Так прошёл ещё один учебный год. С началом летних каникул, я снова перебрался на крышу своего дома. Помог бабе Лене посадить огород, с учётом и на мою долю на следующую зиму, здесь сохранней будет. И так мне уже 10 лет, но со стороны смотрю на себя, и вижу, что выгляжу я выше и крепче многих двенадцатилетних пацанов. Это наверно постоянный физический труд, но и гены от папаши, хоть что-то хорошего от него мне досталось. Это лето, особо ничем не отличалось от предыдущего, единственное, стал ходить на рыбалку, часть улова продавал своим подопечным бабулям, остальное заносил бабе Лене, она жарила или варила уху, и мы кушали вместе. Однажды за обедом меня посетила идея.

– Баб Лен, а не завести нам кроликов, денег я немного подкопил, купим пару, клетки я сделаю, ухаживать тоже сам буду. Мясо на зиму будет, а то курей у вас мало, а поросята дорого стоят, да и корма им много надо, с кролями проще, да и плодятся они быстрее, излишки продавать будем.

–Ох, Артёмка, хозяйственный ты не погодам. Я ж не против, если ты всё сам сделаешь, вон сарайка в твоём распоряжении.

Так у меня появились кролики, с которыми я занимался большую часть своего времени, они заменили мне семью и друзей, которых у меня никогда не было. Плохо, что я привязался к ним, каждому дал имя. К осени они расплодились, часть набрали приличный вес, стал вопрос о том, что нужно использовать их по назначению, но как, у меня рука не поднимается. Баба Лена заметила, что я хожу сам не свой.

– Что случилась? Мать со своей кодлой, поди, что вытворили?

– Да, нет, я на них внимания не обращаю. Просто кроликов надо бы под убрать, а я не могу. Жалко.

– Ты вот, что отсади тех, кто подрос отдельно и мне покажи, а в школу уйдёшь, я их соседям распродам, а на эти деньги мяса куриного в магазине закуплю.

– Хорошо, так будет лучше.

Так, я и сделал, отсадил с десяток самых крупных в отдельную клетку и показал бабе Лене.

– Ну, зараз всех не распродам, по два, а может три в день, как пойдёт.

Утром ушёл в школу, а баба Лена привила в сарай, какого-то мужика, он загрузил в мешок двух кроликов и ушёл, а к обеду, что-то принёс в пакете, отдал бабе Лене, взамен забрал ещё одного кролика. Когда, я пришёл из школы, чтоб переодеться и портфель оставить. На столе стояла сковорода с тушёным мясом и картошкой.

– Вот продала трёх кралов, сказали на развод, чтоб своих разбавить. Сразу в магазине мяса прикупила. Вот садись обедать.

Запах был офигенный и вкус тоже, пальчики оближешь, мелкие кусочки мяса, так и таяли во рту. А так, как я был не искушённым гурманом и не избалованный мясными блюдами, мне всё мясо было на один вкус, главное, что оно было, для моего растущего организма, само то. Жизнь помаленьку наладилась, а то прошлую зиму, я чувствовал себя нахлебникам у бабы Лены, хоть и старался помогать, чем мог. А теперь, я добытчик. Так прошло, ещё два года.

Мне уже двенадцать лет, и я пошёл в шестой класс, в школе всё было ровна, учился я средне, старался, но из-за моей замкнутости и не разговорчивости не рвался к доске и, если вызывали, был краток, за это снижали оценки. В сентябре мы с бабой Леной убрали урожай с огорода, всё наросло на славу, хватит и нам и кроликам. Но, неожиданно баба Лена заболела, наверно продула, я винил себя, что позволил ей рыть картошку, мог бы и один выкопать, но портилась погода, обещали затяжные дожи.

– Погода испортится, ты не успеешь один, а я потихоньку, устану – отдохну, – говорила баба Лена.

В конце сентября, её не стало. Приехали дочь с мужем и после похорон, распродав, что можно, заколотили дом, так как покупателей на него не нашлось. Я вернулся домой не с чем, ведь весь урожай, собранный с огорода они увезли с собой, часть кроликов и кур распродали, остатки забили и тоже забрали.

Хорошо, что вещи свои, что баба Лена мне со своих внуков отдала, я догадался к себе на чердак стаскать, года на два должно хватить. Так, как я уже не маленький и могу заботиться о себе, пора становиться хозяином в своём доме, хватит по крышам, да по соседям ныкаться. Появилась, какая-та злоба, что жизнь ко мне не справедлива, забирает дорогих людей и оставляет, меня не с чем. Взял я топор, зашёл домой, встал посреди комнаты, где за столом сидела вся обычная материна компания. Поднял топор, что б все видели и уже загрубевшим голосом произнёс.

– Так, все слушайте внимательно и наговорите, что не слышали – я постарался вложить в эти слова всю свою злобу.

Народ шарахнулся из-за стола.

– Сидеть! Я ещё не всё сказал.

– Сынок, Тёма, ты чего? – попыталась остановить меня ещё не совсем пьяная мать.

– Сидеть! Ты даже вспомнила, как меня зовут? Так вот сейчас вы, как я разрешу, уйдёте от сюда и чтоб больше я вас здесь не видел. Любой из вас или, кто подобный сюда сунется, башку проломлю и скажу, что вы между собой передрались по пьяни. Понятно. А теперь пошли вон, ищите другой притон.

И отошёл в сторону. Все толкая друг друга и озираясь, потянулись на выход, кто посмелее хватали со стола остатки спиртных напитков, то, что для них самое ценное. Мать кинулась вдогонку, я резко её остановил.

– А ты, куда, пошла спать, завтра поговорим на трезвую голову.

И тихонько толкнул в сторону её комнаты, она молча поплелась к кровати и легла спать. Обойдя дом, убедившись, что все ушли, вышел в ограду и запер ворота. Теперь нужно сделать генеральную уборку и спустить с крыши нужные в ближайшее время вещи. Но сначала открыть все окно и хорошенько всё проветрить. Хорошо, что сегодня воскресения и всё успею сделать. Наведя относительный порядок, сходил в магазин, купил хлеба, банку тушёнки и упаковку майонеза, благо за лето денег подкопил. Наварил борща, все нужные овощи были в наличии. С удовольствием пообедал. Потом подтопил баньку, хоть и старенькая, но ещё пригодная для помыться. К вечеру проснулась мать, отправил её в баню, чтоб смыла с себя- эту внешность бамжихи. Мать пришла из бани.

– С легким паром.

– Спасибо сынок, – буркнула она в ответ.

– Давай переодевайся и за стол, я борща наварил.

– Я не голодна.

– Давай без разговоров, тебе надо сейчас горяченького похлебать.

Через некоторое время мать всё-таки вышла, и мы в коем веке сели за один стол ужинать, как настоящая семья. Я налил маме борща и придвинул к ней хлеб и майонезом.

– Приятного аппетита.

В этот момент я наверно был счастлив, первый раз за многие годы, по крайней мере, давно не испытывал такого приятного чувства.

– Спасибо. И тебе. – ответила мама.

Всё хорошо, если б и дальше так было, но я понимал, что эта идиллия ненадолго. Предстоял не легкий разговор. Я отложил его до конца ужина. Мы поели молчком, когда мама доела, сказала.

–Спасибо. Было очень вкусно. Ты совсем вырос, я и не заметила, и кто тебя научил готовить, – это был не вопрос, а так констатация фактов.

– Куда было тебе заметить, ты свою – то жизнь не замечаешь, как пролетает. А готовить и всему остальному я сам учусь, где и от кого придётся. И вырос я там же, где придётся.

Мать не поднимала на меня глаза, ей было стыдно сейчас всё осознавать по трезвянке. Она ещё ниже опустила голову и прошептала: – Прости, если сможешь.

– Да ладно я уже привык. Но сейчас всё будет по-другому. Мне больше некуда идти из этого дома, и я не куда не уйду, я теперь здесь хозяин и не потерплю ни каких пьянок – гулянок и твоих друзей, подруг на порог не пущу, а приведёшь без меня вышвырну тебя вместе с ними. Я понимаю, что отвадить тебя от пьянки не в моих силах, пей, где хочешь, но не дома, и на что хочешь, зарабатывай сама, алименты ты больше не увидишь, их будет получать наш участковый и отдавать мне. Я уже обо всём договорился. А будешь тащить из дома, получишь от того же участкового. Уходишь из дома зарабатываешь, пропиваешь, меня не касается, пришла домой пьяная, зашла в свою комнату и спать, что б я тебя не слышал и не видел. Поняла, – я немного повысил голос.

– Поняла, – робко ответила мать.