С запада надвигались высокие и темные тучи. Не иначе грозу натянет, много после дождя найдешь... А искать надо не там, где все цепочкой бредут, нет, где-то раньше оно должно было случиться, может, не один десяток километров шофер своих пассажиров раненых вез...
Никулин сам не заметил, как двинулся по обочине против движения, на запад, придерживая собаку на коротком поводке, не дай Бог, сунется кому-то под колеса. Метров тридцать прошли, не больше, как пес забеспокоился. Обнюхал столбик, засуетился, потянул вниз, на откос. Неужто мышковать вздумал? Но нет, тявкнул коротко, по-рабочему - и проводник выпустил его на весь поводок. Сам остался сверху, нечего топтаться, пока Матрос работает. Только поглядывал через плечо - мало ли дураков на дороге, носятся как оглашенные, не дай Бог, выскочит собака по следу на проезжую часть...
Оглянулся в очередной раз, проводил глазами зализанную иномарку бутылочного цвета - не видел таких ещё - и, отворачиваясь уже обратно, заметил на асфальте желтое пятнышко.
Он подождал, пока проскочит газон-молоковоз и шоссе на видимом отрезке опустеет, и, отозвав собаку, двинулся в ту сторону.
Пятнышко оказалось стреляной гильзой.
Тремя резкими свистками Николаев вызвал старшего...
Осмотр выявил двенадцать стреляных гильз от АК (четыре были закатаны в мягкий от жары асфальт, остальные - разбросаны ближе к бордюрному камню разделительной полосы), круглый рубчатый след - вроде бы от пяты домкрата, только непривычного какого-то, - причем с одной стороны сильно вдавленный. Попадаются такие козлы-водители, которые ни машину, ни домкрата не жалеют, сдергивают ведущими колесами, лишь бы поскорее... Хотя, когда стреляют из автомата, любой поторопится!
Были ещё темные пятна неизвестного происхождения, припыленные и закатанные шинами. Их сфотографировали и взяли соскобы.
Вразумительных следов от колес выявить не удалось.
И уже перед самой грозой, когда рокотало совсем рядом и первые капли дождя тяжело плюхали на асфальт, Матрос облаял в траве разделительной полосы аккуратную хромированную монтировку с мерседесовской трехконечной звездой. Даже без обработки на блестящей поверхности просматривались отпечатки...
Глава 33
Запись
Воскресное утро нас разочаровало. Всю неделю стояла жара - не продохнуть, а тут начало натягивать облачка, потом тучки, потом страшилища черные. Похоже было, что ещё до вечера разразится хорошая гроза. Правда, крыша над головой у нас имелась и даже крашеная, но два километра по грунтовке до шоссе надо было проскочить все же до ливня.
Вчера к вечеру настроение у нас всех было довольно взвинченное, но тут мой Колесников повернулся неожиданной стороной: как-то всех приставил к делу, загонял, закрутил, нажарил шашлыков, куда там всем общепитам и частникам, а потом организовал партию в преферанс - и вот мы с Ирой наголову разбили господ офицеров. Несмотря на их снисходительную самоуверенность и полное (как им казалось) превосходство по части мыслительных способностей.
Пока Женя считал, Колесников только вздыхал сокрушенно - видно, воображал, что было бы, если б играли на деньги...
А сегодняшний завтрак при готовом расплакаться небе убедил нас, что пора сбегать. Крыша покрашена, жук уже весь затарен, мясо съедено - чего же ещё делать?
Начали собираться, и тут идиллия кончилась: вспомнили вдруг, что так до сих пор и неясно, где прятать Иру.
О моей квартире речь не шла: надо быть полным идиотом, чтобы скрывать её от шефов моей фирмы у меня. Мало ли, к примеру, Юля поведет Дениску выгуливать и заскочит похвастаться или узор для вязания взять. Ой Ирочка, здрасьте, а вы тут как оказались?..
У Колесникова, правда, стоит пустая квартира, но он почему-то молчал. Может, у него там жена и двое детей? Как говорится, гражданский брак. Меня передернуло - на такую ситуацию моего чувства юмора не хватало... Ладно, глупости я говорю - в смысле думаю: если меня начнут подозревать, так и его не упустят...
И тут заговорил Женя. Он сначала спросил, долго ли надо Ире прятаться. Я примерно оценила время дней в пять - сама не знаю почему. Сказала - и задумалась. Кажется, опять надежды беременной девки: ну денек, ну другой а там рассосется... Дима же поднял глаза к потолку, задумался, словно высчитывал что-то, а после в своей категоричной манере отрезал - минимум десять дней. Без объяснений и обоснований.
Батищев его выслушал, кивнул и повернулся к Ире:
- Тогда, может быть, ты у меня поживешь? Мои родители в Крыму и ещё пару недель там пробудут. Сестер, братьев, собак и кошек у меня нет. И мне тебя охранять так будет проще.
Он говорил очень нормальным голосом, очень. Словно Дима ему ничего не рассказывал, словно сам он ничего не понял. Или для него все это вообще значения не имеет. Будь он лет на пятнадцать моложе, я бы в такое поверила. Но он все-таки человек более старшего поколения и воспитывался ещё до сексуальной революции в нашей, ныне отдельно взятой стране. Или он на самом деле невероятно благородный?
И только потом мне пришло в голову самое простое и естественное объяснение: я-то по привычке их уже женить начала, а для него речь пока что идет только о том, чтобы защитить человека, безвинно страдающего. Дело серьезное, небезопасное, и в таком деле отказать ни один уважающий себя мужчина не сумеет. А про все остальное он, наверное, и не думал вовсе - или думал, а после Диминого рассказа перестал. Может, мужики действительно немножко роботы и умеют все по отдельным полочкам разложить и одно от другого отделить?
Ну, не так все прямолинейно. Конечно, Женька пожалел Иру - так вляпаться по молодости и недомыслию. И теперь действительно хочет защитить её. Может, ещё и потому, что хоть в ничтожной степени, но способствовал превращению Иры в живой товар и теперь виноватым себя чувствовал...
Но, пока у меня в голове все это металось, Ира спокойно кивнула головой и согласилась.
Пора было уезжать.
Я заперла калитку, бросила ключ в сумку и села в машину. Теперь уже на пассажирское сиденье рядом с водителем. Дима и Ира поместились сзади, Дима - у правой дверцы. А левую Женька на фиксатор запер - так, между прочим, не афишируя. Я бы и не обратила внимания, но заметила Ирин взгляд.
