– Заткнись! Заткнись!!! Что ты несешь?!– Истерично выкрикнула Храмцова. И в этот момент сквозь страх и отчаянье блеснуло ее истинное обличие, человека готового ради себя на все.

Матвей снова сел перед ней на корточки.

– Что я сказал тебе о самоуверенности? Вспомни, что именно я сказал тебе о ней?.. Потому что самоуверенность вашу троицу и убила!– Он снова резко вскочил на ноги и как оглашенный завопил во всю глотку:– Мне оставалось только терпеливо ждать, когда алчность сделает свое дело!!! Ирина, ты любишь музыку?!– И Матвей так посмотрел на нее, что Храмцова помертвела от ужаса.

Они находились на втором этаже старой дачи, сложенной из кирпича полвека назад. Вычурный и слегка помпезный вид этого дома, тем не менее, гармонично вписался в ансамбль особняков поскромнее. В свое время эти дачи давали партийным работникам, так что Матвей знал, куда привезти Храмцову для экзекуции. Он привез ее на дачу Бикташевых. Единственным свидетелем его манипуляций в этот вечер стал сторожевой пес соседей. Он изредка поглядывал на освещенные окна в доме напротив, его уши подрагивали. Он слышал и музыку, и сдавленную возню, и стоны, и какие-то шлепки, напоминавшие звук падающих в реку кусков глины.

Время подошло к полуночи. В ночном лесу вокруг дачи Бикташевых гудел ночной ветер.

На следующий день после полудня Хасана выпустили под подписку о невыезде. Свою роль сыграли показания Потапова и деятельное участие родных братьев и племянников Хаснула Магомедовича, работавших в сфере юриспруденции.

– Но, Хасан,– почти в голос предупреждали они своего родственника.– Сейчас никаких резких движений. Предоставь это дело следствию. Поезжай домой, отдыхай, набирайся сил. Не забывай, ты под следствием и под подпиской.

Но первое, что сделал Хасан – это приехал на радиостанцию.

– Привет! Как ты?– Уже на лестнице окликнул его Олег Чернышев.– Я ребятам сразу сказал, через день-два Хасана отпустят! Вообще, бред какой-то!

– Это не бред, а пиздец какой-то,– отозвался Хасан.

– Потолкуй с Иванычем. Храмцовой и Шпарака все равно нет.

– А где они?

– Да кто ж их знает? А Иванов в отпуске. Улетел то ли в Египет, то ли в Турцию. Алиби железное, если ты за алиби спросить пришел.

Хасан посмотрел сквозь собеседника. Резко развернулся и сбежал вниз по лестнице.

– Вспомни тот самый день, Кирилл. Тот страшный день.– Матвей поставил стул напротив Иванова.

– Ты сошел с ума,– спокойно улыбнулся Иванов.– Развяжи меня сейчас же.

– А ты все тот же барин, да?– Матвей несильно шлепнул Иванова по затылку.– Все та же напыженная сволочь. Ты думал, что возмездие обойдет тебя стороной?

– О чем ты? До сих пор бесишься, что я квартиры продал? И тебе пришлось искать жилье. За это ты решил меня наказать?

– Нет, не за это. А за то, что ты Любу – сестренку мою, и дочку ее, собственную свою дочь, Кирилл… Убил и сжег в этом доме!.. Достоинство, справедливость, возмездие. Знакомые слова?.. Ты вроде как дочку вновь обрел. Это замечательно, Кирилл. Нарочно не придумаешь! Когда-то ты сжег Любу с ее дочерью, а сейчас я сожгу тебя с твоей «дочерью».

– Не смей!!!– Проревел Иванов раненым зверем, едва не выламывая скованные за спинкой стула запястья.– Только тронь ее!!! Я тебе глотку перерву…

– Наконец-то ты скинул маску,– хмыкнул Матвей.– Интересное кино поучилось. Посмотрю потом. Еще не раз посмотрю,– он поправил видеокамеру на штативе.– Могу кино о своей встрече с Ириной Храмцовой показать. Тоже интересное кино получилось. Не скучное. С Ириной у нас неожиданно случилась такая насыщенная, такая познавательная беседа о гордыне человеческой, о достоинстве человеческом… Тебе понравится.

– Ты – маньяк!– Прохрипел Иванов.

– Но я не такой злодей, как ты. Постараюсь быть гуманным,– Матвей вышел из комнаты. Через минуту вернулся с той же змеившейся по лицу тонкой улыбкой.– Что ты вкалываешь Анне Витальевне? Ты – волшебник, Кирилл. Она уже на себя не похожа,– он зашел за спину Иванова и прошептал ему на ухо:– Но я разочарую тебя. Аня не твоя дочь. Свою ты – убил! Но я выполню твое последнее желание: вы умрете вместе.– Матвей снова вышел из комнаты.

Иванов какое-то время с ненавистью смотрел на приоткрытую дверь, а потом принялся биться и вырываться из своих оков. Он делал это с такой силой и яростью, что не заметил возвращение Матвея.

– Достоинство, Кирилл, достоинство,– улыбнулся тот, усаживая рядом с ним Лазареву.– Но можешь продолжать. Это даже забавно, хоть и бесполезно. Ты не открыл мне своих секретов, а я открою тебе тайну. Может быть и Анна Витальевна ухватит что-то. Хотя вряд ли. По сути, это должен знать каждый. А ты все-таки мой родственник. И ты мне небезразличен. Кирилл, умирать нужно сосредоточенно, иначе вернешься в этот мир каким-нибудь скотом. Впрочем, ты вряд ли увидишь лучшую долю.

Они встретились взглядами и несколько мгновений смотрели друг другу в глаза.

Эту безмолвную дуэль прервал шум остановившейся возле дачи машины.

– Кто таков?! Впрочем, я догадываюсь,– усмехнулся Матвей. Он подошел к окну.– Ну, разумеется. Других и не ждали. Хасан Хаснулович в гости пожаловал. Но это даже к лучшему.

Он вышел из комнаты и осторожно закрыл за собой дверь.

Тем временем Хасан расплатился за такси и решительно открыл калитку.

Матвей наблюдал за ним из-за шторы.

Хасан направился к крыльцу. Матвей бесшумно прошел в прихожую и замер возле входной двери. На его руке поблескивал кастет. Но через минуту в доме хрустнуло оконное стекло. Хасан выдавил раму на первом этажа и забрался внутрь дома.

Теперь они бесшумно и почти синхронно скользили по разным комнатам, неумолимо приближаясь друг к другу. Встретились в коридоре.

– Отдай мне ее,– взгляд у Хасана был тяжелый и твердый, в руке он сжимал кусок арматуры.

– Не могу. Если отдам – все пойдет насмарку. Я должен наказать его.

– Я тебя убью… А тебе хватит Иванова. Разойдемся краями. Мне на него плевать.

– Нет! И еще раз нет!!!– Сказал Матвей, и только в этот момент стало заметно, что он нездоровый человек.– Кирилл умрет, и его «дочь» тоже умрет!

– Его дочь уже давно умерла. Ты сам рассказал мне об этом.

– Зачем ты пришел? Смутить меня?! Наверно, так и думаешь! Но ты всегда был частью моего плана,– и он принялся загибать пальцы.– Убил на своей даче Храмцову и Шпарака – это раз. Ведь они предали тебя! И ты порезал их на куски! А потом ты пришел за Ивановым… Но к этому времени ты уже окончательно спятил! И ты убил всех: Иванова, Аню, себя – это два. И сжег дом! Этот дом снова сгорит!.. Вот как это будет, Хасан Хаснулович. А я получу все. Достоинство, справедливость, возмездие…

– Ты – больной,– Хасан с ненавистью посмотрел на Матвея.

– А вот это вряд ли,– прошептал тот и бросился на противника.

– Ничего, милая,– прошептал Хасан, поднимая Аню на руки.– Все будет хорошо. Сейчас все будет хорошо.

Иванов смотрел на него с ненавистью.

Хасан вышел из комнаты. Поперек коридора лежал Матвей. Его правая рука была перебита, а лицо залито кровью. Он с трудом дышал. Но в тот момент, когда Хасан перешагивал через него, открыл глаза и улыбнулся.

Хасан вышел на улицу, прошел к ажурной беседке, увитой засохшим хмелем, и осторожно посадил Аню на лавочку. Девушка находилась в бессознательном состоянии. Он снял с себя куртку и укрыл ее.

– Все будет хорошо, милая. Все будет хорошо.– Он вытащил из кармана телефон, вызвал «Скорую помощь» и только после этого позвонил отцу.– Папа, я нашел ее на даче у Иванова. Здесь еще убийца Шпарака и Храмцовой. Тот самый Матвей. Приезжай сюда с милицией. «Скорую помощь» я вызвал,– и назвал адрес дачного поселка.

В это время Матвей с трудом поднялся с пола и прошел в комнату к Иванову.

– Нам не осталось ничего другого как умереть вместе,– с его головы и лица струйками сочилась кровь.– Он подошел к приготовленным заранее канистрам, выплюнул выбитый зуб и улыбнулся:– Это конец.