Когда бы у меня читатели спросили,

О чем завел я в этой басне речь,

Я им ответил бы, что данный кот Василий

Жрал то, что должен был стеречь!

А этаких котов, не ловящих мышей,

Из кладовых пора бы гнать взашей!

СОБАКА И ОСЕЛ

Собака каждый день хозяина встречала,

Когда он поднимался на крыльцо,

Стараясь показать, что без него скучала,

Она пыталась всякий раз сначала

Как можно ласковей лизнуть его в лицо.

Хозяин, потрепав ее по шее,

В дом проходил за ней иль перед нею…

Осел, что тоже нес при том же доме службу,

Решил с хозяином свою упрочить дружбу —

Приветствуя его однажды горячо,

Он положил ему копыто на плечо

И так хозяину перемусолил баки,

Что тотчас на спине почувствовал метлу…

То, что позволено собаке.

То не дозволено ослу!

ТИХИЙ ВОДОЕМ

Летела к югу стая диких уток.

Устав махать натруженным крылом,

Одна из них к исходу третьих суток

Отбилась от своих и села за селом.

К ней подплыла домашних уток стая —

Сородичи по пуху и перу:

«Останься здесь! Придешься ко двору!

Мы тут, как видишь, сыты, не летая!

Спокойно мы живем.

Нас не пугают выстрелы с болота —

Весной и осенью утиная охота

Обходит этот водоем…»

«Чуток передохну, — им Кряква отвечала, —

Но насовсем остаться не могу:

Мне, перелетной птице, не пристало

Сидеть безвылетно на вашем берегу!..»

Вот день прошел… Прошли вторые сутки…

Прошла неделя… Месяц… Минул год…

Как изменился нрав у нашей дикой утки:

 Среди домашних до сих пор живет!

Она со всеми сыта у корыта, —

Что ей теперь озера и леса?!

И среди прочих тем лишь знаменита,

Что изредка глядит на небеса…

Я встретил как то по перу собрата,

И он со мною откровенен был:

«Я не сую свой нос ни в споры, ни в дебаты!

И хорошо живу — дай бог, чтоб ты так

жил!»

ОРЛЫ И ВОРОБЬИ

Гнездятся беркуты в горах, бог знает где! —

В заоблачных краях, на неприступных скалах

И беркутят воспитывают малых,

Как и положено, в своем родном гнезде.

У крупных хищников обычаи свои —

Орлы и Львы не любят мелочиться!

Пронюхав это, стали воробьи

С орлиною семьей в одном гнезде селиться.

Орлиное гнездо настолько велико.

Что Воробьишке в нем пристроиться легко —

И есть, где жить, и есть, чем поживиться…

Орел домой с охоты прилетит —

Накормлены прожорливые детки,

А там, глядишь, и Воробьишко сыт —

С орлиного стола ему идут объедки.

До этого Орлу и дела нет,

Лишь был бы у него у самого обед…

— Как можешь ты иметь таких соседей? —

Однажды у Орла спросил Медведь. —

Признаюсь откровенно, мы, медведи,

Таких нахлебников не стали бы терпеть!

Орел сказал: — Как видно, я привык

К тому, что по утрам я слышу: «Чик-чирик!»

Есть люди, как такие воробьи,

У них для жизни правила свои.

Попробуй ухватить такого за полу.

Он тотчас завопит: «Пожалуюсь Орлу!»

СОРОКА-НАУШНИЦА

Сорока запросто к Орлу домой ходила

(Что уж само собой довольно странно было.

Хотя не нам судить

О том, как жить орлам, с кем дружбу им водить.

Но в данном случае Сорока та была

Подругой юности сестры жены Орла…).

Орел, что в облаках над прочими парил

И в силу этого от жизни оторвался,

По прихоти жены с Сорокою общался.

Ей лично лапку жал и с нею говорил.

Сорока верещит. Сорока в курсе дел:

Тот свил себе гнездо, а этот улетел…

Орел в два уха слушает Сороку.

А у нее любое лыко в строку:

«Я слышала на днях, как Соловей поет.

Подумать только, с кем концерты он дает:

Как ночью на пруду заквакают лягушки,

Он начинает вторить им с опушки…»

«Ну, а Скворец?» «Ах, это ли певец!

Сказать по совести, он только то и знает,

Что каждую весну скворечники меняет…»

«Что скажешь про Дрозда?»