– Какой смысл продолжать изворачиваться? – взъерепенилась Анезка, с силой толкая молодого человека в грудь, и устраивая за моей спиной безответную потасовку.
– Достаточно! – приказала я, заставляя девчонку замолчать и обиженно потупиться. Ее бесило, что я вновь встаю на защиту мерзавца. – Он не врет. Иначе наши дамы не стали бы делить шкуру неубитого медведя, – желчь полилась из меня неудержимым потоком. Язвительно глядя на королеву, я с неприкрытым удовольствием отметила: – Ни я одна была слепа. Ты так привязалась к смертному, что и после злополучного поцелуя не нашла сил с ним расстаться. Мысль о связи подданной с любовником сводила с ума, но ты все же отпустила ее восвояси. Наблюдательность и нюх никогда тебя не подводили: проблема заключалась ни в обычной интрижке. Все было гораздо глубже. Глупышка отправилась по следам гнилой парочки, а ты наблюдала за ее странным путешествием и с нетерпением ждала возвращения. О, ты так хотела заблуждаться. Но судьба-злодейка распорядилась иначе. Полукровка приехала с дурными вестями и, конечно, такая подлая дрянь, как ты, нашла идеальный способ узнать обо всем первой. Копаться в сознании улья было слишком долго, да и голосок у неумехи в общем потоке столь тихий, что едва разобрать. Воспользовавшись наивностью дурочки и лучшим зельем, ты легко развязала ей язык хитростью.
– Я окончательно упустила суть! – взвыла Анезка. – Так я была у Вильяма или нет?
– Думаю, хотела, но, предвидя такую вероятность, матка приказала встретить тебя и доставить в замок. По законам фей, если, входя в покои королевы, предложен напиток, его необходимо испить, – у бедолаги затряслись пальцы. Неясные обрывки воспоминаний зашевелились в мозгах. – Ты осушила кубок до дна, сознание попало в плен, и вот ты уже в доме мужа, – лицо девушки с каждым словом становилось бледней. – Ирика подлила зелье морока. Тебе мерещилось, что ты разговариваешь с супругом. Настоящим собеседником была она. Ведьма выяснила желаемое, но, в отличие от меня, моментально сообразила, кто напарница любовника. Она испугалась, и устроила спектакль с убийством по принципу предыдущих. Гадина рассчитывала спугнуть врага и за выигранное время скрыться, но и парня терять не хотела, потому и выставила крайним. Решив, что во всем виноват Вильям с сообщницей, ты добровольно дала бы показания против бывшего мужа, – понимая, что драки не избежать, я шустро крутанула косой и, скинув верхнюю одежду, приняла боевую стойку. – Не знаю, зачем парень нашей незнакомке, – обратилась я в заключении к Первосущной, – но тебе он нужен в качестве щита. Ты или откупиться им надеялась, или, продолжая строить козни, одержать победу. Но тут объявилась я, и все испортила.
– Относительно последнего спорить сложно! – заметила Ирика, с ненавистью сжимая кулаки, мигом облачившиеся в корявые палки. Она сжала шипы-пальцы так сильно, что проколола древесные ладошки, но даже не пискнула. – Остальное – бред. Но когда ты, tyhmä vosu8, это поймешь, будет поздно!
Секундой спустя, безжалостно разрывая чудесное белоснежное платье, фея полностью перевоплотилась в чудовище. Бешено размахивая крыльями, она вспорхнула высоко над землей и пулей спикировала вниз.
***
Следом за маткой преобразилась и свита. Феи не испытывали температурного дискомфорта, были огромны, умели летать, а потому, и без возможности применять сверхъявственные силы, имели очевидные преимущества.
Я не питала глупых надежд и не ждала, что Ирика сдастся добровольно, но все же, до того, как узнала о лжи Вильяма, надеялась на ее благоразумие. Теперь же, понимая, как старухе необходим парень, рассчитывать на честный поединок не приходилось. Нам предстояла бойня.
Отвратительные создания напирали со всех сторон, намереваясь взять численностью. Раскрутив косу до предельной скорости, я без устали сносила головы и рубила конечности. Вильям, встав со мной «спина к спине», умело оборонял и себя, и Анезку. Заботливо впихнув ее между нами, он инстинктивно прикрыл беспомощную девчонку своим телом. Словно бог войны, спустившийся с мифического Олимпа, парень отстреливал несущихся на нас тварей со стопроцентным попаданием. Когда пули, даже после моего щедрого дара, окончательно иссякли, настало время ножей. Как бы ловко не изворачивались гадкие отродья, он метко всаживал клинки четко в переносицу.
Такой прыти и желания помочь, я не ожидала. В промежутке между отсечением крыльев надвигавшейся феи слева, и разделением на две части ужасной башки ее сестры справа, я одобрительно кивнула мерзавцу. В тот миг впервые возникла мысль: ни он сам, ни я, никто другой, не в силах определить, сколь сильно темнота, засевшая внутри его сердца, способна влиять на поступки. Она никому не подчинялась, живя своей жизнью и используя смертного как сосуд. Но были такие вот моменты, когда светлая сторона в нем преобладала, а значит, не все потеряно, и негодяя можно спасти.
Зря я отвлеклась на Вильяма. Мне следовало усмирить ум и сконцентрировать внимание на сражении. Возможно, тогда я не заработала бы новых шрамов. Короткого мгновения хватило, чтобы ко мне вплотную приблизилось с дюжину дьявольских существ. Когтистые лапы жгучей молнией прошлись по телу, оставляя рваные, глубокие следы от подбородка до груди и такие же сбоку, под мышкой. Ощутив запах крови, стервятницы осмелели. Рассвирепев, они принялись ломать кости, и разрывать сухожилия. В какой-то момент, одна из гадюк, незаметно подобравшись сзади, насквозь проткнула мою спину массивными рогами. Потеряв равновесие, я упала на одно колено, однако, сдаваться не собиралась. Со свистом рассекая воздух, коса продолжала сокращать число противников. Боль прожигала каждую клеточку, соленая каша во рту раздражала горло и настойчиво пыталась вырваться наружу, но я по-прежнему не отступала. В итоге раны взяли свое. Кашель сдавил легкие, и белое покрывало под моими ногами окрасилось в багровый цвет. Данное обстоятельство не осталось без внимания всех присутствующих, и, в следующую секунду произошло сразу несколько вещей.
Во-первых, распознав, что основной враг почти повержен, вся стая лесных созданий с торжествующими воплями бросилась меня добивать. Во-вторых, Первосущная, встав перед выбором: прикончить Могильщицу лично или схватить любовника, – не удержалась и направилась ко мне. И, в-третьих, отбившись от очередной атаки, Вильям уже готов был прийти на помощь, как в схватку вступила Анезка. Набравшись смелости, она наконец-то приняла истинный облик и совершила, то, чего никто не ждал. С ледяным спокойствием полукровка перехватила несущегося в мою сторону супруга и, приставив указательный шип к его шее, закрылась мохнатыми крыльями, как щитом.
– Стоять! – громко приказала она, обращаясь ко всем сразу. – Если кто и умрет, так только он! Оставьте Искушаемую в покое, – потребовала девушка, гордо задрав подбородок.
– Идиотка! Ты что творишь?! Как смеешь идти против воли своей королевы? – угрожающе взвившись над нами, истерично заголосила Ирика.
– Я ушла из улья. Так что теперь твои указания – пустой звук. А эта женщина – единственная, кто открыл мне правду. Плюс, она никогда не трахалась с моим мужем.
– Ты не тронешь любимого, – изобразив отверстием-ртом подобие ухмылки, самоуверенно заявила матка.
– Будем проверять или поверишь на слово? – из-под тонкой иголки, чуть сильнее нажавшей на горло молодого человека, выступила жирная красная капля. – Пограничница сказала: он тебе нужен, так что ты не станешь напрасно рисковать. И вот, как мы поступим. Пока Искушаемая на острове, ее силы бесполезны. Она ослабнет и умрет. Чтобы выжить, ей нужно покинуть архипелаг. Мы отплывем от прибрежной зоны и, как только раненой станет лучше, я освобожу желанную игрушку, но в качестве гарантий, ты отправишься вместе с нами, одна. Если я замечу в небе хоть что-то, отдаленно напоминающее тень, то проколю пленнику сонную артерию. А, поскольку нервы у меня не железные и наблюдать, как он дергается в конвульсиях, заливая все вокруг кровью, я не хочу, то тут же покончу и с собой. Ты будешь лишена и козыря, и удовольствия отомстить. Для меня же нет большей радости, чем отправиться на тот свет вместе с возлюбленным.
