14. «Новый мир», 1994, №6, стр. 114.
15. Венелин Ю.И. Известия о варягах арабских писателей и злоупотребление в истолковании оных // ЧОИДР. Кн.4. М., 1871, стр.10.
16. Повесть временных лет…, стр. 33.
17. Повесть временных лет…, стр. 133.
18. Повесть временных лет…, стр. 26.
19. Повесть временных лет…, стр. 126.
Приложение IV
УТРАЧЕННЫЕ ФАНТАЗИИ НОРМАНИСТОВ
Н.Д.Чистяков
Член Союза журналистов России
Россия, 140763, Московская область,
Шатурский район, с.Пышлицы, 35-1
e-mail: [email protected]
Авторское резюме
В данной рецензии представлены основные положения блестящего исследования Л.П.Грот о летописных именах русских князей, являющегося новым словом в историографии начального периода русской истории. В рецензии особо выделяется заслуга автора в том, что раскрывая этимологию имён первых русских князей: Рюрика, Олега, Святослава и Владимира – Л.П.Грот проводит глубокий анализ многочисленных источников, часть из которых вводится в научный оборот впервые. Сведения эти никогда не были приведены российскими скандинавистами, занимающимися сравнительным анализом русских летописных и скандинавских имён.
Ключевые слова: имя, князь, Л.П.Грот, Рюрик, Олег, Святослав, Владимир.
LOST FANTASIES OF NORMANISTS
Nikolay Chistyakov
Abstract
This review presents the main provisions of L. P. Groth's brilliant research on the chronicle names of Russian princes, which is a new word in the historiography of the initial period of Russian history. The review highlights the merit of the author that revealing the etymology of the names of the first Russian princes: Rurik, Oleg, Svyatoslav and Vladimir – L. P. Groth conducts a deep analysis of numerous sources, some of which are introduced into scientific circulation for the first time. This information was never given by Russian skandinavists, specializing in comparative analysis of Russian Chronicles and Scandinavian names.
Key words: name, Prince, L. P. Groth, Rurik, Oleg, Svyatoslav, Vladimir.
Грот Л.П. Имена летописных князей и корни древнерусского института княжеской власти//Варяги и Русь/Серия «Изгнание норманнов из русской истории. – М., 2015. Русская панорама. 255 с.
Один из норманистов как-то в разговоре попенял мне: вы, антинорманисты, выступаете с критикой только их предшественников, творивших в XVII-XVIII вв., мол, историческая наука с тех пор шагнула далеко вперёд, а вы, антинорманисты, остались на уровне XVII-XVIII вв. Действительно, историческая наука не стоит на месте, она давно доказала антинаучность «норманнской теории». Об этом объективно свидетельствуют даже результаты исследований современных шведских историков и археологов (подчеркиваю – объективно, поскольку открыто от норманистских постулатов никто в западноевропейской исторической мысли не отказывается). Так, работы шведских археологов показывают, что территория часто упоминаемой норманистами Средней Швеции или Уппланд долгое время оставалась малонаселенной. В IX в. её население вряд ли превышало 30 000 чел. Причем оно было рассеяно на тысячах квадратных километров и при отсутствии городской среды, что затрудняло объединительные процессы. В остальных регионах насчитывалось самое большее по паре тысяч человек, а то и по нескольку сотен. Структура поселений была представлена отдельными дворами или «хуторами». Интересно, в каком «хуторе» норманисты нашли кандидатов в летописные князья, и каким образом эти «хуторяне» завоевали в 862 г. Северо-Западную Русь, если в ту пору не было ни государства Швеция, соответственно, ни армии, ни флота. Я задавал эти вопросы норманистам – в ответ, как это у них принято – молчание.
Один из главных вымыслов норманистов, как известно, – уверения в том, что князь Рюрик был шведского происхождения, шведскими же являются и летописные имена. Основоположником этого вымысла был шведский дипломат и историограф короля Швеции Карла IX П.Петрей. Немецкий учёный Г.Эверс назвал его «пустомеля Петрей» (Эверс 1825). В 1613 году П.Петрей заявил в одном из своих сочинений о том, что новгородцы на переговорах со шведами якобы сказали: «…Новгородская область, до покорения её московским государством, имела своих собственных великих князей, которые и правили ею; между ними был один тоже шведского происхождения, по имени Рюрик, и новгородцы благоденствовали под его правлением» (Петрей 1867: 312).
Заявление это – истинная предтеча геббельсовского приёма: чем чудовищнее ложь, тем больше шансов, что в неё поверят. Так было положено начало «норманнской теории».
«Пустомеля» объявил также, что имена первых русских князей – сплошь шведские (скандинавские), следовательно, и первые русские князья – шведы (скандинавы). С тех пор и до наших дней норманисты повторяют эту нелепую выдумку «пустомели Петрея».
Настоящие учёные рассматривают этот вопрос не глазами «пустомели Петрея», а именно с научной позиции, т. е. опираясь на факты, а не на вымыслы. Все точки над «и» по этой проблеме расставила Л.П.Грот в своём блестящем исследовании «Имена летописных князей и корни древнерусского института княжеской власти».
Как уже было отмечено выше, утверждение о якобы скандинавской этимологии древнерусских княжеских имен является краеугольным камнем норманистской системы взглядов о великой миссии скандинавов на Руси. А деяния этой миссии, если верить норманистам, действительно поражают: скандинавы образовали Древнерусское государство, принесли имя Руси, создали древнерусский институт верховной княжеской власти, установили контроль над Балтийско-Волжским торговым путём и т. д. (ни в одном источнике эти «великие деяния» не зафиксированы).
Прежде, чем двинуться дальше, зададимся вопросом: кто такие скандинавы? В справочном издании «Народы мира» народ «скандинавы» не упоминается. В Скандинавии проживают три народа: шведы, норвежцы и датчане. Шведы, в сер. IX в. проживавшие в «хуторах», никак не могли в 862 г. участвовать в завоевании Северо-Западной Руси. Норвежцы и датчане никогда не претендовали на роль создателей Древнерусского государства. Итак, скандинавы, «завоевавшие» Русь, – это никто, пустота, вакуум.
И одним из главных доказательств «завоевания», как было отмечено выше, приводится скандинавское происхождение князя Рюрика, на которое якобы указывает этимология самого имени Рюрикъ. Норманисты предлагают его исходную форму как Hrærekr и уверяют, что имя Рюрик является типичным древнескандинавским и древнегерманским именем (Мельникова 2000: 145-148)).
Я пытался расспрашивать знакомых норманистов: из какого шведского «хутора» пришёл Рюрик с братьями, дружиной и родами своими? – А в ответ – тишина, пустота, вакуум. И это естественно, ибо шведский конунг Рюрик существует лишь в воображении норманистов.
В монографии Л.П.Грот «Имена летописных князей и корни древнерусского института княжеской власти» на основе большого количества привлеченных материалов доказывается, что имя Рюрик исходно не является древнегерманским и тем более скандинавским. В монографии демонстрируется, что имя Рюрика было широко известно уже в последние века до н.э. как в Восточной Европе, так и в Западной Европе вплоть до Британских островов. Позднее всего оно обнаруживается в скандинавских странах, как явно заимствованное имя. Причем заимствование могло идти разными путями: от южнобалтийских славян, из Галлии или с Британских островов, а также из германских именословов.
Л.П.Грот подробно рассматривает бытование этого имени в славянских именословах, в западноевропейских именословах с отдельным разделом для скандинавских стран. И здесь автором обнаруживается любопытная вещь. В славянских, галльских, британских (ирландских и шотландских) именословах носителями имени Рюрик были крупные деятели церкви, лица королевской крови или представители аристократии, а в скандинавских именословах ничего подобного не наблюдалось.
