– Более чем. А тебе?

– Выглядишь, как… – замолкает.

– Как кто? – усмехаюсь, набираясь былой смелости. – С каких пор ты подбираешь слова в мой адрес?

– Как дешёвая шлюха на панели! – выплёвывает, прожигая огромную дыру где-то глубоко во мне.

От колющей обиды в груди, замахиваюсь, чтобы дать ему пощёчину, но он ловит мою руку в воздухе и сворачивает её вниз, заставляя взвыть от боли.

– Что тебя разозлило? Слово дешёвая или шлюха? А кто ты, если не она? Посмотри на себя, на свой вид и на то, перед кем ты так ходишь! – с отвращением отталкивает меня в середину комнаты. – Или тебе самооценку поднимает мысль, что тебя хотят поиметь парни из автосервиса?

Дыхание перекрывает от услышанного. В первые секунды забываю, как дышать, теряю дар речи. Так больно и неприятно от услышанного мне давно не было. Неужели, и в правду, за столько времени, внимательный мужчина не сумел разглядеть во мне ничего больше той грязи, которую только что вывалил на меня?

Набравшись сил, подхожу к нему вплотную и цежу, глядя прямо в глаза:

– Тогда живи с мыслью, что благодаря дешёвой шлюхи, вроде меня, в твой кошелёк накапали миллионы! Ты неблагодарное животное, которое вместо того, чтобы сказать "спасибо", заставил меня прийти сюда и пахать без выходных. Знаешь что, Роланд? К черту тебя, ваше братство и деньги эти. Проглоти их, подавись ими и подохни в переулке.

Отталкиваю его и ухожу прочь из кабинета. Ощущение, что он сейчас догонит меня и заставит заплатить за каждое сказанное слово, не покидает меня на протяжении всех пяти минут, пока я собираю вещи и не ухожу прочь из этого места. Поймав такси, еду домой, потеряв любое желание о спортзале.

Пару дней бьюсь в агонии, при мысли о Роланде. В который раз я убеждаюсь, что мужчины редкостные болваны, неспособные мыслить глубже декольте. Я давно привыкла к тому, что они видят во мне лишь красивую обёртку, которая сгодится только на десерт в отеле, но мне искренне жаль, что Ханукаев младший оказался среди этого стада. Да, может он не пытался и, возможно, даже никогда не хотел меня уложить в постель, но он, как и все, решил, что я пустой сосуд без души и принципов. А мне ведь казалось, что с ним будет интереснее всего.

Сидя на балконе, выкуриваю очередную сигарету, прокручивая наш разговор с мужчиной по тысячному кругу. Может стоило тогда объяснить ему ситуацию, вместо того, чтобы упираться рогами своей гордыни? Может разговор не зашёл бы так далеко, и никто из нас не сказал столько лишних слов?

Зачем только я об этом так долго думаю, когда человек уже наверняка отпраздновал свою очередную победу надо мной? Уверена, он счастлив такому исходу, ведь теперь меня не будет в братстве! А его счастье – самое большое мое разочарование!

Поток нескончаемых мыслей прерывает звонок на телефон. На экране высвечивается имя Демида. Я сильно соскучилась по нему, чтобы проигнорировать звонок. Да и не тот я человек, который уходит, не объяснившись.

Принимаю вызов.

– Привет, красивая, – слышу, как улыбается.

Его слова нежным тёплом отдаются в сердце. Улыбаюсь и приветствую его в ответ.

– Сегодня вернулся в город и узнал, что у вас с Роландом страсти только накаляются, – смеётся.

– Страстям пришёл конец.

– Я сейчас пересмотрел камеры из автосервиса. Ты сказала все, что думала или ещё что осталось? – продолжает веселиться.

– Поверь мне, жизни не хватит, чтобы высказаться о том, каким редкостным, – останавливаюсь, чтобы подобрать менее оскорбительное слово, – Экземпляром является Роланд.

– Медея, когда с товаром или машиной что-то случается, ремонт оплачивает тот, кто сидел за рулём, – становится серьёзнее. – Я говорил тебе об этом.

– И к чему ты мне сейчас об этом говоришь? Я сделала это для общего дела.

– И мы это оценили!

– Да, особенно Роланд.

– И он в том числе. Ты знаешь, что на этот раз, он вложил в твой конверт деньги?

Замолкаю, невольно улыбнувшись таким, как может показаться, скудным доводам. Но, учитывая, что Роланд, как и обещал, ни цента не вкладывал в мою зарплату, эта новость стала для меня приятным удивлением.

– Ремонт тачки обходится не в маленькую сумму. Ты лишилась бы восьмидесяти процентов из того, что заработала. Так что, то, что сделал Роланд, и есть его своеобразная благодарность.

Я остаюсь без слов. Не нахожу, что ответить, ведь даже не думала об этой ситуации в таком ключе.

– Мы завтра всей компанией улетаем на Ямайку. Надеюсь, ты с нами?

– После моей истерики, ты ещё хочешь видеть меня?

– Роланд тоже сказал лишнего. Я очень хочу видеть тебя. Не только на острове, но и в братстве.

– Спасибо за поддержку.

– Так что? Оформляю билеты?

Решаю, что глупо отказываться от такого предложения, и принимаю приглашение.

– Зачем я только согласилась на эту поездку? – нервно крутясь перед зеркалом, Крис вот уже полчаса пытается выбрать наряд на вечеринку.

– Я бы удивилась, откажись ты от неё.

– Мы с ним только за последние несколько часов поругались два раза, – говорит о Демиде.

– Это от недосказанности. Советую вам откровенно поговорить друг с другом.

– Что мне ему сказать, Медея? Он не хочет меня слушать! – нервно разводит руками. – И тебя пригласил на отдых, будто бы издевается, – переводит на меня свой ревностный взгляд.

– Со мной у них свои счёты. Тебе ли не знать!

Она тяжело вздыхает, понимая, что я права.

Мы с ней единственные из команды, кого братство пригласило на отдых. Я удивилась этому, когда оказалась в аэропорту, но вскоре до меня дошло, – девушка летит на дело, а передо мной Демид чувствует вину. Вину не за себя – за Роланда. И только поэтому мы с ней сейчас греемся на солнечной Ямайке, имея отдельное бунгало на воде. И я воспринимаю это, как некую немую благодарность за то, что произошло на границе.

Пока Крис мучается с выбором наряда, я надеваю первое попавшее мне в руки платье из чемодана. Нет абсолютно никакого желания производить на кого-то впечатления. Единственный, кто обладал такой привилегией, днями ранее выбил из меня всю эту дурь.

– Ого-го, решила так заманивать нашего гордого льва в свои оковы? – Крис довольно проходится взглядом по откровенному короткому платью, которое таковым назвать то сложно.

– Гордого льва? О ком ты? – интересуюсь, увлечённо обводя губы красной помадой.

– Про Роланда.

– Гордый лев? – усмехаюсь, отложив косметику в сторону. – Скорее, глыба льда. Айсберг.

Задумывается на миг, всерьёз восприняв мои слова.

– Ну если он айсберг, – хмыкает, – То только тот, который потопил Титаник.

От её сравнения пробегают мурашки по коже. Наверное, она права. Если и сравнивать его с айсбергом, то исключительно с тем, который способен сокрушить самые крупные лайнеры. Оставаясь при этом непоколебимым.

За нами заходит Демид, и мы втроём едем к назначенному клубу. Не нахожу себе места, понимая, что сейчас должна буду встретиться с Роландом. К моему великому счастью, мы с Крис прилетели позже них, и нам не пришлось пересекаться с другими членами братства. Но пересечься придётся, как бы мне этого не хотелось.

Как только мы входим в клуб, нас встречает доброжелательная девушка и проводит к уже забронированному столу на втором этаже, откуда открывается отличный вид на танцпол снизу.

Заметив три мужских силуэта, внутри все сворачивается от злости и нервов. А встретившись взглядом с Роландом, в голове невольно всплывают картины с нашей последней встречи. Испытываю столько смешанных чувств, бушующих от ненависти до желания. Они отнимают кислород в помещение, вынуждая задыхаться. Какое-то проклятье, а не мужчина.

Ханукаев удивляется при виде меня, впрочем, как и Ратмир с Эриком. Но только Роланд, сжав челюсть, переводит недовольный взгляд на Демида, мысленно разрывая его на мелкие атомы. Такого "сюрприза" он явно не ожидал. И это лишь подливает масло в огонь моей злости и обиды. Все-таки, в глубине души я надеялась, что приглашение на отдых идёт с его подачи.