Но Аннет – офицер, тоже, елки-моталки, пример для подчиненных… Хотя о чем это я, и в моем мире не каждый полицейский пробежит хотя бы километр, не каждый военный в строю топает.
Аттика тоскливо, как кот на пустую тарелку, смотрела внутрь. Из столовой доносились крики, но такие, не агрессивные, видимо, пока еды всем хватало. Или просто народ между собой не ссорился. Но вот нам с Аттикой могло и не достаться, поэтому я, все еще тяжело дыша, медленно вплыла в столовую.
Конечно, я привыкла к спартанским условиям. Вспомнить сборы – где мы только не ели. Про походы я и не говорю. Ну, обшарпанные столы. Стойка раздачи – за ней столько народу, что, собственно, ее и не видно. Потолки низкие, ряды липучек для мух, места новичкам на них уже не осталось, и они уныло жужжали, не зная, куда прилепиться. Пол деревянный, но чистенький, отполированный сотнями тысяч ног. Лавки крепкие, монолитные, меня точно должны выдержать. Хотя если оглянуться, я еще и не самая кругленькая.
Аттика осторожно подергала меня за рукав, и я направилась к раздаче – судя по ажиотажу, надо было торопиться. Конечно, меня пропустили, все-таки офицер, и мне открылось все великолепие гарнизонной кухни.
Нет, финансирование из королевской казны производилось. Это было видно по количеству разносолов. Например, салат, по виду напоминающий наш традиционный оливье, но без колбасы, горошка и майонеза, только картошка и огурцы, только хардкор! Рядом – то, что я могла бы по доброте душевной назвать селедкой под шубой, это если включить эту самую доброту на максимум, чтобы повара не обидеть: свекла, чуть окрашенная майонезом, и из всего этого великолепия торчит, агрессивно показывая всем, насколько блюдо далеко от оригинального, костлявый рыбий хвост. То есть рыба там если и не имелась, то подразумевалась – бесспорно.
С выражением крайнего недоумения я пошла вдоль раздачи. Макароны, снова макароны, о, каша десертная, серая ячменная, в которую порезаны яблочки: явно на килограмм крупы – один дохленький фрукт. Супы в двух громадных кастрюлях уже, к сожалению, дохлебали, но это было хоть что-то не такое убойное по калорийности, и я ткнула в остатки каши и одинокую куриную кость. Из овощей – грустные стебли квашеной капусты, размазанные по металлическому лотку.
– Добро пожаловать! Что-то еще, лейтенант? – с восторгом спросил меня повар. Или не повар, или он питается по остаточному принципу, больно уж худ. Чему ты радуешься, парень?
Я повернула голову влево и оценила количество выпечки. Вот ее бы хватило на три таких гарнизона, тем более что она и так осталась в изобилии. И выпечка свежая! Что это за еда? Солдат должен быть в теории сытый, а это значило – первое, второе и компот с плюшкой. Но не плюшками же одними питаться! Хотя наестся-то всем этим можно легко… я оглядела столы, за которыми личный состав с наслаждением уписывал макароны, закусывая их булками. Ну…
– Откуда столько булок?
– Так мы и печем, – разулыбался повар и покосился за спину, там маячила еще пара таких же тощих личностей. Ага, а на раздаче один, потому что уже раздавать нечего? – После того, как помагичишь, как раз самое то булочку съесть! Питательно!
– А есть что-то такое же питательное, но не такое… ядреное? – спросила я, нахмурившись. Булок мне не хотелось, не из-за лишнего на бочках, а просто что-то неправильное в сказанном было. Основной отряд же не выглядел пончиками, а они по идее тоже магию применяли. Можно было, конечно, и булки, один день роли никакой не сыграл бы, но все же не стоило, раз настроилась на более здоровое питание. Вот только есть ли шанс, что дальше ситуация с питанием изменится? – Я не знаю, овощи?
– Овощи съели, лейтенант! Или вот, капусточка! – обрадовал меня повар. Я покосилась капусточку, потом на Аттику – ну да, она честно предупреждала.
– Есть речные рапаны! – повар понизил голос. – Для господина маршала оставили! Вчера выловленные!
Ага, а этот горлопан, однако, тут устриц жрет. Рапаны, конечно, ни рыба, ни мясо, да еще и какие-то речные… Разве они бывают речные?
– Давай рапанов, – скомандовала я. – А маршал что будет есть?
– Так ему уже обед отнесли, первые-то уже пообедали, а рапаны это так, – повар пожал плечами. А и правда, то уже не моя беда.
Я взяла еще обычную воду – вместо компота, потому что что-то подсказывало, что сахара в нем чуть больше, чем в «кока-коле». Аттика взирала на меня с недоумением, но ей удалось урвать немного цветной капусты, пирожок с той же капустой и пол-яйца, и я решительным движением поделила наше второе пополам. Рапаны с капустой – такое себе удовольствие, но остатки талии надо беречь. Аттике-то что, а я на пирожок не повелась.
– Странно, – сказала я, выковыривая рапана из раковины. – Еда есть, но она очень бедная… неправильная, кто придумал такое меню? Где мясо? Нормальный белок в достаточном количестве?
Да, где мясо? Неужели мясо ушло на тех, кто первым приходил? Или повара припрятали… Вот был бы повар как-то посолиднее, я бы ему задала этот вопрос, но очевидно, что ему достаются последыши. Хорошо, если не из чужих тарелок. Рыба где? Одну несчастную тушку напотрошили в подкрашенную майонезом свеклу. Яйца? Впрочем, вон у Аттики половинка, а по скорлупе, которая уже валялась повсюду, было ясно: в большой семье… Значит, на завтрак я приду самая первая. И надо еще глянуть, что есть первая смена. А то дискриминация такая, что злость берет! Понятно, откуда вечные булки, если есть нечего, кроме них!
Аттика всосала все свое и теперь ковыряла рапанов, задумчиво так, будто сомневаясь.
– Ешь, – приказала я. – А мясо где?
Мясо, хоть котлеты, хоть части курицы, сыр, я не знаю, сливочное масло, нормальные жиры, рыба нормальная, больше каш, а не макарон, вдоволь яиц или омлет? Суп на всех и в достаточном количестве, серый хлеб, а не булки. Компот пристойный или молоко. Салат из овощей, да пусть даже нормальный картофельный салат. Солдат, так же как и студент, хочет есть сытно и по расписанию. Тогда и силы есть нормально заниматься.
Аттика пожала плечами. Ну, это тоже, в общем, ответ… Только он меня не устраивал. А все понемногу рассасывались, относили подносы на стойку, убирали за собой столы, что в целом означало наличие какой-то дисциплины. Я воспользовалась ситуацией, подошла к повару и покашляла – громко так.
– Это что, – спросила я, указывая на опустевшую раздачу, – каждый раз такая еда?
– Вам не понравилось, лейтенант?
У него был такой разочарованный взгляд, что мне его стало жалко. Старался же парень, в конце концов. Но я ответила честно.
– Вкусно. Если говорить о самой еде. И капуста хорошо приготовлена. Только… макароны, булки, все это отлично, конечно, но – где мясо? Где рыба? Ее что, не привозят?
А не привозят, кстати, откуда? Рапанов под боком выловили, значит, есть река. А мясо. Тут столько ехать – никакое мясо не доживет. Может, в этом причина? Хранить негде? Но пока я прикидывала оправдательные варианты, повар что-то решил и откинул створку дверцы.
– Пойдемте, покажу вам кое-что, лейтенант. Может, вы мне поверите!
Аттика, конечно, увязалась за нами. Повару это не понравилось, но давать задний ход он уже не мог. Ну, кухня хорошая, чистенькая. Как и положено, на кухне сидит наряд и чистит картошку на вечер… мама моя, целый мешок картошки! Как в лучших анекдотах про армию. Еще несколько поваров в колпаках проследили за нами взглядом, но ничего не сказали, видимо, здесь самый худой был за самого старшего. Но из кухни мы вышли, прошли по светлому коридору, и повар толкнул тяжелую дверь.
– Хранилище, лейтенант!
– Тебя как зовут?
– Рядовой Ким Стрего, лейтенант!
Ну… я осматривалась. Непонятно было, как все это работает, гудения генераторов я не слышала, а дубак в хранилище был конкретный. Вот овощи, вот яйца, вот картошка… голод нам не грозит, вот маршальское меню – отдельно отмечено. Оно у него поперек горла не встает – это же осетрина, большущая, зараза! Когда личный состав давится булками… Хотя какой-то странноватый у этой осетрины душок.
