– Я думала… я поверила тебе, а ты просто… просто воспользовался, – сказала она грустно.

Ну, тут я не выдержал, расхохотался.

– Слушай, не думал, что ты мне настолько настроение поднимешь. Ты потрясно сосешь член, а не мозги, чтобы я напрочь потерял их. Давай собирай манатки и уматывай, внизу тебя встретят и отвезут, куда скажешь. Пока я добрый, советую тебе прислушаться к моим словам.

Я направился в ванную, все еще улыбаясь. Вот что у нее в голове, сперма вместо мозгов? Это ж надо такое сказать после того, как она мой член чуть ли не с яйцами заглатывала.

Выйдя из ванной, прошел в комнату, где я трахал шлюху, она была пуста, закрыл за собой дверь и направился в свою спальню…

Проснувшись позже обычного, изматывал себя на беговой дорожке. Мои мысли крутятся вокруг работы, и есть еще очень выгодный проект, хочу лично туда вложиться. Сегодня у меня встреча как раз по этому вопросу. Меня отвлек входящий, плавно остановив дорожку, вытерев пот со лба, подошел, чтобы принять вызов.

– Слушаю.

– Доброе утро, Алямир* ( перевод с арабского – принц). Я вам скинул весь отчет.

– Хорошо, Ияд.

Ияд и его семья уже много лет преданно служат нашей семье. Завершив разговор, открыл отчет, прошелся по нему, быстро читая.

«Да, ты ж моя умница!» – сказал и удовлетворенно положил телефон на ближайшую поверхность, растянув довольно свои губы в улыбке на одну сторону…

– Юна —

– На «раз, два, три» – бедром, а на «четыре, пять» – руки в сторону, над головой в сторону бедра. Так. Надеюсь, что все поняли. Таня, музыку. Ии… пошли!

С девяти лет меня мама отдала на бальные танцы, а в тринадцать лет я увидела впервые восточный танец, меня покорило выступление девочки, которая танцевала танец живота. А наряды, особенно когда юбки кружатся. И вот с того дня я танцую восточные стили, все какие есть я освоила. На данный момент я не танцую, потому что у меня нет времени, очень много работаю. А сегодня я подменяю хореографа, она приболела, а у девочек скоро выступление. И тут такая путаница в движениях.

– Нет… туловищем не двигаешь, в этом движении работают только бедра, а туловище идет позже, и не забывай про руки. Давай я тебе покажу… – обратилась я к Ире.

Поболтав после репетиции с девочками, переодевшись, сложила свой костюм в рюкзачок, надела мои любимые голубые брюки и водолазку под горло. Обула светлые ботиночки, надела короткое кремовое пальто, обвязалась пояском, уложила поверх свои распущенные волосы и вышла в прохладный осенней день. Вдохнула свежего воздуха и мне так, что-то мороженого захотелось, фисташкового пломбира в вафельном стаканчике. Я дошла до ближайшего супермаркета и приобрела на радость для моего желудка. Иду по городу довольная, ем. Рюкзачок за спиной, ничего не мешает. Вот говорят же, что счастье в малом, так и есть. Я вполне счастлива.

Пошла дворами, так быстрее до метро и не так людно. Пытаюсь перейти лужу после ночного дождя. Только я стала перешагивать, как услышала визг тормозов, возле меня буквально в шаге остановился спортивный автомобиль черного цвета, весь тонированный с темно-красными дисками. Я встала как вкопанная посреди дороги, ботинки и джинсы забрызганные. Настроение скатывается на несколько градусов вниз. Начинаю злиться на водителя-растяпу! Держу мороженое крепко и не могу сдвинуться. Если честно, я еще и очень испугалась. Я смотрю на лобовое стекло, из-за которого ничего не видно. Вдруг дверь машины открывается и выходит водитель. Когда я увидела самого водителя, первое что пришло мне в голову: «Все, Юна… тебя уволят!»

Хлопнув водительской дверью, Амирхан бен Мухаммад обсмотрел меня с головы до ног. И я открыла рот, сказав:

– Здравствуйте.

– Ты что здесь делаешь?

Я пропустила мимо ушей, что мое «здравствуйте» было проигнорировано. Странный вопрос он мне задает. Хотя, я бы тот же вопрос задала, только ему. Облизнув губы, собрала волю в кулак, ошарашено ответила:

– Иду.

– Я вижу. Откуда?

«А почему он так со мной разговаривает? Вообще-то у меня выходной», – но вслух ответила:

– С танцев.

– Не понял… с каких еще танцев?

– С обычных… с восточных.

– Чего-чего? Так, садись в машину, подробней все расскажешь.

– Нет.

Он подходит ко мне близко и, чуть нагнувшись, словно не расслышал, говорит:

– Повтори.

Я смотрю на растаявшее мороженое, оно стало стекать на пальцы.

– Нет, – повторила я.

– И почему же?

– Я… у меня выходной, и это неправильно.

– Что конкретно «неправильно»? То, что у тебя выходной или то, что ты сядешь в мою машину?

– Да, то, что я сяду в вашу машину.

Он вздохнул и произнес:

– Юна, садись, я тебя довезу до дома.

Посмотрела ему в глаза и сказала:

– Я вас не знаю… вы президент компании.

– А говоришь, что не знаешь.

– Вы поняли, что я хотела сказать.

– Ну, тогда познакомимся чуть ближе, и не заставляй применять силу, потому что мое терпение на исходе.

– А вы можете применить силу? – пытаюсь придать голосу твердость.

– Могу.

– Вы меня точно домой отвезете?

– Точнее не бывает.

– А можно я ботинки протру?

Он достал из кармана клубного пиджака носовой платок и протянул мне. Посмотрела на его платок и помотала головой.

– Спасибо, не надо, у меня есть влажные салфетки.

Протерла обувь и ладони, растаявшее мороженое пришлось выкинуть. Мне открыли двери пассажирского сиденья спортивной машины, приглашая сесть в салон. Я подошла, обняв свой рюкзачок, так в обнимку с ним и села, дверь захлопнулась, он обошел и сел за руль. Я проследила за ним через лобовое стекло, а потом отвела взгляд и уставилась перед собой, когда он сел в салон на место водителя.

– Говори адрес, – повернул голову ко мне, обращая все свое внимание на мои волосы.

Назвала свой адрес, он вбил его в навигатор, и мы словно сорвались с места…

– Юна —

Я вжалась в сиденье спортивного автомобиля, вцепившись в свой рюкзачок мертвой хваткой.

– Ну, рассказывай, Юна…

Смотрю перед собой, мой начальник выехал на городскую улицу и влился в поток машин. Я немного расслабилась, потому что скорость значительно снизилась и спросила:

– Что рассказывать?

– Ну, во-первых, почему ты не пользуешься пешеходным переходом?

– Я? Я пользуюсь, просто там не было перехода.

– Угу, то есть, говоря простыми словами, ты не виновата в том, что чуть не попала под колеса?

– А вот вы… вы не считаете себя виноватым? – осмелилась задать я вопрос.

– Считаю, что мы оба неправы. Но ты не ответила на мой вопрос.

Я повернула к нему голову:

– Правда?

– Да.

– Да… я тоже виновата надо было пройти дальше, там есть переход.

– Ну, раз мы выяснили этот факт Юна, давай перейдем на «ты», в конце концов мы не на работе. Давай так, мы с тобой познакомимся по-новому. Меня зовут Амирхан, друзья и близкие меня зовут Амир или Мир, редко Хан. Вот тебе, как больше нравится?

Меня смутило, что он столько подробностей рассказал мне… незнакомому человеку.

– Эм… если честно, я удивлена, что в одном имени сочетается целых три, но еще больше меня удивило, что вы так легко об этом мне рассказали. Я ни за что не поверю в то, что стала в один ряд с вашими друзьями. Скажите, только честно, вы меня домой везете?

– Юна… я везу тебя домой, к самому порогу, можешь не сомневаться и расслабься уже, – он протягивает руку. – Ты позволишь забрать твой рюкзак?

– Зачем?

– Положу его назад.

– Эм… наверное, да…

– Прекрасно.

Взял мой рюкзак и положил за наши спины.

– А зачем ты вообще сравниваешь себя с моими друзьями, я не это у тебя спросил. Давай, еще раз. Как тебе больше нравится?

– Ладно… мне нравятся все три.

Он вздернул брови со словами:

– Мне было бы интересно узнать почему?

– «Амир» для меня звучит, как что-то величественное или восходящее, пожалуй я бы сравнила его с восходом солнца, «Мир» – здесь все краски от самого имени, оно несет только свет и, как мне кажется, только добро. А вот «Хан» звучит как воитель или правитель. Мне нравятся все три.