— Да, немного разбираюсь, — хмыкает Дамир.

— И что разобрал во мне? — хочется вырвать себе язык за этот вопрос, ведь Керефов очевидно примет его за флирт, но мне правда жутко любопытно.

Ленивая улыбка застывает на его губах, становясь загадочной.

— В тебе, Жень…В том и соль, что я не знаю, что в тебе. С виду ты вполне знакомый типаж. И, честно скажу, он не мой, но…

— Но… — повторяю я за ним, когда Дамир замолкает и начинает задумчиво постукивать пальцами по столу, будто решая, стоит ли продолжать. А я очень хочу, чтобы продолжил. Прежде всего потому, что его это «не мой типаж» неприятно полоснуло что-то внутри.

— Но вчера мы застряли в лифте, и я понял, что это…Маска, если хочешь. Игра.

— Кхм, — я откашливаюсь, чувствуя, как по телу ползет нервная дрожь. В голове зажигаются красные стопы — слишком опасный разговор, но…Сложно остановиться.

— И как же ты это понял? — роняю намеренно небрежно.

Дамир откидывается на спинку дивана, утопая в подушках, и смотрит на меня, прикрыв веками глаза.

— С виду ты ершистая, даже агрессивная, намеренно не женственная…Но потребности при физическом контакте у тебя совершенно другие.

— Я не обязана быть агрессивной при физическом контакте, — тихо огрызаюсь я.

— Обязана, — возражает Дамир, снова подаваясь ко мне через стол, — Секс — это квинтэссенция человека. Его концентрированное "я". По тому, как человек трахается, можно сказать про него очень много, если не всё.

— И ты значит решил меня изучить, а не только гештальт закрыть, да? — язвлю я, но голос предательски тонко дрожит, выдавая вновь накатившее нервное возбуждение.

Ну, как мы опять свернули на эту тему, а? Очень тяжелая для меня…

— Да, тянет, — отвечает Дамир, кривая улыбаясь.

Черные глаза с пляшущими в них чертями жадно впиваются в меня, а я…

А я не могу теперь не думать о том, как занимается сексом он. Ведь Керефов, просто сидя через стол и разговаривая, буквально сносит меня своей сдерживаемой давящей энергией и напором как бульдозера. Он сказал, что секс- это концентрированное «я»…

В голове опять очень не вовремя, или наоборот слишком кстати всплывает голос Елены Леонидовны, советующей попроще относиться в интимной стороне жизни. Тело тяжелеет от этих сумбурных мыслей, становясь горячим и ватным.

Взгляд падает на смуглые, сцепленные в замок руки Дамира, подмечает выраженные вены, темные волоски. Перетекает на запястье, скрытое простыми с виду мужскими часами, ползет по предплечью…Мне не хочется его представлять в самые интимные моменты, но…Невозможно остановиться.

— Я подумаю, — хрипло выдаю я неожиданно даже для самой себя, — Но точно не сегодня, у меня сегодня психотерапевт.

— Психотерапевт? — брови Дамира сначала ползут вверх, но быстро возвращаются на отведенное им место, и он так искренне страдальчески бормочет, — И почему я не удивлен… Бокс, психотерапевт, вредные привычки…Что еще, Жень?

Мне становится смешно. Будто силком его тащу, бедный…

— Еще у нас уже обеденное время заканчивается, — весело ехидничаю я.

Дамир, хмурясь, косится на часы.

— Бл…Да. Давай, минуту тебе на пхали, и пойдем. Встреча у меня.

- Как дела, Жень?

— Все хорошо…

— О чем бы хотели поговорить сегодня? Вы выглядите взбудораженной.

— Правда? Кхм…Знаете, сегодня я получила одно очень странное предложение, и теперь оно не идет у меня из головы.

— Да? И какое же? Расскажете?

— Да…Эм…Помните, я говорила вам о том, что повздорила в клубе с одним человеком, а он потом вдруг оказался нашим новым заказчиком, и я оказалась его подчиненной.

— Да, конечно, помню. Дамир, кажется?

— Да-а…Ну, так вот…Вчера вышло так, что мы случайно застряли с Дамиром в лифте вдвоем. Какие-то перебои с электричеством…А сегодня…Сегодня во время обеденного перерыва он отвез меня в ресторан и предложил…Кхм…не отношения, а…А просто интимную близость.

— Так и сказал?

— Ну…Практически. Предложил сходить куда-нибудь, но было очевидно, для чего. И потом, когда я спросила прямо, не отрицал.

— Ясно…И вас это взбудоражило.

— Конечно!

— Обидело?

— Н-нет…

— Что вы ответили?

— Боже, я…Это самое ужасное! Я сказала, что подумаю. Хотя тут не о чем думать, да? Но я была в таком ступоре от этого разговора…

— Что же в этом ужасного? Ничего ужасного нет. Женя…Вы начали свой рассказ с того, что застряли в лифте с этим человеком, Дамиром…Что-то случилось в этот момент? Почему он сделал вам такое предложение?

— Да…Выключился свет, лифт остановился, было ни черта не видно, и я запаниковала…Знаете темнота, маленькое пространство, невозможность сбежать, мужчина рядом. Меня такая беспомощность охватила. С трудом сдерживалась, чтобы не впасть в истерику…Дамир, похоже, понял, что со мной что-то не так. Начал рассказывать всякие истории, ну, знаете из детства…Я не особо вслушивалась, но у него такой приятный низкий голос. Особенно в темноте. Успокаивающий. И я…Я его поцеловала.

— Поцеловали?

— Да…Потом извинилась, когда появился свет и лифт починили, но он…Он, кажется, не так меня понял. Решил, что это приглашение.

— Ясно. И что вы теперь намерены делать?

— Я…я не знаю.

— А чего бы вы хотели, Жень?

— Да не знаю я, господи…

— Вы его сами поцеловали? Он проявлял инициативу?

— Нет, сама. Потом уже вовремя…Попытался проявить, ну…Вы понимаете, о чем я. Но я…Меня это только напугало, потому что мы в лифте, заперты. Физически он гораздо сильнее меня, и мне бы было с ним не справиться. Я вообще не хотела такого контакта. Мне просто нужно было почувствовать защиту, человеческое тепло. Без секса, понимаете?

— Понимаю. То есть вы его оттолкнули?

— Да, попросила не переходить границы…

— Он вас услышал? Остановился?

— Да.

— Вы продолжили целоваться?

— Да.

— Как вы думаете, он бы остановился, если бы вы зашли дальше?

— Кхм…

— Вы ведь именно этого боитесь, да, Жень?

— Насколько я вижу, он достаточно жесткий и властный человек…

— Но ведь это не делает его жестоким?

— …

— Жень, послушайте. Вам необходимо научиться слышать свои желания, а не свой страх. Страх всем нам необходим, очень полезен. Это защитный механизм, придуманный природой, чтобы включать инстинкт самосохранения. Чувствовать страх — это нормально, естественно. Но невозможно жить полноценной жизнью, руководствуясь только им. Если вам определенно нравится этот человек, то почему бы не попытаться подпустить его немного ближе, следуя другим своим желаниям. В конце концов за почти год нашего общения с вами, я в первый раз слышу, чтобы вы первая кого-то поцеловали, пусть и в такой нестандартной ситуации.

— Думаете, мне стоит согласиться?

— Нет, это решать только вам. Но это решение не должно быть основано на страхе, необходимо попытаться услышать именно себя. Постарайтесь отречься от страха, убрать. Если в лифте вы почувствовали себя защищенной с этим человеком, то почему бы не попытаться воскресить это ощущение? Сделать на нем крючок? Давайте попробуем с вами одну практику…

— Он все равно не кажется мне безопасным.

— Что именно кажется вам опасным? Сам человек или те эмоции, которые он в вас вызывает?

На следующее утро на работу я снова опаздываю. И снова потому, что собираюсь не в пример дольше обычного. Слишком тщательно.

Сегодня я всё-таки надеваю юбку.

Простой шерстяной карандаш с завышенной талией длиной до середины икры. Сверху укороченная рубашка, доходящая лишь до конца ребер. Поэтому, если поднять руки или наклонится, то между высоким поясом юбки и краем рубашки светится тонкая полоска оголенной кожи. Ничего особенного, но ощущаю себя практически нагой…

Не потому, что я не ношу юбки, нет. Именно эту я достаю из шкафа довольно регулярно, наряжаясь для походов в театр или на выставки. Я знаю, что она мне идет и красиво облегает ягодицы и бедра. Знаю, что на меня неизменно обращают внимание мужчины, когда я выгляжу так. И их даже не смущает короткая мальчишеская стрижка и удобные ботинки без каблука. Всё знаю…