И мне стоило бы догадаться, что две козы-шутницы учатся именно в этом универе, раз гуляли в парке неподалеку. Два воплощения безумия и отваги, чтоб их… Но того, что одна из парочки, именно та, которая меня больше всего бесила, окажется моей студенткой, я не ожидал. Сюрприз, млин! Что-то мне подсказывало, что и вторая грызет гранит юриспруденции, возможно, на другом курсе.

– К тебе можно? – отвлек меня голос моего нового непосредственного начальника и по совместительству ректора этого университета.

– Можно, – сдерживая новый приступ раздражения, кивнул я.

– Ну, как тебе студенты наши? Студентки еще охоту на тебя не открыли? – засмеялся Анатолий Сергеевич.

– Не открыли, – отмахнулся я.

– Как чувствуешь себя в роли учителя? – с хитрецой в глазах уточнил ректор.

– Как будто я разговариваю с детьми в младшей группе детского сада, – взорвался я.

– Руслан, это всего на полгода, потом я найду нам лучшего преподавателя.

– Они не хотят учиться! – прорычал я.

– Сделай так, чтоб захотели.

– Они ничего не знают!

– Научи, – не сдавался Анатолий Сергеевич.

– Научить? Кого? Они не знают элементарного! Кого выпустит ваш университет? А потом эти «спецы» мне такое выдают… Ненавижу работать с идиотами!

– Именно поэтому ты и добился так быстро и столь многого, – примирительно поднял руки ректор. – Займись ими, ты отличный специалист, тебе есть чему их научить. Они дети, Рус.

– Они не дети! Они взрослые люди, которые приняли решение связать жизнь с юриспруденцией! Знаете, что сегодня заявил мне третий курс? Что уголовное – это у головы. У головы, мать вашу!

Анатолий Сергеевич нахмурился.

– Не могут разгадать элементарную загадку для первого курса! Те, что вы нам когда-то загадывали, помните?

– Рус, ты нисколько не изменился, так же нетерпим к людям, – неодобрительно покачал головой ректор.

– Я нетерпим к глупости, Анатолий Сергеевич, а у вас не то что третий, а пятый курс апеллировать правом в диалоге не умеет! Кто их учил?

– Брем, – вздохнул ректор и виновато пожал плечами, – ему до пенсии всего ничего оставалось, пожалел на свою голову.

– А людей, с которыми будут работать ваши выпускники, вы не пожалели? – не выдержал я, – они будущие следователи, адвокаты..

– Полгода, Рус, очень прошу. Для твоего резюме это будет только плюс… Они студенты. Себя вспомни. Я тебя не отчислил только потому, что ты подавал большие надежды. И не разочаровал! А если бы я заострял внимание на каждой твоей выходке, ты бы и первый курс не закончил. Не всем даны твои мозги, Логинов, но ты не имеешь право не использовать свой талант! Научи моих студентов, сделай то, что не захотел делать Брем! Все, я к себе!

Я до боли сжал зубы, напоминая себе, что Анатолий Сергеевич не только мой бывший преподаватель, но и близкий друг моего отца, который мастерски умел толкать напутственные и мотивационные речи!

– А, и еще, – Анатолий Сергеевич обернулся через плечо, – ты теперь взрослый мужчина, успешный адвокат, и не мне тебя учить. Но парень ты заметный, а студентки у нас одна другой краше…

– Меня не волнуют студентки, – прорычал я, – Мирослава меня полностью устраивает.

– В общем, я предупредил. Думаю, в скором времени у тебя отбоя от девиц не будет, а мне тут драмы не нужны.

Я молча кивнул.

Аудитория начала наполняться студентами пятого курса. Я сделал несколько дыхательных упражнений, чтобы прийти в себя, и внутренне приготовился. Все студенты смотрели с опаской – явно уже наслышаны о том, что Логинов зверь и, сатрап такой, учиться заставляет.

Осматривая студентов, я наткнулся на испуганный и очень знакомый взгляд девицы, которая подрезала меня на дороге. Лиля. Всматривался в черты ее лица, машинально отмечая, насколько она сконфужена. И ничего внутри. Ни капли раздражения.

Рядом с Лилей сидел тот самый паренек, который совсем недавно обнимал в этой аудитории Синицыну.

Зубы снова сжались сами собой, когда парнишка отвел взгляд. Ну кто так делает? Сначала нужно проверить, не пасется ли препод в аудитории, и только потом предаваться страсти. Неужели доучился до пятого курса, а элементарного не знает?!

– Гражданин Н. намерен совершить преступление, – начал я, – он выбрал жертву и выбрал место. Но просчитался, и его поймали. Почему?

Я окинул взглядом аудиторию, остановил его на пареньке и потребовал:

– Фамилия.

– Назаров. Артем.

– Почему, господин Назаров, у гражданина Н. ничего не вышло?

– Не проверил, есть ли поблизости свидетели, – опустил он голову.

Сообразительный, молодец!

– Именно. Открываем тетради и пишем…

К концу пары я немного успокоился. Пятый курс разочаровал не так сильно, как третий.

– Все свободны! – гаркнул я, когда прозвенел звонок, и быстро собрал свои вещи.

Достал из кармана мобильный, пробежался взглядом по пятидесяти сообщениям Мирославы (половина – фотки в новом нижнем белье), и нажал на дозвон своему старому приятелю, который звонил мне пять раз.

– Здравствуй! – весело поприветствовал меня Жека. – Как твои студенты? Еще живы?

– Пока да, – прорычал я.

– Пошли сегодня со мной в зал?

– Ты для этого пять раз звонил? – хмыкнул я.

– Нет, хотел удостовериться, что не надо на массовое убийство выезжать, когда ты студентов поубиваешь. Так что? Пошли? Потренируемся, ты пар выпустишь.

– Меня Слава дома ждет.

– Я думал, вы уже расстались…

– Мы вместе.

– Она же дура! – протянул Жека.

– У нее ученая степень по экономике, – напомнил я.

– И как это связано с тем, что она дура? – не понял друг.

– Потише, – предупредил я.

– Что потише? Она мне две недели назад истерику по телефону закатила, мол, я на тебя плохо влияю. Я хотел ей рассказать, кто и на кого как влияет и что мы с тобой, друг мой, творили в институте, но побоялся, что она вылезет из трубки и откусит мне уши. Через час жду в зале, – закончил свою пламенную речь Жека и отключился.

Взял в руки портфель, сложил в него бумаги и ноутбук и быстро покинул свое новое рабочее место. Не глядя по сторонам, пошел на стоянку к своей машине и поехал домой за спортивной сумкой с формой.

Припарковался во дворе, лениво вышел из машины, вошел в подъезд и услышал девчачьи голоса. Один из которых сразу же взбесил.

– Да он хуже, чем бубонная чума, сибирская язва и глист Аркадий! Срочно выздоравливай, а мне надо эссе для «уголовника» написать, а то у него сегодня такой победный вид был, словно он в одиночку захватил месторождение картофеля!

Я не стал ждать лифта и решил подняться пешком. Девчонка, которая выводила меня из себя, стояла на лестничной клетке и болтала с блондинкой, которой явно нездоровилось.

– Синицына, – не упустил я возможности сыронизировать, стоя за спиной девчонки.

Ее плечи напряглись, дернулись, а девушка, кажется, окаменела. Нужно будет узнать, как ее зовут.

Синицына ме-е-едленно повернулась, встречаясь со мной взглядом, который говорил больше слов. И без того огромные глаза округлились, став похожими на глубокие омуты, а я склонил голову вбок и язвительно заметил:

– Интересные у вас знакомые, Синицына. Глист Аркадий – это ваш любимый домашний питомец?

Обе девчонки приоткрыли рты, но меня волновала та, у которой язык работал быстрее мысли.

– Да. Познакомить? – мило улыбнулась Синицына.

– Полина, это кто? – опасливо уточнила у нее блондинка.

Она Полина. Это была единственная мысль, которая проникла через острый приступ раздражения, когда запах ее духов защекотал ноздри.

– Я так понимаю – захватчик месторождения картофеля, – ответил я блондинке вместо стоящей столбом Полины.

Синицына побледнела, а я с удовольствием продолжил:

– Пойду проверю, не отвоевали ли его обратно. Хорошего вечера, Полина.

Никогда мне не нравилось имя Полина, но я зачем-то выделил его интонацией, но, кажется, перегнул, потому что Синицына вздрогнула и нахмурила брови.