– Холодный, скажи мне, – спросил я, когда дракон проглотил вторую часть тела. – Не демотивирует их каждый день смерть видеть? – и кивнул на поселение.

– Во-первых, не каждый. Раз в пару дней. А во-вторых – быть съеденным мной – великая честь. К ней допускаются только лучшие и отборнейшие самцы и иногда, в качестве лакомства, родившие несколько здоровых детей самки.

– Что-то не всем так, кажется, – проговорил я, кивая на дрожащего.

– Этот провинился. Он слишком плодовит, не буду его есть ещё долго. Но из-за него я сегодня и завтракаю так. Вчера-то ведь уже ужинал человеком.

– Так, а дрожит тогда чего? Я не понял. Если он жаждет быть съеденным, то радоваться должен. Или всё же боится?

– За провинность, – пояснял мне, как неразумному, Холодный, – наказание будет. Съедение же, наоборот, награда – её заслужить надо.

Нда. Что-то напутал он. Нет, с эгоистичной точки зрения – отборные индивиды своего вида должны быть самыми вкусными. Но какой смысл именно их изымать из генофонда – я не понимаю. Деградация вида же получается.

В нормальном случае экосистемы построены так, что погибают наиболее слабые члены стада. Это укрепляет генофонд. Но может я чего-то про людей не знаю эдакого, специфического? Надо будет обстоятельно с Роркартом перетереть эту тема.

– Интересно, – вежливо сказал я, не передавая никаких мысле-образов. – Подумаю над этим на досуге. А сейчас хотел бы отчалить отдохнуть. Ночка была напряженная, много сил ушло.

– Как, кстати, дела? Где Изумрудный с Мороком?

– Остались ещё присмотреть на новеньким. Но вообще всё прошло очень спокойно, хоть дракон и большим оказался. Потенциально сильнее меня. Правда, рукокрыл, так что с огнём не дружит.

– Тогда твою пальму первенства он отнять не сможет. Не волнуйся, – успокоил меня Холодный.

– Было бы за что. Я не стремлюсь стать сильнейшим. Так вышло, – хмуро ответил ему. – Зато стремлюсь домой. Где моя питомица?

– О, да, сейчас, – дракон неожиданно стушевался, а я заподозревал неладное.

Он позвал нескольких девушек, одежда которых мне приглянулась. Надеюсь, Холодный пару таких вещей положит мне с собой. Если нет – попрошу. Девушки убежали и через пару минут вывели из боковой пещеры группу почти таких же.

С десяток светловолосых девушек выстроились передо мной. У всех цвет волос почти как у моей питомицы. Хотел было напомнить, что есть не собираюсь, но Холодный опередил меня:

– Выбирай. Можешь двоих. Или троих, я не жадный.

Не понял. Посмотрел на них и не увидел свою. Присмотрелся ещё внимательней, а то вдруг в другой одежде не сразу признаю.

– Холодный? Где она?

Отведя глаза в сторону, он коротко выдал:

– Сбежала… – И тут же быстро добавил: – Я компенсирую, потому как сам прозевал.

– То есть… как… сбежала?..

Я начал закипать. Пламя внутри зашевелилось, готовое к бою. Меня затрясло от нарастающего гнева.

– Когда? – прошипел я, сопроводив вопрос потоком коротеньких мысле-образов о том, как я крушу здесь всё, сжигаю людей и сравниваю строения с землёй.

Холодный сжался, вытянулся весь, старался рефлекторно показать, что маленький и безобидный. Я получил от него несколько обрывочных образов-воспоминаний. Со злости мои мысли путались, потому не мог собраться всю картинку целиком. Или этот гад ползучий мне не всё важное показал.

– Холодный, – рыкнул на него, – я переспрашиваю лишь раз.

Дракон уловил мысле-образы боевого поединка и смекнул, что мой вызов не переживёт. Потому быстро отчитался:

– Вскоре после твоего ухода. Мой человек не досмотрел. Но она странная!

– Странная, говоришь? СТРАННАЯ?!

Я раскрыл пасть и взревел, отчего Холодный вжался в пол всем своим синюшным тельцем. Но я же не монстр – огонь ушёл высоко в небо. Но люди всё равно с криками заметались, разбегаясь и прячась. Выпустив ярость, я взмахнул крыльями, разломав ближайшие постройки, и поднялся в воздух.

Найду её, чего бы мне это не стоило. А с ним потом разберусь.

Вспомнил про запах, что мне в горе послышался. Неужто, не случайно на нём моё внимание заострилось? Сделав круг, уселся снова на внешнюю площадку и направился внутрь горы. Но уловил нужные нотки, не заходя.

Долго стоял, нюхал, крыльями немного воздух двигал, чтобы лучше разобрать. Обоняние уводило меня в сторону от входа, к небольшой насыпи, спускающейся к джунглям.

Сунул нос в низину и обмер. Там запах сохранился лучше, чем в продуваемом коридоре. Это её запах, точно её, но… Он какой-то странный. Так вот что Холодный имел ввиду? Запах лишь частично питомицы, но в нём прослушиваются оттенки другого кого-то. Напомнило кошачьих. Более того – больших кошачьих из тех, что предпочитают одинокий образ жизни, а не прайдовый.

По телу прошла дрожь страха. А если её какой-то хищник утащил!? И ведь дальше опушки проследить будет сложно, слишком густой подлесок, запахи смешиваются и растворяются друг в друге. Но я всё равно попробовал.

И неплохо получилось! Пришлось, правда, помучаться, но. Я летел низко и медленно, стараясь уловить хоть какие-то отголоски нужного запаха. Если терял след, возвращался и начинал с известного места. Несколько раз пришлось сунуть морду прямо между деревьями, чтобы получше принюхаться.

Ниточка петляла в разные стороны, что доставило много хлопот. Словно животное не добычу уносило, а спасалось от кого-то. Не припомню я в образах от Холодного хотя бы один, который бы говорил, о том, что он её дальше своей горы искать полетел.

Не понимаю! Небо! Неужели он такой безалаберный? Или не ценит индивидуальность? Учитывая, что предложил мне взамен выбрать из своего запаса просто похожих внешне – видимо нет.

Её не заменить случайной беловолосой человечкой. Моя девушка совсем не такая топорная и безмозглая, как они. Да, приказы Холодного кое-как понимают, но я заметил, какие простые слова он посылает им, даже не образы. Да и ни одна из них бы не постеснялась справить нужду там же, где стоит, уверен.

Нет, моя девушка не похожа на них, нет и нет. Они уникальная. Такой я больше нигде не найду. Поэтому нужно отыскать пропажу. “И всё до конца выяснить”, – подумал я злорадно, предвкушая разбор полётов с Холодным. И пусть только попробует мне за одного из братьев спрятаться. Не премину обоих на бой вызвать. С чужими питомцами следует обращаться максимально внимательно.

Ну, вот что я за дурак? Его ругаю, а сам? Вот если бы объяснил ей перед тем, как улететь на встречу, что скоро вернусь – может всё сложилось бы иначе? Если она сама убежала, то, скорей всего, в этом только моя вина. Если погибнет – я буду нести ответственность. Только я и моя тупость.

К середине ночи добрался к реке, где почувствовал наконец чистый запах моей любимой питомицы. Счастье! Она жива, не сожрали, даже отбилась, похоже. Уткнулся носом в песок, на котором она лежала, да так занюхался, что уснул.

Спаслось хорошо и спокойно. Подорвался поздним утром, даже солнце не разбудило. Во сне я резко вспомнив, что моя девушка где-то там совсем одна, в суровом джунглиевом лесу. Эта мысль и дёрнула.

Излазил всё вокруг многократно. Нашёл следы костра. Глубже в лесу, куда, как мне сразу подумалось, она и пошла дальше, обнаружил дупло, где питомица провела ночь, под лапой что-то хрустнуло – какой-то грубый плетеный из веток квадратный коврик. Но зато её запаха здесь было так много, что я снова ненадолго выпал из реальности. Хоть не уснул.

К полудню вернулся к реке и продолжил поиски.

И снова медленный полёт с приземлениями и обнюхиванием. Сначала попытался поискать на противоположной стороне реки, но там было пусто, только время зря потратил. Затем, ближе к вечеру, уловил тонкую ниточку, ведущую вдоль реки.

Эх, вот же незадача – влажность от воды позволяет запаху лучше распространяться, но здесь, над широкой рекой, и ветер сильнее, чем в глухом подлеске. Гуляет по поверхности и сдувает все запахи рядом. Итого получаем плачевную картину – запахи возле реки распространяются быстрее и лучше, но и выветриваются активней.