Роберт
Дюжий парень? Да. Когда лесничий Роберт и самых леших не боится, да, и то бы он струсил перед Вольфом? Нет! Он уж узнал, кто такой Роберт.
Второй драгун
Как узнал?
Роберт
А вот как. Он, не надеясь черною своею рожею заразить сердце Анны, вздумал прельстить ее подарками, да. А не имея у себя ничего, он вздумал воровать.
Первый драгун
Что ж, лишь бы честным образом; а этот промысел тысяча лучших его предпринимали, да и теперь предпринимают с счастливым успехом, право.
Роберт
Как? Воровать дичь в княжеском лесе, где я лесничим?
Первый драгун
Однако ты бы не сердился за это на Вольфа, если б он не был твой солюбовник?
Третий драгун
И если бы этой дичью не принаживал к себе Аннушки?
Роберт
Как бы то ни было, а я таки поддел его, да, поддел; но судьи на первый раз простили его, да!
Первый драгун
Да, простили, отнявши у Вольфа последнюю копейку.
Роберт
И это каналье милость, да. Однако ж он не утерпел — я опять поддел его и представил в суд, за что он был посажен в смирительный дом[111]. Я торжествовал, да, я один обладал Анною, да, один. Опять появилась шельма, да, и я опять лишился Анны, которую он переманил к себе дичью, да, дичью, которую он стрелял в княжеском лесе. День и ночь не сводил я глаз, да, сидел в лесе, да, и стерег вора. (Схватывается с места) Поймал, поймал шельму и отмстил, да, отмстил ему. Знаете, что с ним сделали? Ему, ха-ха-ха! да, ему выжгли на спине висельницу[112], отослали в крепость на каторжную работу, да, на каторжную работу. Ха-ха-ха! Что, а? Каково я отмстил!
Полупьяный прохаживается с радостию; все драгуны в изумлении, смешанном с сожалением.
Явление 4
Те же и драгунский унтер-офицер.
Унтер-офицер (входя)
О-о-о! не напрасно чихнулось мне на дороге — я поспел на бал.
Все драгуны
Милости просим, сударь.
Первый драгун
Жаль, сударь, что опоздали. Здесь господин лесничий рассказывал нам свой роман.
Унтер-офицер
О, я знаю его, он великий мастер лить пули.
Роберт (подходя к нему)
Как? Я лью пули? Кому это ты сказал, молокосос?
Унтер-офицер (с хладнокровием)
Пьяному лесничему.
Роберт
Лесничему, да! лесничему?
Унтер-офицер
Ну, дураку, если мало для тебя титула лесничего.
Роберт (с великим криком и приступая к нему)
Я — дурак, я, да?! Это ты мне сказал, да?!
Унтер-офицер (отталкивая его с хладнокровием)
Видишь ли ты эту палку? Она довольно крепка, чтобы заставить тебя молчать.
Роберт (в азарте приступая к нему)
Перед тобою молчать?
Унтер-офицер (к солдатам)
Выводите его прочь.
Драгуны выводят Роберта. Голос его слышен за кулисами.
Роберт
К его сиятельству, да! прямо к его сиятельству.
Явление 5
Те же, кроме Роберта.
Первый драгун
Так и будешь там, где и Вольф.
Унтер-офицер
Что, верно, он здесь про Вольфа врал?
Трактирщик (входя)
Что здесь братцы за шум происходил? (Увидя унтер-офицера) Ах, сударь, извините, я вас не видел.
Первый драгун
Роберт вздумал было похрабриться; однако ж мы послали его перед лешими оказывать свою храбрость.
Трактирщик
О, ох уж этот Роберт, ни одного разу не проходило, чтобы он посидел тихо. Вот милость ваша, правда, хотя и редко жалуете, но всегда тихо-смирно. Да, сударь, вы к нам редко очень жалуете. Милости прошу садиться. Эй, малый, дай сюда хорошего пива.
Унтер-офицер
Не для меня ли это? Разве ты видел, чтобы я когда-нибудь пил?
Трактирщик
Это правда, сударь, но хоть стакан. Сделайте милость, я вам так рад. Садитесь, сударь. (Подносит стакан пива)
Унтер-офицер
Садиться, брат, некогда; а за твое здоровье выпью. Здравствуй! (Пьет) Пора нам, ребяты; скоро вечерни, надобно быть в городе.
Второй драгун (собираясь)
Пора, сударь. Мы таки довольно послушали истории про разбойника Вольфа.
Унтер-офицер
Как разбойника?
Второй драгун
Ну или вора.
Унтер-офицер
Не лесничий ли сделал его в глазах ваших разбойником и вором?
Второй драгун
Ну да разве он не крал дичи в княжеском лесе и разве не сослан он за это в крепость?
Унтер-офицер
Боже мой! Маленький проступок мещанина так увеличен в глазах людей. Отчего ж великие, страшные пороки вельмож остаются под завесою? А! Это оттого, что нет человека, который бы осмелился поднять эту завесу. Вы называете Вольфа вором — вы несправедливо называете его. Бедный, не имущий попитания человек, и за это презираемый людьми, к тому же столько благородный, столько гордый, что не мог принудить себя вымаливать под окном, прибегает к непозволенному, но для него очень простительному средству, — и этот человек делается уже в глазах людей страшным преступником. А человек, отнимающий последнюю копейку? А несправедливый судия, делающий за деньги виновного правым, а правого виновным? Но можно ли исчислить все пороки великих людей? И этих пороков, этих преступлений люди и не видят. Не видят, потому [что] они суть преступления вельмож.
Первый драгун
Ну да, первый раз простили его, а он не покаялся да и в другой-таки раз.
Унтер-офицер
Выслушай меня: всему городу сделался известен Вольф так, как вор; все начали презирать его; все начали смеяться над ним. Это поразило, унизило его гордость и уменьшило чувство стыда; искра негодования родилась в сердце его; он силою хотел уже получить то, в чем ему отказывали. Страсть к Анне также возрастала. Но Вольф имел солюбовника, следовательно, и врага, этого бездельника Роберта, который торжествовал, поймав его в княжеском лесе. Чувство бедности, чувство оскорбленной гордости угнетали его; голод и ревность, соединясь вместе, мучили его чувствительность; он хотел удалиться от места, где он презрен, где он жестоко обижен, но страсть к Анне и вместе ревность сделали перевес. Он остается, он стреляет дичь — опять ловит его Роберт. Но не подумайте, чтобы он ловил его, сохраняя правила лесничего; нет — он ловил его так, [как] своего солюбовника. Судьи, не видя уже более у Вольфа такой вещи, которая бы заставила их сказать в его пользу, присудили отдать его в смирительный дом.
