Фотографии я отпечатал, Ривкинд обещала на 9 дней передать их Кольке, но так и не передала, уехала в свою Израиловку. Колькин телефон не отвечает. Обруч встал на место.
В ноябре 2011 г. похудевшая после операции на 12 кг Ривкинд пьянствовала с нами в Бейт-Шемеше, где меня и Татьяну Валентиновну на недельку приютил Лисаковский. Там он познакомил меня с Glenlivet , как с напитком, и с гуайявой, как с его закуской (наряду с грушевой палинкой, смело рекомендую эти продукты тонким ценителям гастрономии и любителям изысканных вкусовых ощущений). Последний раз воочию я видел тётю Марину рано утром 18.11.2011 г. в аэропорту Бен Гурион. Потом, уже лысую, только по Скайпу, и то, только до тех пор, пока Анька не отрубила матери интернет.
Ты помнишь чартер на Ганновер?91.формат
Дефиле
С другим ведром, но уже без крышки, я столкнулся летом. Вместо стройотряда Борман от горкома ВЛКСМ поехал пионервожатым в пионерлагерь, затерявшийся на просторах Ленинградской области, вскоре там закручинился и зазвал нас с Лёхой в гости. С нами в поход по Ленинским местам увязались Крувой и Шарыкин.
С выпивкой было туго, так что за пивом Борман отрядил на станцию трёх надёжных, как он сказал, пионеров. Мы снабдили их эмалированным ведром и шестью рублями советских денег, наказав не безобразничать и вести себя соответственно. Выделенных денежных средств, по нашим расчётам, должно было хватить на десять литров.
До станции было километров пять. Троица явилась через три часа. В ведре на донышке плескалось немного янтарной жидкости. С блудливыми улыбками на устах пионеры стали уверять, что старший группы нёс нам полное ведро драгоценного напитка, но, к сожалению, недалеко от лагеря споткнулся о корень сосны. А споткнувшись, потерял равновесие, что совершенно естественно. В результате количество пива в ведре значительно уменьшилось, т.к. большая его часть безвозвратно пролилась на усыпанную сухой хвоей землю, которая мгновенно впитала живительную влагу.
По словам молодых людей, споткнувшийся о корень сосны пионер, предпринял нечеловеческие усилия, чтобы сохранить равновесие, не упасть и не выронить из рук вверенного ему ведра. Это ему удалось, и только благодаря его недюжинному самообладанию часть содержимого в ведре всё же осталась, так что мы должным быть по гроб жизни благодарны им, судьбе и Борману, ради которого они только и старались, таскаясь в тихий час хрен знает куда, хрен знает зачем.
По аллеям тенистого парка с пионером гуляла вдова.92.формат
Вначале я думал, что они сами выпили всё пиво. Однако по совокупности некоторых косвенных признаков стало понятно, что пионеры присвоили не сам продукт, а большую часть денег, предназначенных для его приобретения. На рубль купили, для блезиру, немного пива, а пятёрку положили себе в карман. Что и говорить, Борман воспитывал достойную смену. Хотя, кто кого из них воспитывал, ещё вопрос. Полагаю, процесс был обоюдным. Своей карьерой Борман это доказал.
Борман стал Борманом на втором курсе. Наши курильщики делились на три основные группы. Первая предпочитала Боломорканал фабрики Урицкого. Особенно ценились папиросы, изготовленные на экспорт. От обычных они отличались белизной мундштука и особой прозрачностью бумаги на гильзах.
Вторая группа куриала только сигареты с фильтром. Третья курила всё, что попадётся.
Папиросы отличаются от сигарет отсутствием фильтра и структурой бумаги: в отличие от сигаретной, папиросная бумага медленно горит, а не тлеет.24.руст
Борман принадлежал к первой группе курильщиков. Увидев в очередной раз его маленький нос кнопкой и дымящуюся беломорину во рту, я процитировал:
Лера Борман, нос оторван, вместо носа – папироса.93.формат
Кто-то из товарищей запомнил. Моисей стал Моисеем после того, как Чечот поручил нам в качестве домашнего задания каждому придумать пять юридических задач по гражданскому процессу. К семинару мы готовились вчетвером, поэтому сами казусы придумали быстро, единственно, в чём испытали затруднение, так это в определении их персоналий. Тут пришлось поломать голову.Однако и эта крепость была взята. Героями казусов стали разнообразные физические и юридические лица, которых наше воображение столкнуло в многообразных процессуальных конфликтах, возникших как по обыденным, так и по самым экзотическим поводам.
Из всей четвёрки не пофартило Моисею, именно на него пал выбор Дмитрия Михайловича. Избранник покорно встал, взял тетрадку и стал вслух зачитывать душераздирающий рассказ о том, как ограниченно дееспособный пенсионер Реббит Моисеевич Клаксон сдал в ломбард серебряную табакерку своей незамужней сестры Сары и что из этого вышло. В середине повествования кто-то из наших упал со стула.
Что же, скажу, делать, скажу, Лазарь, скажу, Моисеевич?94.формат
Иногда за худобу я называл Лёху Деткой-конфеткой, а Моисей из-за фамилии звал Сорокина Птицей. Обращаясь к Осоцкому, з’Кордонский называл его Поль или Жан, сам Осоцкий в виду возрастных особенностей Эриховича, которому был 31 год, называл его Отец. После того, как Ривкинд вышла замуж за Сорокина, я стал называть её Сорри (Чао, бамбино!). Но эти прозвища не укоренились и не имели широкого распространения, хотя, слыша их, все понимали, о ком конкретно из вышеперечисленных лиц идёт речь.
Как-то на лекции я отправил Осоцкому записку, написав его фамилию с заглавной буквы «А». В перерыве он, немного обескураженный, подошёл:
– Ты знаешь, моя фамилия действительно начиналась с буквы «А». Но в 6-м классе отец из упрямства стал писать её через «О». Ему надоело, что учительница, открыв классный журнал, почти всегда вызывала его к доске первым. Своё странное, на первый взгляд, прозвище Осоцкий получил от з’Кордонского после того, как в деревне Кондратьево на картошке стал строить глазки Сайёре, которая пообещала его за это зарезать, как Шарлотта Корде зарезала Жан-Поля Марата.
Опасаясь за свою жизнь, Осоцкий соорудил из гнилых досок некое подобие плота и зазвал меня его опробовать, чтобы выяснить, сможет ли плот с человеком на борту при необходимости доплыть до середины озера или нет. Когда я с разбегу запрыгнул на это плавсредство, оно тут же пошло ко дну. Мало того, что вымок, так ещё ногу на гвоздь насадил.
Хорошо ещё, что в башмаке у меня, в отличие от Бормана, не было студенческого билета. Прибыв на картошку, Борман решил, что лучше всего хранить билет в сапоге. Коллектив новый, никто никого не знает, мало ли что. Когда через месяц он его достал, то назвать это билетом было сложно.
Заселившись в общежитие филфака, Лёха свой студбилет положил в шкаф. В том шкафу Санников несколько лет хранил пакеты с кефиром, часть из которых от старости вздулась и лопнула. Лёха хватился документа, когда кефир на нём уже высох. По сравнению с Лёхиной ксивой истоптанный Борманом билет был образцом полиграфического искусства.
Александр Белкин, наш командир из преподавателей, категорически возражал против того, чтобы я за несколько километров шёл в травмпункт делать прививку от столбняка, но его уговорила медичка. Саша читал Бесов и написал ей в медицинский журнал стихи собственного сочинения, которые начинались словами:
