– Живой он, тётя Люся. Чёрт бы его побрал. А придёт время, обрежем на месте и прямо в одеяле на проходной около родного завода и закопаем.

Через сон я услышал этот разговор. Чтобы Ирина обо мне так отзывалась? Да это её очередной «чёрный» юмор. Уж я-то её знаю. Я задремал. Приснилось, что Ирина тупыми ножницами делает мне обрезание. А я ору во всё горло. Больно же! Проснулся под лязг ножниц. Руки автоматом потянулись пощупать. Нет, всё на месте. Откинул одеяло с лица. Детишки ножницами аккуратно отрезают кромку со свидетельства регистрации моего автомобиля. Картонка с данными выпала из ламинирующих слоёв на пол. Вслед за ней выпал и я.

– Вы зачем это сделали? Кто вам дал? Это ведь документ. Нельзя так делать. – собрал в руки картонку и ламинирующие, когда-то её слои.

Валера и Кирилл молча бросили ножницы, и пошли заниматься своими делами. Не ругать же их. Это ведь дети! Повзрослеют – поймут. Я скотчем слепил свидетельство регистрации воедино. Сейчас бы крепкого чаю… Я направился в сторону кухни, но упёрся в суровый взгляд жены. Ноги автоматом завернули в совмещённый санузел. Умылся, почистил зубы. Да я, вроде, не сильно голоден. Где-то в кишках моего живота жалобно запищал голодный червячок.

– Твои проблемы. – сказал я и пошёл обуваться к входной двери. Из кухни за мной молча наблюдала Ирина. Дети дожёвывали последние макароны со сковородки. Если бы не дети, она бы проводила меня. А так молодец: дала слово – держит. Возле подъезда, вокруг отцветшей сирени кружилась бабулька и убирала мусор. Моя машинка стояла рядом. Я потёр ладони друг об друга:

– Ну, что, дорогуша, давай посмотрим на твою ходовку.

Встал на четвереньки и начал заглядывать за колесо. Лязг ножниц сзади. Почему-то первое, что пришло в голову – «обрезание». Не свойственно мне, я подскочил и ударился носом об зеркало заднего вида на двери. Кровь закапала сразу же. Но я повернулся в сторону лязга. Бабушка садовыми секаторами отстригала отцветшие кисти сирени, приводила куст в порядок. Да что это меня с самого утра так дёргает? Тряпочками из салона моей машинки я остановил кровотечение. Туда же назад они и вернулись. Потом постираю. Спиртом из бардачка оттёр от крови ладони. Опять занялся ремонтом машины. Вывернул колесо и начал осматривать. Детишки вышли на улицу погулять, мама отправила, пока занимается уборкой в квартире. Пока я ковырялся под машиной, они с помойки принесли свеже задавленную дохлую кошку и закинули её в багажник автомобиля, а сами пошли дальше гулять. Свой инструмент у меня находился на работе, потому, что там я обычно и занимался машиной. Того инструмента, который был в машине оказалось недостаточно и я решил скататься на работу. Не обходя машину сзади, закрыл багажник. Закинул инструмент на задние сиденья и поехал на работу. Ещё один отличный солнечный день.

По пути следования меня остановил патруль ДПС. Принюхиваясь в салон, лейтенант произнёс:

– Доброе утро. Лейтенант Митрофанов. Можно Ваши документы?

– Да, доброе. – я протянул ему своё водительское удостоверение.

Он поверхностно взглянул на них:

– А что у Вас в салоне спиртом пахнет?

– Я руки отмывал. Не выветрилось ещё.

Тогда лейтенант обратил внимание на едва видимые кровавые отпечатки рук на оранжевом кузове машины. Подозвал второго полицейского и обратился ещё раз:

– Заглушите, пожалуйста, двигатель и выйдите из машины. Свидетельство регистрации и страховку.

Лейтенант заглянул вовнутрь салона, где на задних сидениях красовались кровавые тряпочки:

– Будьте добры, откройте ещё багажник.

Я открыл багажник. Пол в нём был извазюкан кровью дохлой кошки, которая предательски лежала на самом видном месте.

– Жестокое обращение с животными… – произнёс лейтенант.

– Это не моё. – начал оправдываться я.

– Ну как не Ваша? Задавленное животное в багажнике, окровавленные тряпки в салоне, отпечатки рук с кровью. Можем экспертизу заказать…

– Офицер, отпечатки мои. Я сегодня разбил нос нечаянно, а вот этими тряпками вытирал.

– Допустим… Кошка чья?

– Не моя.

– Естественно, что не Ваша. Сбили где?

– Я не сбивал.

Офицер, молча, пальцем показал в сторону открытого багажника.

– Я не знаю, откуда она здесь. – испуганно произнёс я.

– Пройдёмте в машину ДПС.

Я покорно побрёл за ними. Усадили на переднее сидение:

– Вот алкотестер, дуйте в трубочку. Я скажу, когда хватит.

Я начал дуть. Когда воздух в лёгких уже был на исходе, и я натугой выталкивал остатки, офицер взял алкотестер в руки:

– Чисто…

– По-другому и быть не могло. Понимаете, я вообще не пью. – продолжил оправдываться я.

– Язвенник, что ли?

– Почему? Веду здоровый образ жизни.

– Ясно, значит, денег нет. Давайте Ваши документы.

Я протянул страховку и Свидетельство регистрации. Второй полицейский взял водительское удостоверение и начал пробивать документ на штрафы. Удивлённые глаза первого, оглядели свидетельство регистрации. Он засмеялся и показал компаньону, попутно разматывая скотч:

– Что это? Любите фигурным вырезанием заниматься?

– Это дети мои пошалили. – опять оправдывался я.

– Извините, конечно… Но мы вынуждены Вас задержать. У Вас какие-то маниакальные наклонности. Кошку переехали, кровью животного обмазали всю машину, ножницами документ изрезали. Это уже вердикт. Вы так не думаете? Вы понимаете, что в таком виде свидетельство регистрации не действительно? У него защитные голограммы на ламинирующем слое.

– Я… Честно… Это дети.

Тут полицейский, сидящий сзади, обрадовал:

– У вас ещё и права просрочены.

– Не может этого быть! У меня они до Августа действительны. – недоумевал я.

– Тогда скажите, пожалуйста: Август, какой по счёту месяц?

– Восьмой.

– А у Вас в правах шестой написан. Они уже неделю, как недействительны. – офицер протянул водительское удостоверение мне в руки.

Я глянул. Да, шестёрка стоит, только верхний хвостик длинноват:

– Тут хвостик длинный… Сильно на восьмёрку смахивает.

Офицер покачал головой:

– Вызываем эвакуатор. Машину найдёте после оплаты штрафов, замены свидетельства регистрации и прав на местной штраф стоянке. А пока составляем протокол.

– Ребят, может как-то по-другому можно решить?

– Предлагаете взятку?

– Если можно?

– Можно… Статью Вам припаять.

– Тогда нет.

– Раз нет, то пишем протокол.

Я закрыл глаза и сконцентрировался: «Этот день хороший. Всё само собой разрешится. Со мной не может ничего плохого произойти».

Лейтенант дописал протокол и ткнул ручкой мне в плечо:

– Вам нехорошо?

– Нет, – открыл глаза я: Всё просто отлично.

– Тогда, подпишите протокол и удачи Вам в ГИБДД.

Я подписал. Офицер протянул руку в мою сторону:

– Ключи от машины можно?

Я не стал их отдавать:

– Можно её другой водитель заберёт?

– Нет. Во-первых, в страховке указаны Вы один, а во-вторых, по протоколу, машина едет на экспертизу отпечатков пальцев и крови, прежде чем её отвезут на штраф стоянку. А ещё, я указал, что Вам необходимо пройти психиатра в центральной психиатрической больнице, в дополнение к медицинскому осмотру для получения нового водительского удостоверения. Для проверки Вашего психологического состояния нужен опытный специалист. Мы ведь должны волноваться и за других водителей.

Мне нечем крыть, я уже все бумаги подписал.

– Мне нужно вещи из машины забрать. – сказал я.

– Надо – значит надо. – глянул на меня инспектор.

Мы прошли к машине. Полицейские встали в стороне. Я открыл крышку прикуривателя и начал выцарапывать оттуда деньги, но они были так плотно втолканы, что вынуть их не получилось. И отвёрток никаких нет. Я ухватился за краешек последней тысячной купюры и потянул. Этот краешек в пять миллиметров по всей длине и остался у меня в руках. В мгновение у меня вскипело. Я со всей дури хлопнул водительской дверью и начал от злости пинать в переднее колесо.