– Как вы быстро нас нагнали. – обрадовано сказала Юля, приветствуя подруг.

– Спешили как могли. – ответила Омере.

– Такое пропускать нельзя. Это крайне редкое событие. – заметила Мериса.

– Разве? А почему? – поинтересовалась Юля.

– Этот вид встречается нечасто. И поют они не все. А желающих много. Даже странно, что Алаору удалось забронировать столики. – ответила на ее недоумевающий вопрос Идэния.

– Ну, мне никогда особенно не импонировала опера. Я не очень в этом разбираюсь. Кажется, даже плохого от хорошего не отличу. – с сомнением сказала Юля, не совсем понимая из-за чего вокруг столько суматохи.

– Поверь мне, от этих трелей ты будешь в восторге. -

– Это не сравниться с мастерством ни одной, даже самой лучшей певицы. -

– Эти сирены завораживают всех. – Наперебой начали убеждать ее женщины.

Наконец-то они подошли к залу. Пройдя через большой дверной проем, с какой-то силовой, непрозрачной завесой, они оказались внутри. Это был и не концертный зал и не ресторан. По всей площади стояли столики, а между ними на небольшом возвышении плавали круглые платформы, дорожки от которых, как лучи собирались у овальной сцены в одном из углов помещения. Столики, к которым их проводили, располагались по обеим сторонам из плавающих дисков. До концерта оставалось еще около получаса, но зал был уже заполнен на три четверти. Быстро пролистав меню, все поспешили заказать достаточно еды, с расчетом на трехчасовой концерт.

– Кушайте сейчас. А то, будете сидеть голодными до конца первого отделения. – посоветовала Мериса.

– Почему? Разве нельзя слушать и есть? – поинтересовался Макс.

– Можно конечно, но очень немного видов, которые способны это делать во время феесской оперы. – ответил Алаор.

– Неужели она нравится всем без исключения? – спросила, в свою очередь, Юля.

– Нет. Есть несколько водных видов и пару подземных, которым она, кажется диссонансной. Думаю, из-за структуры их нервной системы и формы ушных раковин. – пояснил Алаор.

Едва Юля и Макс успели съесть первое из принесенных им блюд, как начался концерт. На сцену, действительно выползли существа, похожие на разноцветных желейных червей, диаметром около полуметра. Трое из них расположились на сцене, остальные разместились на плавающих по залу кругах. Юля и Макс с интересом разглядывали существа, расположившееся рядом с ними. Это был полупрозрачный червь не очень яркой радужной расцветки. У него было лицо, с оплывшими чертами несколько бесформенными линиями и маленькими и впалыми глазками. Сразу за аморфным подбородком находились два мягких и эластичных отростка около тридцати сантиметров длинной, выполняющие роль передних конечностей. Существа, оперевшись на конечности, подняли лица вверх и по залу разлились первые ноты. Их пение действительно было прекрасным и ни с чем не сравнимым, сочетанием звуков. Переливы этих голосов действовали как гипноз, и вот заслушавшаяся Юля уже переместилась из зала на цветочную поляну, окруженную деревьями, от которых исходил сладкий запах спелых персиков. Все вокруг звенело и переливалось феесской песнью и ей даже не хотелось двигаться.

Когда первое отделение закончилось, все выглядели, словно их вытряхнули из рая. Растерянно хлопали глазами и с трудом возвращаясь к действительности.

– Вот это да! Это гипноз какой-то! – первым, придя в себя, произнес Макс.

После двадцатиминутного антракта, во время которого гости перекусывали, концерт продолжился. Певцы поменялись местами, и проецируемая картинка, сопровождающая звуки тоже, преобразовалась. В этот раз Юля плавала в каком-то бескрайнем океане, легкой как облако пены с запахом лимона. Второе отделение промелькнуло так же быстро, как и первое, принеся еще больше удовольствия. Третий акт звучал полностью с основной сцены. Песнь была, несколько менее протяжной и создавала более динамичные иллюзии. Юля отправилась в космический полет. Мимо пролетали миры и мелькали в завораживающих танцах невиданные существа. В какой-то момент все завертелось так, что у девушки даже закружилась голова. Но песнь постепенно стала спокойнее и картинка изменилась. Теперь она спокойно нежилась на теплом песке, а у ее ног, плескался легкий прибой.

Концерт закончился и, выпив принесенные им напитки, все отправились к выходу. По дороге из здания они живо обменивались впечатлениями. Ни у кого не хватало слов, чтобы выразить свой восторг.

– Вы можете мне объяснить. Это что, массовый гипноз? – спросил Макс.

– Нет, сенситивное воздействие на центр удовольствия нашего мозга, этих звуковых переливов, вызывает такие шутки сознания, которое формирует сопровождающую, осмысленную галлюцинацию из самых значимых аспектов. По сути, это звуковой, безопасный наркотик, не вызывающий привязанности и негативных побочных эффектов. – пояснил Алаор.

– Вот, ты материалист! Во всем-то тебе хочется разобраться. – заворчал на Макса Зоммо.

Когда вышли из здания, Юля вдруг вспомнила о Сабе и Хавине. Ей стало очень стыдно, что не пригласили их пойти вместе на концерт. Она тихо поделилась этим с Максом. Но Алаор с его тонким слухом услышал их разговор.

– И, зачем ты себя терзаешь? Давай, забронируем для них места на завтрашний концерт, и преподнеси в качестве подарка во время вечернего застолья. – посоветовал он.

Юля вздохнула с облегчением, услышав это предложение. Меньше всего ей хотелось бы обидеть друзей. Забронировав билеты, они все еще под впечатлением от оперы, отправились домой. Пришедшие вместе сними гости, вызвались помочь им приготовить и освоить купленные механизмы. Оказалось, что с фародами придется еще повозиться, прежде чем их искусственный интеллект освоит территорию, заполнит блок рецептов и приспособится к требованиям хозяев дома. Из предосторожности постоянной точкой дислокации обоих механизмов определили в кладовку около кухни.

– У вас же есть место рядом с холодильником. – не унимался Зоммо.

– Там в него может залезть Маша, перепутав или просто из любопытства. Это моя младшая сестра. Она ничего не знает. Мы с родителями решили ее пока не посвящать. А значит, появятся ненужные вопросы. – пояснил ему Макс.

– Можно подумать, там она не наткнется. -

– Она обитает в доме родителей и здесь не чувствует себя настолько раскованно, чтобы лазать по кладовкам и шкафам. – уже слегка раздраженно пояснил Макс.

Алаор отправился к себе домой, чтобы взять у своего фарода часть готовых рецептов, которые потом планировал ввести в память приобретенного Максом аппарата. Назад он вернулся вместе с Кледиром, как раз, когда Зоммо снова затеял спор о том, что ради сестры не сто́ит прятать так далеко механизм, а проще все ей рассказать.

– Маша, эта та рыженькая кудрявая девушка, снимок которой висит в кабинете? – после приветствий спросил Кледир.

– Да. Это моя младшая сестра. Только рыжий цвет волос и кудри у нее, заслуга парикмахеров. Она светловолосая как наша мама. – ответил Макс.

– Она такая красивая. Жаль, что мне нельзя с ней познакомиться. – упавшим голосом сказал Кледир.

– Да, он часто о ней вспоминает. – заметил Алаор.

– Кажется, наш мальчик влюбился в твою сестру. – добавила, услышавшая их разговор Мериса.

– А что! Я, не против, с вами породниться. – задорно поддержала родителей Зарита.

– Да, прекратите вы уже! – повысив голос, потребовал Кледир, смущенно опуская глаза в пол.

– Наверное, я вперед выйду замуж, чем мои старшие братья раскачаются. Ничего, посмущайтесь. У вас еще есть несколько миллионов лет. – расхохоталась Зарита.

– Ой! Максим! Мы опять про Пашу забыли. – нервно хихикнула Юля.

– Точно! Что же теперь ему сказать? – задал риторический вопрос Макс, скривив лицо в болезненной гримасе.

– Второй раз за несколько дней. Придется что-то придумать. – ответила Юля и отправилась звонить Павлу, чтобы пригласить его на праздничное застолье.

Начали собираться остальные гости и, хотя на стол еще ничего не было собранно, никого это не смущало. Как обычно, все включились в подготовку празднества, и работа пошла вполовину быстрее. Павел пришел только через полтора часа, когда все уже расселись.