала я.

– Что это значит?

– Ничего.

– Моя мать хотела вернуть себе жизнь, – продолжил он, повысив голос. – Она хотела, чтобы ее воображение снова зажглось. У нее ведь отняли все возможности.

– Как многих женщин до и после, ее загнали в угол, и ей пришлось заключить эту сделку длиною в вечность.

По ту сторону скалы повисла тишина.

– Что за бессрочная сделка? – спросил Персей.

– Это не имеет значения. Мне просто очень жаль.

Я никогда не смогу объяснить этому золотому, светящемуся мальчику, каково это, когда у твоих ног копятся неудачи, пока ты не почувствуешь, что тонешь в собственной печали.

– Ты думаешь, мне повезло, не так ли? – вдруг сказал он.

– Персей… – Я отчаянно попыталась успокоить его.

– Меня спрятали, Мерина. Мое существование отрицали все, кроме моей матери.

– Я знаю, каково это, честно…

– А потом, как это бывает, грянула беда. Дедушка узнал обо мне, потому что мама постоянно просила на кухне дополнительные порции финикового пирога, а повару надоели эти требования. Дедушка обыскал башню и обнаружил в ней маленького ребенка. Меня.

– Что произошло дальше?

– Он не убил нас, боясь рассердить Зевса. Вместо этого он закрыл нас в деревянном сундуке и бросил его в море.

– Значит, мы оба были младенцами, которые понимали воду, – сказала я. – Еще одна общая черта.

Я отчаянно цеплялась за эти совпадения, опасаясь, что мои змеи скоро разлучат нас.

– Верно, – ответил Персей, – но мы попали в сильный шторм. Это безумие, Мерина. Безумие! Я, выглядывавший из сундука, и бедная мама, пытавшаяся уцепиться за меня и гадавшая, сможем ли мы выжить.

– Без сомнений, надо добавить Зевса в список мужчин, которых стоит проклясть!

– Точно, – рассмеялся Персей.

Когда мы рассказывали историю вместе, становилось лучше. Мы снова ощущали твердую землю под ногами. И я никогда-никогда прежде не знала такой симфонии.

– Как вы выжили? – спросила я.

– Нам повезло – Посейдон спас нас.

Мои змеи дернулись, мне хотелось закричать: вот так мое чувство безопасности рухнуло. Музыка, которую мы создавали, иссякла перед лицом одной общности, о которой я не хотела знать. Когда я услышала имя этого бога из уст Персея, у меня заболел живот. Мои змеи поднялись и начали шипеть, извиваясь в ярости. Я отошла от входной арки, чтобы он их не услышал.

– Что там происходит? – спросил Персей. – Мерина, ты в порядке? Мне войти?

Я слышала, как он поднялся на ноги.

– Нет! – крикнула я. – Нет!

– Мерина, пожалуйста, позволь мне войти.

– Не стоит.

Одной рукой я схватила всех своих змей и сжала их головы, чтобы они заткнулись. Я понимала их ярость: она была такой же, как и моя.

– Просто мой котел закипает! – крикнула я. – И вода попала на камни.

– Хорошо. – Шипение прекратилось, но, кажется, мне не удалось убедить Персея. – Если тебе понадобится помощь…

– Пожалуйста, – сказала я, позволив змеям обмякнуть, и вытерла слезы. Но имя Посейдона скользило в моих мыслях по кругу. – Персей, просто оставайся там, где стоишь, ради нас обоих.

Персей послушался, но я ощутила его замешательство. Мне так хотелось рассказать ему правду, показать змей, рассказать свою историю. Но я не знала как.

Мы сидели в тишине по разные стороны скалы – тишина более неловкая и колючая, более болезненная, даже чем когда мои змеи злились.

Я закрыла глаза. Посейдон – тот, кого я так ненавидела, проявил любовь по отношению к другой душе? Агония. Почему Данае помог именно Посейдон, а не другие боги? Мать и ее ребенок, которые могли погибнуть во время шторма, раскачивавшего их деревянный сундук. И Посейдон, щедрый бог моря, решил их спасти. Как великодушно с его стороны.

Но вот в чем дело: без Посейдона Персей не оказался бы на моем острове. Это неоспоримая истина. Я едва могла вынести этот парадокс. Представила знакомую стену воды, мою собственную маленькую лодку и ухмыляющееся лицо Посейдона, его тень в храме Афины. Что было после…

Я потрясла головой – нет, не позволю этим воспоминаниям победить. Но чем дольше этот мальчик находился в моей компании, тем яснее я вспоминала эти моменты. Несмотря на то что он находился по другую сторону скалы, я чувствовала, как его присутствие вытягивает из меня историю, словно кровавую нить.

– Это необъяснимо, – произнесла я. – К кому-то боги справедливы, к кому-то – нет.

Персей вздохнул. Я встала, разглаживая чешуйки своих змей. Все было хорошо.

– Так что случилось с тобой, Персей, после того как Посе… после того как море успокоилось?

– Нас нашел рыбак, – ответил Персей. – Он вытащил деревянный сундук из воды. Сухая земля! Мама говорит, что прижала меня к груди и поцеловала землю, как давно потерянного возлюбленного. Нас вынесло на берег в месте под названием Серифос.

– Серифос?

– Обычный город. Рынки, дворцы. Несколько полей, после них – море.

– Какие дворцы?

– Ну, ты знаешь… дворцы.

Я не знала. Естественно, не знала. Я жила в пещере.

– Я не так много повидала дворцов в свое время, – ответила я.

– Что ж, это лучше, чем мотаться в деревянном сундуке.

Похоже, Персей не хотел говорить о серифосской главе своей жизни, но я была полна решимости вытянуть из него эту информацию. Затем я услышала звук хлопающих крыльев моих сестер.

– Что это за шум? – поинтересовался он.

– Послушай меня, – начала я, – надвигается буря. Персей, тебе нужно пойти в свою пещеру.

– Но…

– Персей, ты доверяешь мне?

– Да, – сказал он почти удивленно.

Я обняла себя, мои змеи колыхались в такт моему счастью.

– Тогда иди и возьми с собой Орадо.

Персей вовремя спрятался. Через несколько минут из-за пурпурного моря показались мои сестры – их крылья выглядели великолепно в сумерках.

– Привет, дорогая, – произнесла Стено, аккуратно приземляясь и складывая крылья между лопатками. – Я принесла тебе осьминога.

Она отрезала восемь щупалец, прежде чем сложить их в прохладный угол пещеры. Не услышав моего ответа, она посмотрела на меня с беспокойством.

– Как дела?

– Ничего особенного. Все нормально.

Эвриала направилась ко мне, уперев руки в бока. Она посмотрела на моих змей – Эхо, казалось, пребывала в состоянии блаженства.

– Ты выглядишь по-другому, Мед, – сказала моя сестра, – как будто изменилась.

Я закатила глаза.

– Думаю, я и так достаточно изменилась!

– Нужна горгона, чтобы знать это, – ответила Эв-риала.

– Не произноси это слово, – бросив предостерегающий взгляд на сестру, сказала Стено.

– Это не ругательство, – продолжила Эвриала. – Что же сегодня произошло? – настаивала она.

– Ой, у меня все нормально, – ответила я.

Конечно, мои сестры были правы. Я изменилась, но на этот раз, к счастью, перемену нельзя было увидеть глазами. Я думала о Персее. Разговаривать с ним было так легко. Он стал моей тайной. Прежде я ничего не скрывала от сестер: они сделали все возможное, чтобы защитить меня, когда жизнь свернула не туда.