Он приказал нам выставить Томми за ворота Каслри и дать ему всего 30 фунтов стерлингов.

— Но…, - начал я.

Он остановил меня. Спорить было не о чем. Томми полагалась награда и переселение, с чем он согласился. Но на сегодняшний вечер мы должны были вручить ему 30 фунтов и сказать, что на данный момент он предоставлен сам себе. Тревор попытался привнести юмор в происходящее, но это было бесполезно. Когда я встал со стула, чтобы выйти из комнаты, босс еще раз сказал мне: «Ни пенни больше, чем 30 фунтов, Джонстон, и передай ему, что я это сказал!».

Я кивнул, но в глубине души знал, что я ни за что не смог бы этого сделать. В тот же вечер я нанял для Томми машину в местном гараже. Я отвез его домой, накормил и пожелал ему удачи на следующие несколько дней, пока не смогут приступить «надзиратели» за его операцией по переселению. Я был опечален, наблюдая, как он уезжает один. У него были свои недостатки. Он не был ангелом. На самом деле, теперь он был членом ДСО. Но я чувствовал, что мы не относились к нему профессионально и ответственно и что мы его подвели. Он был втянут в клубок офисной политики.

В связи с делом Томми был проведен разбор полетов. Мы посмотрели, какие боеприпасы нам удалось найти. Мы изучили, какие разведданные были собраны на сегодняшний день. Это было значительно. Его будущий потенциал в провинции был равен нулю. Мы обратились к нашим властям с просьбой о как можно большем вознаграждении, чтобы повысить его шансы на успешное переселение в Великобританию. Я был удивлен согласованной окончательной суммой: это было всего 10 000 фунтов стерлингов, сущие гроши для того, кто теперь должен был повернуться спиной ко всем и всякому, что было ему дорого в провинции. Конечно, это был его выбор, но 10 000 фунтов стерлингов ни в коем случае не были истинным отражением той помощи, которую он нам оказал. Многие из того, что должно было стать наиболее продуктивными изъятиями оружия, были заблокированы Специальным отделом по их собственным причинам.

Я могу вспомнить, как кто-то из начальства, выслушав мои призывы о большем количестве наличных, многозначительно спросил меня, какую помощь предложил нам Томми. Я имел в виду взрывчатку и штурмовую винтовку VZ58.

— Изъятие этих предметов вызвало больше проблем, чем они того стоили, — парировал он.

Я вмешался:

— Расскажите мне об этом. Должны ли мы были оставить их в руках самого жестокого подразделения ДСО в регионе Белфаст?

Некоторое время он не отвечал.

— Все, что у нас действительно было, — это несколько патронов, — сказал он наконец.

— Так что насчет большого арсенала оружия на Шор-роуд, который, по признанию Специального отделения, там был, или дома в Западном Белфасте с тремя пистолетами и Бог знает чем еще, что Специальный отдел заблокировал без нашего ведома? Неужели наш источник не получит похвалы за то, что мы должны были изъять? — спросил я.

Наступила тишина. Офицер сказал, что было согласовано 10 000 фунтов стерлингов. Это было все, что получал Томми. Не должно было быть никаких споров. Без права на апелляцию. Все, кто был у власти, просто хотели оставить весь этот эпизод позади.

Переселение Томми было сопряжено с трудностями и трениями. Естественно, он был крайне разочарован тем, как для него все обернулось. Тревор вылетел в Англию с другим офицером, чтобы полностью допросить его. Они провели там несколько дней, и Томми позже сказал мне, что их присутствие принесло ему огромную пользу. Я помню, как Тревор позвонил мне вскоре после того, как его рейс из Англии приземлился в Белфасте. Он был чрезвычайно взволнован. Он рассказал, как включил свой мобильный телефон КПО, когда подходил к зданию аэровокзала, и принял звонок от «Игрека», источника в специальном отделе, который чуть не стоил Томми жизни. «Игрек» спросил Тревора, как дела у «стукача Томми» в Англии, даже назвал город, в который его переселили! Он попросил Тревора передать привет Томми и спросить его, стоило ли это того за 10 000 фунтов стерлингов.

Весь этот инцидент чрезвычайно потряс Тревора. Это была наглядная иллюстрация, если она нам была нужна, того, что наш старый друг Алек в очередной раз рассказал все своему источнику «Игрек» и бог знает кому еще. Конечно, это было, мягко говоря, незаконно. Тем не менее, никто не хотел бы слышать от нас никаких обвинений в адрес Специального отдела. Лучше на время отказаться от этого. Отметьте это, но затем отпустите.

Наши следующие несколько встреч с нашим боссом были напряженными. Я верил, что он отбил наш угловой, но он, без сомнения, получил удар, и прошли месяцы, прежде чем его отношение улучшилось. Для меня все было кончено. Я сознательно избегал трений со Специальным отделом. Тем не менее, на местах дела шли все хуже, поскольку подразделение ДСО «Икса» все еще было очень активным. Я не мог игнорировать это, но я знал, что если я снова буду активно участвовать в борьбе против «Икса», это снова втянет меня в конфликт со Специальным отделом. Мне это было не нужно, но с этим ничего нельзя было поделать. Это пришло вместе с работой. Итак, я снова был здесь, готовясь вернуться «во тьму». Первое, что вы узнали бы о любой нежелательной деятельности Специального отдела, было бы предупреждение от какого-нибудь очень высокопоставленного сотрудника уголовного розыска о том, что они снова «взялись за дело», впрыскивая яд в умы наших непосредственных руководителей. Затем последовали бы вопросы: «Над чем вы работаете?» или инструкции «отправить запрос этому парню или не тому парню». Наши руководители думали, что они подходят к этому вопросу осторожно или дипломатично, но это послало Тревору и мне четкий сигнал о том, что мы задели за живое Специальный отдел и они фактически непреднамеренно предупредили нас о том, кто были их информаторы.

В любом случае, нашего друга Томми в конце концов переселили. Сначала он был склонен к самоубийству, но потом остепенился и продолжил свою жизнь. Сегодня Томми живет в добровольном изгнании в Англии и преуспевает в бизнесе. Я всегда буду благодарен ему за его помощь нам в нашей борьбе с терроризмом.

Спустя месяцы мы были поражены, узнав, что Томми восстановил контакт с «Иксом»: он даже пригласил его и некоторых других своих бывших приятелей из ДСО приехать в Англию. Мы предупредили Томми, что это возобновление контакта закончится печально, что «Икс» — зло. Томми утверждал, что мы на самом деле не знали «Икса», что он был отличным парнем, на самом деле. Он напомнил нам, что он был крестным ребенка «Икса» на крестинах в Ирландской Республике. Томми не прислушался к нашим предупреждениям и продолжал свои отношения с «Иксом», несмотря ни на что.

Томми и не подозревал, что когда-то мы были так же близки к «Иксом», как он сейчас. Казалось, все это было так давно. В то время я бы согласился с Томми. Тогда «Икс» не был убийцей, не хладнокровным убийцей. Но теперь он был совсем другим, совершенно злым человеком, очень далеким от того дружелюбного, услужливого и уважительного персонажа, которого мы с Тревором завербовали и «вели» в течение многих лет. Человек, которому явно нравилось причинять боль своему собственному сообществу и который правил только страхом. Предупреждение Томми о том, что «Икс» вышел из-под контроля, оказалось чрезвычайно точным. Даже в то время он, конечно, не был образцовым источником, который исповедовал Специальный отдел. Я знал это; любой, у кого были источники, близкие к «Иксу» знал это. Он все еще был в центре моего внимания. Я оставил за собой право убрать его и послать к черту возражения Специального отдела.

Глава 10

Агент Уэсли

Во вторник, 1 октября 1991 года, Тревор и я были на ногах с 6.30 утра. Мы надеялись закончить и разойтись по домам около 11 часов вечера. Этому не суждено было сбыться. В этом не было ничего нового. В те дни было трудно составить расписание для чего-либо, не говоря уже о планировании общественной жизни. Наши подробные часы дежурства были всего лишь рекомендацией. Наш реальный маршрут определялся бы событиями каждого дня по мере их развития. Свободное время, чтобы провести его с нашими семьями, было редким событием.