На этот раз Роман не стал молча разглядывать меня. Он схватил меня одной рукой за шею, а другой надавил на спину. Инстинктивно я обхватила ногами его крепкое мощное тело, пока он опускал меня на кровать.

— Обычно я не делаю этого, Лили, но сделаю исключение ради тебя, — прошептал он между жаркими поцелуями, заставляющими меня задыхаться.

— Обычно ты что? Не занимаешься сексом? — спросила я, озадаченная его словами.

Роман отстранился и наградил меня лукавой улыбкой, за которой последовал легкий смех. Моя и без того мокрая киска становилась все более влажной с каждой новой секундой близости с ним.

— Нет, Ангел.

Роман медленно наклонился ко мне, так что кончики наших носов слегка соприкоснулись.

— Обычно я не просто занимаюсь сексом с девушкой, я планомерно уничтожаю ее, пока она подчиняется каждому моему грязному приказу. Я толкаю ее за пределы ее физических и психических возможностей, пока она сопротивляется, пытаясь умолять меня остановиться, и единственные слова, которые слетают с ее губ: «Пожалуйста, Господин».

В этот момент у меня перехватило дыхание.

— Но с тобой все по-другому, Лили… мне просто необходимо оказаться в тебе, любым доступным способом.

Я знала, что должна была воспринять это его признание как своеобразный комплимент, но я не хотела, чтобы он был другим со мной. Я хотела воплотить все его фантазии. Мне нужно было быть уверенной, что все его самые горячие желания реализуются только со мной.

— Но Роман, я хочу, чтобы ты был жестким со мной, — призналась я, закусив свою дрожащую губу зубами.

На лице Романа застыло изумление, пока он пытался понять, насколько искренней я была в своем порыве.

— Я не хочу напугать тебя, — наконец произнес он, покрывая поцелуями мою ключицу.

— Не напугаешь, обещаю. Я не так невинна, как ты представляешь себе, Роман.

Я пыталась поощрить его, потому как, чем дольше он нависал надо мной, задевая меня своей эрекцией, тем более греховными становились мои непристойные мысли.

Впившись страстным поцелуем в мои губы, Роман встал с кровати и скрылся в гардеробной. Когда он вернулся, в его руках оказался поясок от моего шелкового халата и моя маска для сна. Вернувшись, он снова занял свое место, обхватил меня за талию, и наклонился, чтобы вновь завладеть моим ртом.

Пока мой язычок неистово ласкал Романа, его восхитительный властный рот перехватил инициативу и стал буквально поглощать меня и пробовать на вкус, в то же время перехватывая обе мои руки и поднимая их над моей головой. Спустившись ниже, он зажал мой возбужденный сосок между зубами, игриво оттягивая и облизывая его. Он вновь опустил мои руки вниз, и я заметила, что он успел связать их вместе совершенно незаметно для меня.

— Надеюсь, ты готова, Ангел.

Он одарил меня последней коварной ухмылкой, прежде чем надеть на мое лицо маску для сна, полностью блокирующую обзор, что, при этом, обострило все другие чувства. Мысль о том, что я оказалась связанной и лишенной зрения, вселяла в меня тревогу. Роман оставил меня лежать, погруженную в панику, и единственным звуком, который доносился до меня, было мое собственное учащенное дыхание. Я знала, что он делал это специально.

Роман подхватил мои ноги и закинул их на свои мускулистые плечи. Наклонившись вперед, он уткнулся носом в сердцевину моих складок. Я запустила руки в его волосы, пытаясь заставить прикоснуться ко мне. И услышала, как он хрипло застонал и усмехнулся моему перевозбужденному состоянию, вводя в меня свой палец. Подушечкой большого пальца он круговыми движениями провел по пульсирующему клитору. Моя хватка на нем усиливалась по мере того, как самообладание полностью покидало меня.

— Лили, ты будешь выполнять все мои приказы. Любая мысль, пришедшая мне в голову, должна быть исполнена тобой. Ты должна воспринимать меня как своего господина, ведь все, что бы я ни делал, будет направлено на наше общее удовольствие.

Обхватив пальцами мой сосок, он нежно погладил его.

— Хорошие девочки получают удовольствие, плохие — наказание.

Затем он ущипнул меня, и я выгнулась от неожиданности. Роман продолжал натирать клитор, и мои бедра следовали за его движениями, выгибаясь и извиваясь, а я стала неудержимо нуждаться в том, чтобы поскорее кончить. Я отчаянно нуждалась ощутить его в себе.

— Трахни меня, Господин.

Это слово казалось чуждым мне, как бы я сильно я не притворялась. Но я жаждала доставить ему удовольствие, и не могла допустить, чтобы он посчитал меня неопытной и решил, что для полноценного наслаждения ему понадобится кто-то еще.

В результате, Роман, отстранился от меня, словно я чем-то оскорбила его, оставив меня измотанной и жаждущей продолжения.

— Лили, проклятье, прошу, не произноси этого больше. Я не хочу, чтобы ты была такой как все, я лишь хочу, чтобы ты нуждалась во мне. Просто зови меня Романом.

«Ого».

Его мягкий приказ удивил меня и остановил от дальнейшей лицемерной игры. Я хорошо понимала суть отношений подчинения и доминирования, и могла бы это осуществить. Но быть в роли легко заменяемого сабмиссива было тем, что меня абсолютно не устраивало, и он, по всей видимости, почувствовал это.

— Вот каким правилам ты должна следовать, Ангел…

Я тут же припомнила о тех правилах, которые он установил для меня во время нашего «свидания». Было очевидно, что он любит порядок и контроль, и я с радостью буду подчиняться ему.

— Первое: ты трахаешься со мной только тогда, когда я скажу. Второе: ты принимаешь либо все, что я даю тебе, или не принимаешь ничего вовсе. Третье: из уст моей маленькой шлюшки могут вылетать только слова: «Да, Роман» и «Трахни меня сильнее, Роман», но всегда называй меня только Романом, — потребовал он, наконец снова возвращаясь к ласкам моего тела.

Стоны и тяжелые вздохи заполнили воздух вокруг. Роман ввел в меня еще один палец и начал трахать меня ими, искусно располагая их так, что они терлись о центр моего чувственного удовольствия, стимулируя мою скорую разрядку.

— Роман! — закричала я от напряжения, пронзающего позвоночник.

Он убрал пальцы до того, как я кончила. Тепло его тела окутало меня, когда он навалился на меня сверху. Засунув свои пальцы мне в рот, он заставил меня слизывать остатки моего же возбуждения.

Я попыталась запротестовать из-за недостатка прикосновений к моей интимной зоне, но тут он заменил свои дразнящие пальцы горячим языком. Я изо всех сил выгибала бедра и подавалась всем телом навстречу его напористому рту. Роман удерживал меня и дразнил мой клитор, облизывая его со всех сторон и обдавая своим жарким соблазнительным дыханием. Чем больше я извивалась под его ласками, тем упорнее он заставлял меня ждать.

— Пожалуйста, — умоляла я.

— Пожалуйста, что, Ангел? — спросил он губами, покрытыми моими соками.

Крики и стоны вырывались из меня, в то время как мой оргазм отчаянно стремился к освобождению. Эти муки сводили меня с ума.

— Пожалуйста, Роман.

Черт бы побрал его самого и его правила.

Я по достоинству оценила то, что он попросил меня называть его по имени. Поскольку обращение «Господин» было слишком обезличенным, а звучание его имени на моих губах завораживало и возбуждало меня.

Я услышала звук расстегиваемой молнии, после чего Роман потерся своим эрегированным членом о внутреннюю поверхность моего бедра.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Он вновь подначивал меня, нажимая на все кнопки, и приближая к взрыву.

— Пожалуйста, помоги мне кончить, Роман, мне так это нужно.

Я знала, что такого ответа будет недостаточно, но мой разум был настолько затуманен потребностью кончить, что я не могла связно сформулировать предложение. Он продолжал дразнить меня, облизывая и посасывая мой пульсирующий клитор, пока я корчилась в муках.

— Я хочу услышать все, что ты хотела бы, чтобы я сделал с тобой. Начиная с того мгновения, когда мой язык прикоснется к твоему клитору… — он медленно провел языком от основания киски до самого верха. — До того момента, когда ты будешь сотрясаться от моих толчков.