С XIII в. на территориях от Северного до Балтийского Поморья получил известность такой вариант древнего субэтнонима как мурмане, который, согласно вышеприведенному анализу, изначально был в ходу на Северо-Западе Восточной Европы как исконная часть древнерусской традиции), а на фоне исторических потрясений XIII в. мог вместе с частью его носителей переместиться и на восток Южной Балтии. Есть достаточно оснований полагать, что в раннем средневековье носители этого имени мурмане – предтечи имени русских поморов, освоили северное побережье достаточно далеко на запад, отсюда и «Мурманский конец» или Мурман Западный из исторических документов XVI – XVII вв., т. е. берег от нынешней государственной границы с Норвегией и до мыса Святой нос. Это разграничение по реке Ворьеме было произведено в 1826 году российским представителем полковником Галяминым и норвежским майором Мейлендорфом.
Но скорее всего древние мурмане осваивали северное побережье намного дальше на запад, возможно, вплоть до Атлантики и вглубь Скандинавского полуострова по Лапландии, поскольку в русских исторических документах сохранилась взаимозаменяемость названий Лопь, т. е. Лапландия и Мурманская земля5. Но Лапландия явно выходит за рамки только Норвегии, поэтому именование Лапландии Мурманской землей позволяет предположить, что саамы и древние русы с глубокой древности образовали область единого культурного симбиоза в границах всей исторической Лапландии. На такие предположения наводят, например, названия двух истоков реки Лулео (Luleå) Тара и Кама, являющиеся именами женских божеств, известных по древнеиндийской мифологии, унаследованной впоследствии буддизмом. Поскольку эти же названия гидронимов выявляются на территории России от Алтая и Сибири (река Тара на Алтае и Тара как приток Иртыша; река Кама – приток Оми) до Восточной Европы (реки Тара на Владимирщине и на Брянщине; река Кама – крупнейший приток Волги) и далее на Русском Севере (реки Тара в Вельском уезде и Тарка в Мурманском уезде; река Камавелица в Тотемском уезде и Камозеро в Кемском уезде), т.е. по всему ареалу миграций ариев на восток и древних русов – на восточноевропейских просторах. Это в который раз напоминает о высказывавшейся здесь неоднократно мысли об общих истоках древнерусской и арийской культурных традиций, к которой принадлежали и мифологические теонимы, образы которых уносились ариями в русле их миграций.
Представляется, что исторический водораздел между древними мурманами и их прямыми наследниками русскими поморами (новое имя принадлежало новому времени) произошел на севере с распространением христианства на Руси, в частности, на Русском Севере. Почитатели культа Волоса в различных его проявлениях должны были быть враждебно настроены к переселенцам из Новгородчины, с которыми приходило православие. Именно религиозными противоречиями должны объясняться летописные упоминания военных столкновений новгородцев с мурманами или выступлений мурманов на стороне иноземных противников новгородцев (стр. 477-478)».
По вполне понятным причинам мы не можем цитировать целиком работу Л.П.Грот, но и приведенных аргументов достаточно для того, чтобы читатель имел ясное представление об истории двух славянских народов: урмане – на юго-восточном побережье Балтийского (в ту пору – Варяжского) моря и мурмане (или современное – поморы) – на Кольском полуострове. Никогда норвежцы не проживали (и не проживают) на этих территориях. Этот факт не опровергается норманистами, но будучи чужеумами, они бездумно повторяют нелепый вымысел одного из своих идолов – Тиандера. Его метода примитивно проста: урмане-норманны-норвежцы, то же самое и с мурманами. Используя эту методу, мы получаем удивительные результаты. Судите сами: армяне-нормане-норманны-норвежцы. Из «Слова о полку Игореве» мы запомнили половцев; самоназвание – кыпча́ки, в европейских и византийских источниках – кума́ны (лат. cumani, comani). Итак, куманы-норманны-норвежцы. Вспомним лермонтовское «Бородино»:
Вот затрещали барабаны-
И отступили басурманы.
Речь здесь идёт – понятное дело – о французах. Это мы с вами так считаем. У поклонников Тиандера (в их числе Вяземский) подход иной: басурманы-урманы-норманны-норвежцы. Как видите, многие народы можно записать в норвежцы, если пользоваться методой Тиандера. Нелепость? Без сомнения. Но если Вяземский и К принимают эту нелепость в отношении славянских народов урмане и мурмане, то надо быть последовательными и применять её к другим, указанным выше народам. А если они отказываются применять этот «бред норвежской кобылы» по отношению к указанным выше народам, то надо быть последовательными и не применять его по отношению к славянским урманам и мурманам.
А всё это, вместе взятое: и тиандеровская метода, и нелепые результаты, полученные при использовании этой методы, и бесконечное тиражирование этих «результатов» норманистами – ещё раз доказывает: наука и норманизм – две вещи несовместные.
Желаю Вам поскорее избавиться от тиандеровской методы и успеха во всех делах на благо России!
30.07.19 г. С надеждой на понимание Н.Чистяков,
член Союза краеведов России
Моб. тел. 8-915-173-51-64
Эл. адрес [email protected]
«Бред норманской кобылы»
Кто ясно мыслит, тот ясно излагает.
Дидро
Открытое письмо Ю.Вяземскому,
профессору МГИМО, ведущему
телепередачи «Умники и умницы»
Уважаемый Юрий Павлович!
В передаче «Умники и умницы» (07.04.18 г.) весеннее обострение шведофилии заставило Вас в очередной раз выдать на-гора псевдонаучную чушь: вы объяснили участнице конкурса: «Норманн – это варяг». Эта короткая фраза настолько невразумительна, что нам придётся подробно рассмотреть оба приводимых в ней термина. «Норманны» – в буквальном переводе – «люди севера», т. е. народы, живущие в высоких широтах: норвежцы, шведы, финны, саамы, ненцы, эвенки, якуты, чукчи и т. д. По Вашему утверждению, все перечисленные народы – норманны и они же –варяги. Право, не знаю, как комментировать этот «бред норманской кобылы».
Чтобы внести полную ясность в путаницу, созданную Вяземским, мы о варягах поговорим подробнее. Славянские племена с древности проживали на юго-западном побережье Балтийского моря (вагры, ободриты, лютичи, поморяне) и на островах (руяны-русы). Так же как восточнославянские племена: вятичи, кривичи, поляне, древляне и др. – назывались одним словом «русь», так и южнобалтийские славяне назывались «варяги». В основе этнонима «варяг» лежит славянский корень «вар». В русском языке: вар – кипяток, варить – готовить пищу в горячей воде. В Чехии – Карловы Вары (воды), в Германии Варнемюнде (от р. Варна), маленький курортный городок неподалеку от Ростока, бывший в XII веке обыкновенной рыбацкой деревушкой; в Болгарии – г. Варна (на берегу Чёрного моря), в нашей местности (Центральная Мещёра) протекает р. Варна. Итак, «вар» – это «вода». Варяги – славянские племена в юго-западном углу Балтийского (в те времена – Варяжского) моря; племена, живущие у воды. Привычнее для нас – поморы. Тут полная ясность.
Они были известны уже Публию Корнелию Тациту, римскому историку (2-ая пол. I в.– нач. II в. н. э.). Причём, на карте Европы тех времен Тацит дважды помещает варягов (он их называет варинами): в нижнем течении Эльбы по юго-западной оконечности Балтийского моря, и значительно южнее, в верховьях Вислы. Варинов он упоминает в паре с другим народом – англами (датчанами), другими словами, англы (датчане) – это западные соседи варинов. Имя варинов донесла нам р.Варина-Варна (Warina, Warna), от которой произошло название Варнемюнде. Соседство упомянутых народов подтверждает утверждённый Карлом Великим (742-814) кодекс законов под названием «Leges Anglorum et Werinorum» – «Законы Англов и Варинов» (а не свеев, уточним мы).
