– Ладно, – сказал он. – Раз ваш директор не спит, почему бы и впрямь не пройти собеседование.
Агент Донахью был доволен, приписав успех своему красноречию.
– Отлично, друг мой! Тебе у нас понравится. Кстати, мы уже приехали.
Слушая агента Донахью, да вдобавок плохо ориентируясь в городе, Бретт так и не понял, куда они заехали. Он увидел невысокое и ничем не примечательное офисное здание, в котором горела всего пара окон.
Руфус Донахью въехал на подземную парковку. Они с Бреттом вышли из машины и поднялись на лифте на самый верхний этаж. Бретт увидел обычный офисный зал, наполненный рабочими столами, отделёнными друг от друга перегородками, огромные мониторы на стенах, стеллажи, многофункциональные печатные устройства, кулеры и прочую дребедень.
Сейчас, посреди ночи, здесь было темно и безлюдно, лишь в одном-единственном кабинете за прозрачной перегородкой горел свет.
– Нам туда, – сказал Руфус Донахью.
Директором отдела «Лямбда» оказался высокий мужчина плотного телосложения, с осунувшимся лицом, седыми висками и большой лысиной. Его серый и невзрачный костюм госслужащего был старым и отнюдь не таким дорогим и стильным, как у агента Донахью. На вид директору было слегка за пятьдесят. Он выглядел усталым и не совсем здоровым.
– Директор Окли, – представился он, пожимая Бретту руку. – А вы значит тот самый сержант Гейслер, предположительная жертва «травмы прозрения»…
– Уже не предположительная, сэр, – поправил его Руфус Донахью. – Сегодня сержант прошёл боевое крещение.
– Ого! – в глазах директора Окли вспыхнул интерес. – Ну и как он держался? Как себя показал?
– Показал превосходно, сэр. Держался хладнокровно, не дрогнул при виде имаго и уложил тварь одним выстрелом, не допуская и мысли, что ему всё мерещится. Признаюсь вам честно, сэр, я первый раз вижу человека, который в подобных обстоятельствах ни на миг не потерял самообладания.
Директор Окли неспешно кивнул.
– Ну что ж, раз так, сержант, значит обстоятельства существенно сэкономили нам время. Вы сами всё видели и теперь знаете, что происходит и с чем мы имеем дело. У «Лямбды» постоянная нехватка людей, потому что «травмы прозрения» единичны и нетипичны, а кто-либо другой у нас работать не может. Когда имаго является, его нужно уметь видеть. Перед тем его ещё нужно суметь почувствовать, чтобы знать, где именно он явится. Вы, сержант, один из немногих счастливчиков, кто способен на то и другое. Вы можете искать и уничтожать имаго.
Постучав ногтем по монитору настольного компьютера, директор Окли продолжил:
– Мне понравилось ваше личное досье, сержант. Оно характеризует вас с самой лучшей стороны. Награды, ни единого нарекания за все годы службы. Ответственный, добросовестный, выдержанный. Идеальный кандидат для работы в отделе «Лямбда». Если вы согласны, считайте себя с этой минуты переведённым к нам. Вопросы с вашим армейским начальством я улажу. Или есть какие-то возражения?
– Нет, сэр, никаких возражений, – твёрдо ответил Бретт. – Сегодня эта тварь, одна из этих ваших имаго, убила моего кузена Терри. Так что у меня к ним личные счёты. Если такое происходит регулярно и повсеместно, я в деле. Можете на меня положиться, я убью столько тварей, сколько смогу, и буду стараться, покуда жив. Помимо этого, сэр, после всего, свидетелем чему я сегодня стал, дальнейшая служба в «Котиках» для меня всё равно, что барахтанье в луже, когда рядом плещется бескрайний и неизведанный океан. Думаю, для прежнего места я уже не гожусь, сэр. Хотелось бы попробовать что-то новое. Надеюсь, мои товарищи меня поймут…
Бретт не кривил душой. Он полагал, что раз обстоятельства наделили его экстраординарной способностью видеть ночных чудовищ и раз он уже оказался вовлечён в борьбу с ними, значит его священный долг, как человека, давшего присягу, использовать эту способность на благо общества, которое он поклялся защищать. К таким вещам в роду Гейслеров относились серьёзно.
– Сегодня я увидел и пережил то, что вряд ли когда-нибудь забуду – сказал он. – Я повстречал врага, на которого нельзя воздействовать пропагандой, денежной взяткой или экономическими санкциями, верно?
– Я скажу вам даже больше, сержант, – согласился директор, – на этого врага не подействуют и все наши дроны, авианосцы, атомные подводные лодки, ракетные части, танковые дивизии, авиационные эскадрильи, роты спецназа, погранслужба и конная полиция.
– Кто такие «Морские котики», сэр? Как вы должно быть знаете, это по сути команда охотников и убийц. Обычно наша цель, наша добыча принадлежит к людскому роду, но я не против, так сказать, расширить диапазон. Буду охотиться на ваших имаго и убивать их, пока руки держат оружие. Только, сэр, прежде, чем я приступлю к исполнению своих обязанностей, хотелось бы получить побольше информации.
– Мы с агентом Донахью предоставим вам любую информацию и все архивы отдела в вашем полном распоряжении. Отныне вы двое напарники. Зачисляю вас, сержант, для начала на временную стажировку, хоть и не вижу в ней надобности, но таковы правила…
Директор протянул Бретту стопку заранее подготовленных документов на подпись и после того, как тот их просмотрел и подписал, продолжил вводный инструктаж:
– По мере совершенствования средств коммуникации, а именно телеграфа, уже во второй половине девятнадцатого века правительства ведущих мировых держав всё больше и больше убеждались в том, что в мире существует ряд чрезвычайно опасных феноменов и что это не вымысел и не досужие фантазии полоумных «очевидцев». С этим нужно было что-то делать, чтобы не допустить в обществе массового помешательства и не потерять контроль над странами и народами. До середины двадцатого столетия каждая держава действовала сама по себе, однако после Второй мировой войны было принято решение объединить усилия в этой области и как-то решать свалившиеся на голову проблемы сообща, невзирая на текущие политические и экономические разногласия.
Всего в мире насчитали примерно два десятка паранормальных и сверхъестественных феноменов, которые желательно было бы скрыть от общественности. Для работы с каждым феноменом по отдельности создали аналогичное число международных отделов, обозначив каждый буквой греческого алфавита. Отделу «Лямбда» достались имаго… И с самого начала встала проблема дефицита кадров, настолько жесточайшего дефицита, что хоть волком вой. Да, чуть не забыл! Имаго появляются исключительно ночью, так что работа у полевых агентов в основном ночная. С этим есть проблемы, стажёр?
– Нет, сэр, никаких проблем, – ответил Бретт. – При отборе и подготовке «Котиков» выносливости и приспособляемости к текущим условиям уделяется не последнее внимание. Если я способен пробежать несколько десятков миль в полной экипировке или неделю ползать по горам и пустыням без нормального сна, отдыха и еды, то уж с ночным графиком работы как-нибудь справлюсь.
– Никто не знает, всегда ли имаго были активны лишь по ночам, – заговорил агент Донахью, который успел сходить в комнату отдыха и сварить на троих кофе. – Возможно когда-то давно они охотились и при свете дня, но со временем разобрались, что ночная мгла позволяет трапезничать незаметно, не пугая без надобности потенциальную еду. Тихонько появился, незаметно умял жертву и так же тихонько скрылся. Никаких следов. Однако эта ночная скрытность и нам тоже действует на руку. Ночами большинство улиц безлюдно, нет лишних свидетелей и это значительно облегчает нам работу, ведь имаго безошибочно выбирают наиболее безлюдные места.
– Так ведь имаго невидимы, – напомнил Бретт, беря предложенную чашку кофе. – Не всё ли равно, в каком месте они пожирают человека?
– Они-то может и невидимы, а вот их жертвы очень даже видимы. Представь, друг мой, имаго убивает человека в центральном парке и начинает его пожирать прям средь бела дня, а рядом сидят на лавочках и прогуливаются отдыхающие и всё видят. Они видят, как самый обыкновенный прохожий ни с того, ни с сего валится замертво, а потом от его тела сами собой отрываются куски и бесследно исчезают невесть где, так что вскоре от человека вообще ничегошеньки не остаётся. Неважно, что при этом люди не видят имаго, от этого они не станут менее напуганными и озадаченными. Как после этого убеждать их, что ничего особенного не произошло и им всё померещилось? Кто-то обязательно снимет трапезу на айфон и уже через мгновение видео окажется в сети. Его посмотрят миллионы!
