– Появилась отличная возмож-шность, – продолжил он хмуро, опустив голову. – Но за неё нужно драться, слиш-шком завидная невеста. А у меня руки дрож-шат, с-стоит вс-зять меч-ш! Вот, с-смотрите!

И да, он реально продемонстрировал мне это. Выхватил из ножен на поясе меч, ухватил его за рукоять обеими ладонями и направил на меня. Рефлекторно я отшатнулась. Что оказалось верным решением. Совсем не уверена, что оружие не полоснуло бы мне по щеке, не дёрнись я назад.

В запале эмоций ящер не заметил моего телодвижения. Всё его внимание было сфокусировано на своих руках. Словно он взглядом пытался заставить их повиноваться. Но те, как он и поведал, нещадно дрожали.

Мне стало совсем, впритык жалко этого бедолагу. Видно, как старается, аж напрягся весь, зубы стиснул, пыхтит. Но меч не переставал ходить ходуном, и даже тем сильнее становилась тряска, чем больше усилий прилагал к контролю ящер. Наконец, он сдался и бросил оружие. Лезвие неприятно бренькнуло при встрече с камнем мостовой. А ящер спрятал морду в ладонях и плюхнулся обратно на бортик фонтана.

– В чём же проблема? Он слишком тяжёлый для тебя? – поинтересовалась у него.

– Нет! – возмущённо воскликнул тот. – Я хорош-ший мечник! Был, но однажды… Нет, простите, я не могу. Слиш-шком… тяжело вс-споминать.

– Это из-за ранения? У тебя что-то повреждено? – не сдавалась я. В ответ ящер отрицательно покачал головой.

Ясно, психологическая травма. Ну, с этим можно работать. Кажется, я даже где-то училась реабилитировать людей после потрясения, но не могу вспомнить где. Перед глазами мелькают образы женщин в униформе. Служанок? Хм. Ладно, это тоже потом.

Я поднялась с бортика и строго сказала:

– Вставай. Хватит слюни пускать, как девчонка.

Ящер вскинулся на меня, недовольно надулся, но послушался. Встал.

– Возьми меч.

Он скривился, но под моим уверенным взглядом повиновался. Стоило ему опустить обе руки на рукоять, как дребезжание началось снова. А его лицо выразило муку. Нет, эмоция была раньше эффекта. Я подошла к нему с боку и положила свои ладони поверх его. Кожа ящера оказалась сухой, тёплой и совсем не скользкой.

– Расслабься, – проникновенно попросила я. – Не думай о том, как держать меч. Ты сам сказал, что умеешь это. Не думай о том, что меч тебе враг, это не так. Враг тот, кто держит меч.

– Я сам? – ошарашенно спросил он, не заметив, что меч уже почти перестал трястись. А я задумалась.

Имела в виду противника, но в данном случае ящер увидел глубже меня. В этом и заключаются, обычно проблемы с психикой, что человек вредит сам себе, не способный пережить случившееся с ним и, оставив это в прошлом, в будущее нести только опыт.

Так… Кто такой Медный, и почему я про него сейчас вспомнила? Тряхнула головой, отринув мысли. Не время. У меня тут насущная беда.

– Ты не веришь в себя, – мягко улыбнулась ящеру. – Может быть, ждёшь, что теперь, когда взял меч в руки, должно произойти что-то плохое. Но на самом деле, произойти должно вот что, – я выдержала небольшую паузу и продолжила, постаравшись вложить в голос максимум уверенности. Не знаю, поможет ли это ему и не сделаю ли я хуже, если смогу его вдохновить на бой… Но надо хотя бы попробовать. – Ты пойдёшь сейчас туда, где… эм.. дерутся за эту невесту, и наваляешь всем другим претендентам! Если ты в себя не веришь, то поверю я! У тебя получится! Сделай это! Ты сможешь! Обещаю! Богиня я или кто?!

Под конец меня занесло, но это ерунда. Вдруг я почувствовала странный импульс, который прошёл по моим ладоням в руки ящера. Небольшой, однако очень горячий сгусток магии. Но я же не хотела колдовать! Засада, опять что-то натворила…

Зато ящер просиял. Сначала он выглядел ошарашенным, но спустя мгновение расплылся в широкой улыбке.

– Да! Я смогу! – воскликнул он и сорвался с места. – Спасибо! Спасибо! – Только хвост мелькнул в толпе, скрываясь из виду. Даже не шипел при этом. Слова творят чудеса. Или тут виновата магия?

Я судорожно вздохнула, потому что резко навалилась какая-то неимоверная слабость. Присела на бортик и опустила руки в прохладную воду фонтана. Это помогло взбодриться. Влажные ладони приложила к лицу и покачала головой, костеря себя за излишнюю вовлечённость в процесс. Интуитивно что-то намагичить – это ж надо… А ведь даже не помышляла ни о чём таком. Думала толкнуть вдохновляющую речь, но слишком захотела помочь. Увлеклась.

Да, вот и разобрала свои ошибки. Теперь главное – не повторить.

Не сразу поняла, что звуки вокруг изменились. Толпа взревела и стала двигаться активней. Я напряглась. Чего доброго, покалечат меня случайно. Сколько ещё таких вот невнимательных ящеров может выбежать оттуда? Да много! Я только сейчас разглядела, что мероприятием заинтересовались исключительно ящеролюды. Разные, конечно, с виду, но только этой расы, если можно так выразиться.

Когда слабость отступила, а произошло это так же резко, как началось, я решила побыстрее покинуть беспокойную область. Поднялась на ноги и, не обращая больше внимания на великолепие скульптурных композиций фонтанов, направилась прямиком к ратуше, где мне должны всё объяснить. И про этот интуитивный выброс тоже попрошу рассказать, да.

– Медный, как ты? – взволнованно спросил я.

Из огромной льдины… хм, айсберга торчала лишь голова дракона. Да и то так, чтобы своим пламенем он не смог расплавить лёд. Вокруг толпились остальные. Холодный, чьим ледяным дыханием и был создан спасительный айсберг. Два его брата: Морок и мой учитель Изумрудный. Только Ужасный, который принёс нам чудодейственное средство для Медного, стоял поодаль и невозмутимо наслаждался рассветом.

Я не осуждал его. Этот дракон – житель подземных территорий. Мне пришлось спуститься о-очень глубоко под землю, чтобы попросить местных драконов о лекарстве для друга. Лекарстве, которое поможет ему справиться с воспоминаниями, пережить их наименее болезненным образом. Ужасный был так добр, что даже сам его нам доставил, потому как мне в какой-то момент понадобилось срочно отлучиться в другой мир.

– Можете меня размораживать, – услышал я усталый, но довольный голос Медного. Мысле-образная речь, которая не сопровождается реальными звуками, очень чётко передаёт настроение говорящего.

– Ишь, чего захотел, – притворно взбеленился Холодный. – Вдруг ты опять начнёшь крушить всё вокруг. Уже один раз мы напоролись на это. Еле спеленали обратно.

– Я тогда тоже думал, что всё хорошо, – хмыкнул Медный, скосив на него глаза. – А сейчас знаю это точно.

Он и правда изменился за прошедшую ночь. Словно стал взрослее. Опыта набрался. Впрочем, так оно и есть. Медному довелось повторно пережить страшные моменты из своей прошлой, не драконьей жизни. Тогда на его родной мир напали межмировые твари, и он погиб, защищая его.

– Скажи, – осторожно начал я, – твой старый мир, он… выжил в той битве? Есть хотя бы шанс?

Дракон приуныл, вздохнул и послал импульс сильного сомнения с робкой надеждой.

– Меня больше интересует другое, – вдруг заговорил Ужасный, не поворачиваясь. Его длинное змеиное тело без крыльев было изящно изогнуто в форме причудливой завитушки, а чешуя светилась уже почти не видно. Милая особенность подземных драконов переставала быть заметной при свете дня. – Медный, ты хочешь вернуться туда и узнать это?

– Жив ли тот мир? – переспросил он. И получив позитивный импульс, ответил: – Меня терзает любопытство, смешанное с чувством справедливости. Не стану скрывать, мне бы хотелось. Но… – дракон хмыкнул, вот только печали от него я не ощутил, – помимо того, что такое развитие событий невозможно, полагаю, теперь это не моё дело.

Ужасный одобрил такой ответ. А мне не верилось. Пережить подобное и спокойно отступиться? Хотя… Почти сразу себя одёрнул. Сам такой же.

Да, в своём старом мире, Кеацфине, я тоже пережил нападение подобных существ. Точнее нет, мой мир пережил. Ценой многих жизней, в том числе и моей, хотя убили меня и не напавшие монстры. Но я по крайней мере знал, что Кеацфин остался цел. Правда, вспомнил это через несколько сотен лет бытности драконом.