Умрешь с тоски без шашлыка!
В животных — жизни всей истоки
И красота природы всей!
Чем ты закусишь после стопки,
Не будь селедок ивасей?
Я лично от животных млею
(Не только от скоромных блюд),
И просто иногда жалею,
Что сам поэт, а не верблюд.
НАЕДИНЕ С БЕССМЕРТНЫМИ
…Знался с Гераклом.
И знался с Персеем…
…Знал я Антея.
Знал я Тантала…
…Я тебе нравлюсь,
Богиня Аспазия?!
Сергей ОСТРОВОЙ
Сызмальства связан я
Кровными узами
С Фивами, сфинксами
И Сиракузами.
В детстве (еще
Не увенчанный лаврами)
Бегал я часто
В ночное с кентаврами.
В нашей деревне
Ночами морозными
Грезил богинями я
ГРЕЦИОЗНЫМИ.
Сам мастерил
Для себя плоскодоночку,
Чтоб охмурить хоть одну
Посейдоночку.
Вот и теперь
Оседлал я уверенно
Лошадь Пегаску,
Гомерина мерина.
АВТОПОРТРЕТ
Он может всплакнуть над березкою,
ставшей дровами,
Воспеть лесорубов,
перевыполняющих план…
Он пишет в троллейбусе, поезде
и самолете,
Использует также автобус, метро
и трамвай…
…Прикрепят, быть может, к автобусу
«сто сорок восемь»
Табличку:
ЗДЕСЬ ЖИЛ И РАБОТАЛ ПОЭТ ПОЛЯКОВ. Юрии ПОЛЯКОВ
Снующий, непьющий, на девушек с грустью смотрящий,
От службы берущий часы для сложенья стихов,
С рождения, с первого крика стихами звучащий,
Он сызмальства к славе был тайно, но явно готов.
Он пишет про все и весьма поэтическим текстом,
Хотя не решил — как себя на распутье вести:
Он может всплакнуть над коровою, ставшей бифштексом,
И вдруг живодеров ее до небес вознести.
Он пишет во сне, наяву, на летучке в газете.
Он может, целуясь, билет отрывая, творить.
Он в детстве писал, даже сидя на этом предмете,
О коем не принято как-то в стихах говорить.
Вот так он живет и становится крупным поэтом,
И мнится ему, что, возможно, на веки веков
Прикрепят табличку: КОГДА-ТО НА СТУЛЬЧИКЕ ЭТОМ
ПОЛДЕТСТВА СИДЕЛ И РАБОТАЛ ПОЭТ ПОЛЯКОВ.
ТРАМВАЙ ДЖОКОНДЫ
В бытовой толчее Электричек,
будоражащих раннюю тишь,
ты о чем, расскажи, Беатриче,
ты о чем отрешенно молчишь?
Что тебе флорентийские страсти,
хмурый Дант и чужая тоска?
Только кто там следит за тобой —
с жестким профилем римской чеканки
и презрительной нижней губой? Геннадий РУСАКОВ
Что в трамваях у нас несвободно,
это знает любой, почитай.
Был час пик. Вдруг я вижу — Джоконд;
сквозь толпу лезет прямо в трамвай!
Я и сам был в трамвай этот ввинчен,
я смотрел на нее в десять глаз!
Что ей был Леонардо да Винчи,
если кости треп(али у нас!
Если люди, как дикие звери,
тот — толкает, а этот — орет…
Вот она пробивается к двери,
ей сходить у Покровских ворот.
Но сойти в этой давке непросто!
Путь к тому ж преграждает собой
гражданин исполинского роста
и с презрительной нижней губой!
А Джоконда стоит, усмехаясь,
как почти что полтысячи лет…
Контролер ей сказал: — Извиняюсь!
Вы, гражданка, не взяли билет!
Это ж надо! Как веником в морду!
Ну нельзя же, товарищи, так!..
Контролер в этот вечер Джоконду
ни за что штрафанул на трояк.
О ПТИЧЬЕМ МОЛОКЕ
Только не обещано пока
Птичьего на ужин молока…
Из ковша захочешь отхлебнуть,
Вот она тропинка — Млечный Путь. Алла СТРОЙЛО
