Разряды молний успели вовремя их нацелить к алтарю. Этого нельзя было отрицать. Но может быть, на самом деле ураган, создаваемый вьющимся вокруг него драконом, только наполовину помог Гаму, Родосу и Облачке в пути. К ним застучала в сердца некая мысль и возможно она послужила троице, как и предчувствие, которая мешала им, так или иначе, думать об этом. Ведь это могло быть всё специально сделано ради того, чтобы отдёрнуть их от целей – восстановить баланс сил стихий и вернуть Мага-медведя.
Мысль была более чем странной и правдивой, но, прежде чем, как выдвигать такое мнение и теорию, стоило сначала всё это событие наглядно рассмотреть со всех разных сторон и, взвесив каждый ключ тайны, уж потом следует переходить к самим выводам.
Между тем наступал полдень дня 7 сентября, 2013 года. Небо из-за пасмурных туч не выглядывало, впрочем, как и всегда до последних минут… Солнечное око должно подниматься и возвышаться над ними. Но толстый ковёр хмурых ват закрывал его и не будь бы их – оно дало бы себе начало своему яркому и доброму просветлению.
Вставшие на твёрдую почву, они уже находились не далеко, напротив, от алтаря воздуха, в котором попросту не текла вся его пропавшая энергия. Слева от него был заблокирован камнями и булыжниками вход в шахту, куда многие жители города Поллукса работали каменщиками и изначально и до прихода Энстрепия добывали драгоценные кристаллы ветров. Сзади у алтаря, а точнее справа от входа шахты, сделанной из бревенчатых косяков, стояла большая, высокая арка, которая напрямую вела к спиралевидной лестнице. Она же поднималась над самой горкой закрытой шахты и могла послужить для всех, как смотровая площадка. Глядеть Гаму на магический, но серый мир стала непременной радостью мальчика; ни один житель Волшебной страны не отстранил бы себя от желания увидеть с неё перед собой замок воздуха, громоздко лежавший на холме, под которым красовался и сам ветреной город.
Облачка волнительно трепетала крыльями, боясь, что при малейшем поднятии на вышку, они потревожат тех, кто их ищет. Настаивающая об осторожности, она пыталась уберечь остальных. Гам и Родос, безусловно, давали ей слово, что они будут тихими и что только на минуту взойдут наверх. С возвышенности, обладающей ещё и наивным названием «подиум», вдалеке правее от замка и городского селения можно было и глазом взирать на ряд ветреных мельниц, каждая из которых из-за наглого отсутствия здешних штилей не работала.
Зная, что они должны стараться быть скрытными, Гам, Родос и Облачка, передвигаясь ровно мягким шагом, бесшумно шептались. Навострив недоумённо сиреневые, голубые глаза на центр круга, где должны накапливаться силы воздуха, Облачка явно почуяла неладное и в маячном движении пролетала подле друзей, что-то очень быстро продумывая. Излагая тактику действий, фея Облачка не отрывалась от их ушей и, словно мышь, во время подхода к алтарю сказала друзьям:
– Нам остаётся для активации алтаря лишь найти разбросанные повсюду куски воздушного кристалла, собрав которые воедино мы поставим его обратно на алтарь. Они должны находиться где-то здесь. Никто бы их далеко не закинул, раз его кто-то из приспешников колдуна Энстрепия смог расколоть. После того, как кристалл будет собран, мы, расположив туда открытой книгу стихий, отдадим ему немного энергии с неё, тем самым алтарь воздуха восстановится и заработает, после чего непорядок воздушных сил перейдёт в гармонию.
Разумеется, можно было просто рассчитывать на то, что все раскинутые фрагменты оказались утерянными из-за прямой расточительности горбатых троллей, на которых ужасно и устрашающе производил мощное впечатление солнечный свет. Гам очень точно помнил из книг, что при его попадании на тела тех великанов, те с воплем обугливались и превращались навечно в камень. Сохранив такие, довольно, правдивые подозрения, Гам вместе с Облачкой и Родосом низко уселись на корточки и, перешагивая кустики с обмершими листьями, начали долгие поиски.
У троих путешественников не хватало и минуты поделиться, наворачивающими их извилины, мыслями. Им приходилось стараться как можно скорее выполнить всё, что нужно, и немедленно вылетать из мест розыска. Многие индивидуалисты не менее отрицают тот факт, что более быстрым поиском являлся один способ: разделиться между собой. Этим-то методом и воспользовались наши герои.
Разделившись меж собой на три группы: Гам – возле шахты, Облачка в сухой траве и на земле, а Родос у алтаря, трое нахлынули на всю по отдельности окружающую местность. Как было видно по отметинам и трещинам на алтаре воздуха, кристалл по вероятности мог быть разделён на пять частей, причём не без грубой силы.
Поначалу они думали, что их поиски пренебрегут всё-таки временем, но, чем часто искатели зорче рылись и копошились, тем шустро они понимали, что долго смотрели не туда. С большими затруднениями они справлялись всё легче и легче, перегибаясь и садясь на колени, когда кристаллу не доставал лишь последний фрагмент. Но его, не смотря на усилия, было сложно отыскать. Каждая минута стоила их жизни, которой пыталась лишить вражеская стража троллей, стоявшая в полной растерянности, как найти беглецов. Крутя петли собственных взоров, Гам ясно понимал, что в действительности они были в потерях более, чем у врагов, и от этого в голову к нему измором посыпались страхи. Вслед за ними его сердце теребила ответственность, притягивавшая к обвинениям на себя.
Оказавшийся сам по своему любопытству, он ухватился руками за затылок и не больно ударял, казня себя и приговаривая:
– Ох, почему же я сразу не осознал, что мне не стоило бежать за гномом? Эх, сам виноват.
Прижавшись и поникший лбом к земле, Гама не оставляла и другая мысль, что ежели он не попал бы в Волшебную страну, то кто бы смог тогда помочь бедным существам. Кто? Увы, но этот вопрос ставил перед ним неприступный барьер, который он не мог, ни перелететь, ни перепрыгнуть. Совсем отбившийся от поисков, он хотел кинуть в себя свой кулак со всей мучительной жалостью.
Тут, как только он начал пристально глядеть прямо сквозь жёлтую траву, на его лице за секунду вновь загорелась радость. К огромному счастью пред ним за миллиметры лежал никому ненужный осколок кристалла. Не успел он, и схватить его и побить себя кулаком по темя, как Облачка и Родос неожиданно встрепенулись от его криков: «Я нашёл!».
Подоспевшие к сидячему Гаму, они прогибались шеями с двух сторон от мальчика, в руках которого поблёскивала бирюзовая, фиолетовая часть кристалла. Лица Облачки и Родоса сразу же после Гама солнечно закорчились от увиденной находки. Все пять кусков кристалла были найдены ими и, безусловно собраны в те минуты охваченной радости.
Не интересуясь даже тем, сколько кто нашёл, Гам, Облачка и Родос буквально не ведали горя, когда вместе встали на ноги и с протянутыми руками подскочили вприпрыжку к каменным ступеням алтаря. Поднявшись по ним, все пять частей, не считая их размеров, слились в пустом пространстве воедино. Светло-голубой кристалл, словно склеенный осколками стекла, нечеловеческой силой висел в пустоте. А затем, будто лёгким дыханием троих, он крепко упёрся на круглую площадку алтаря воздуха, после чего не слетал с неё ни каким-либо дрожанием.
– Ну, наконец-то мы отыскали их, – вздохнув, заговорил Родос.
– Теперь-то нам нужно отдать набранную словами, энергию, – сказала Облачка, уже ожидавшая, вынутую из синего рюкзака Гама, книгу. Тот, будто повторив её слова, вытащил книгу стихий и с понятием в мозгу положил на воздушный алтарь.
Открыв её, Облачка волшебством направила своей палочкой к кристаллу, и вся накопленная энергия воздуха из середины книги стихий, подобно струе, вылилась на узорчатые впадинки. Как маленькие ручейки водопада, текли её капли по ним. Делая прекрасные, циклические узоры, фиолетовая жидкость петляла всё проворнее, пока она не дошла до самого центра круглого омута, где и располагался встроенный хрусталь. Весь источник энергии растекся пышными орнаментами к нему.
Гам и его друзья, в особенности фея Облачка, не шаркаясь по сухой земле, безмятежно ждали. Но чего ждали, об этом толком не договаривала и Облачка. Как ни странно, это было, но ничего с алтарём совершенно творилось. Что-то шло совсем не так. Даже сам кристалл не поддавал никаких признаков и при лёгком шуме больше не светился.
