– Поэтому и на войну я не доехал, чтоб не убивать?
– Да. Это бы подпортило твою репутацию.
– А вы Всевышний?
– Нет я всего лишь, один из исполнителей воли Создателя. Я призван быть твоим наставником. С самого твоего рождения я следил за тобой. У вас мы называемся Ангелами- хранителями.
– Вот, как. Что-то я ни разу не почувствовал чьей-либо зашиты.
– В этом и суть бытья, нужно пройти через все испытания и только тот, кто останется чист душой, не ожесточится, и не озлобится, только тот и достоин спасения.
– Допустим. Но и что дальше?
– Сейчас ты просмотришь всю свою жизнь со стороны, потом увидишь другие варианты твоей жизни: в других семьях и в совершенно других условиях.
Передо мной развернулось, что-то подобия большого экрана, а за моей спиной появилось мягкое кресло из той же материи, что и всё вокруг и я плюхнулся на это кресло. И понеслось, вся моя жизнь на экране, начиная с рождения.
Глава-4. Взгляд со стороны.
Было интересно смотреть на всё со стороны. Оказалось, что когда-то мои мама и папа любили друг друга и я был желанным ребёнком. Родился я 2мая 2002 года, не лёгкое время для страны. Безработица, особенно в провинциях. Мой отец со своим другом купили фуру, конечно в кредит и занялись грузоперевозками. Поначалу всё было не плохо, зарабатывали, но большая часть заработка шла на погашение кредита. Отец постоянно был в разъездах – это наверно и отдалило его от семьи. Приезжал он домой усталый и раздражённый и часто его раздражение переходило в скандалы с мамой, ведь она тоже уставала, на ней был дом, огород, хозяйство: корова с телкой и годовалый бычок, свиньи, куры, но ещё и я. Благо тогда жива была бабушка Таня, мамина- мама, она нянчилась со мной и помогала маме по дому. Жила она в маленьком, но ухоженном домике не далеко от нас. Потом отец стал появляться дома всё реже, а срок его пребывания в кругу домашних сокращался. Приезжал, привозил продукты, какие-то вещи, деньги матери. По этому поводу устраивалось пышное застолье или просто пьянка, потом отец уезжал, а пьянка продолжалась, мама втянулась, нашла способ украсить своё одиночество, сразу появились подруги, которые не вылезали из нашего дома, а я окончательно переехал жить к бабушке. В один из приездов отец застал мать не в потребном состоянии, собрал вещи и уехал, больше мы его не видели, мне было три года. Потом он присылал какие-то деньги на моё содержание, но мать их благополучно пропивала, иногда бабушке удавалось забрать ещё не пропитые рубли, пока мать спала. Постепенно продалось и пропилось все хозяйство и часть вещей из дома. Мы с бабулей кое-как сводили концы с концами на её крохотную пенсию и плюс огород и куры, бабуля болела и не была в состоянии держать большое хозяйство. Но я всегда был сытым и одетый по сезону, зачастую в обноски с соседских детей, но всегда чистенькие. Так я дожил с бабулей до школы, она и проводила меня в первый класс. Я был тихим и послушным учеником, в общем бабкиным внуком, как меня и дразнили мои однокашники, а я стал стесняться, что бабуля меня провожает и встречает из школы. Если бы я тогда знал, что через год бабули не станет и я останусь наедине с этим жестоким миром. И для меня началась другая жизнь: к урокам в школе добавились уроки выживания. После смерти бабули мне пришлось перебраться жить к матери в этот притон, сборище маргиналов, которые пытались меня воспитывать, зачастую затрещинами и тумаками. Я убегал в бабушкин дом и в основном жил там, бабуля скопила немного денег, перед смертью показала, где они хранятся, велела брать по не многу и покупать самое необходимое. Так я и делал. То, что хранилось у бабули в подполе, все овощи и заготовки, мать почти сразу вытаскала, скормила своим собутыльникам и бабулины вещи пригодные на продажу, были проданы и пропиты. Я продержался до конца второго класса, потом деньги кончились, да и пока учился в школе кормили обедом бесплатно, как из семьи малоимущих – это ещё бабушка Таня добилась. На школьных обедах я пытался хотя бы кусочек хлеба или булочку спрятать в карман на вечер. Потом стало совсем туго, начались летние каникулы, ещё и бабушкин дом мать продала, почти за даром. И мне пришлось снова жить с матерью, но я не мог терпеть всего того, что там творилось. В первый же день моего там пребывания, дождался, когда эта пьянь угомонится и расползётся по домам, или уснут, кто где, перетащил свои вещи на чердак дома, взял тёплое одеяло и собрал всё, что осталось на столе из съедобного, набрал пару бутылок воды. Мне повезло, что мать сюда не лазит и здесь остались доски, ещё от отца, он видимо хотел дом обшивать и сложил туда, чтобы не гнили. Из этих досок я сделал настил, не спать же на земле, что насыпана для утепления потолка, и из остатка досок соорудил типа шалаша, так как шифер на крыше старый, местами уже протекал, не хотелось, чтоб вещи намокли, да и в шалаше теплей. В старом сарае нашёл потрёпанный матрас и старую отцовскую телогрейку с ватниками, он когда-то в них на рыбалку ходил, как их мать не пропила. Всё это облегчило мой быт. А вот с пропитанием было хуже, сидеть и ждать, когда это сборище рассосётся не вариант, да и редко от них что оставалось. Переборов своё стеснение, я пошёл по одиноким бабулям предлагать свою помощь по дому, кому дрова сложить, кому воды натаскать, грядки вскопать, а потом и прополоть или другую посильную для меня работу по дому и огороду. Такса у меня было одна- кормёжка. Так я и жил, пока тепло было.
В конце августа к нам домой пришла комиссия, женсовет во главе с участковым, разогнали алкашей, привели маман в более или менее адекватное состояния, пригрозили, если она не перестанет бухать и не приведёт дом в порядок, то лишат её родительских прав и не будет она получать на меня алименты.
– Так, Евгения Васильевна, бросаете пить, приводите дом в порядок и собираете Артёма в школу, мы поможем, чем сможем, – высказалась завуч нашей школы Ирина Ивановна.
– А я буду каждый день заезжать и проверять. – Изрёк деловито участковый – и попробуй только каплю в рот взять.
– Артёмка такой парнишка славный, ходит по соседям, бабулькам одиноким помогает за кусок хлеба. Довела ребёнка со своими алкашами, – причитала соседка баба Лена, одна из моих подопечных.
Мать стояла молча, опустив голову. Ей конечно было стыдно, но я её не осуждаю, она больной человек, по-хорошему её бы надо лечить, но на это нужны деньги.
– Отправить бы парня в детский дом, но там тоже не сахар, куда попадёт, а то хлебнёт выше крыши, – сделал выводы участковый.
– Скоро учебный год и в школе, мы приглядим за ним.
– Но, а в остальное время он сам привык о себе заботиться, – вставила своё слова баба Лена. – Вот, что, если что Артём ко мне ночевать приходи, хоть в тесноте, да не в обиде.
На этом и порешили мою дальнейшую жизнь. Все разошлись, мать пошла досыпать. Я взялся за уборку дома, на сколько можно, навёл порядок, наварил картошки, сделал салат из огурцов и помидор. Люблю август, когда есть овощи, хоть мать огород и запустила, но иногда со своими подружайками, что-то садила, а я в тихую поливал и пропалывал, что б хоть что-то наросло. Но, этого урожая не хватало и до зимы, все быстро уходило на закусь. Мать проснулась к вечеру, заставил её поесть, и она снова завалилась спать. Удивительно, что из её завсегдатая компашки никто не объявился, видно крепко их участковый погонял. Но, не смотря на эти изменения, я не торопился разбирать своё убежище на крыше, хоть и для вида перебрался в дом, в свою комнату, кто знает надолго всё это затишье. В школу меня собрали. Как обещали, кто чем смог, помог. Кто-то отдал школьный костюм, портфель и учебники в хорошем состоянии. Спортивный костюм, ботинки и кеды, пару белых рубашек и канц. товары и другую мелочёвку купили на алименты и спонсорскую помощь – наши местные бизнесмены скинулись.
Первого сентября, я как все шёл в школу уже в третий класс, меня никто не провожал. День прошёл для меня уже обыденно: линейка, урок знаний и домой. Подходя домой, я уже понял, что у матери снова гости. Домой заходить не стал, сразу к себе на чердак, переоделся, сложил аккуратно школьную одежду и пошёл по своим подопечным бабулям в надежде, что найдётся работа и меня накормят. Пробежался по всем, кому воды натаскал, кому овощи на огороде подсобрал, кому в магазин за хлебом сгонял. Но, в общем не плохо получилось и покормили и с собой дали, так что на ужин и завтрак хватит, домой заходить не буду, сразу к себе, спать, пока уроки не надо делать. И так закрутилась моя жизнь, всё было нормально, пока не стало холодать. Пришлось перебираться к бабе Лене, у ней действительно тесновато, маленькая кухонька и чуть побольше комнатка. Поэтому я старался к ней приходить, только к вечеру, делать уроки и переночевать. Она мне ещё подогнала одежду тёплую со своих внуков. Дочь с семьёй живут в городе и приезжают редко, внуки уже в старших классах учатся, а вещи из которых уже выросли, баба Лена просила, что б ей привозили, половики шить, но те что хорошие она мне всегда отдавала. Баба Лена стирала и гладила мне школьную одежду, я в благодарность делал всю возможную работу по дому.
