– Именно. А потом и по узким улицам отказался ходить один. Пришлось жене его сопровождать.

– Но почему? Это тоже такая фобия?

– Совершенно верно. По сути, еще одно проявление агорафобии. С младенчества его баловали. Все делали за него, а после свадьбы он полностью полагался на жену. Так у него развилась подсознательная потребность находиться с ней рядом, как у ребенка. Но сознание отказывалось признавать такую инфантильность, поэтому агорафобия стала для него способом принудить жену никуда не отходить.

– Его удалось вылечить?

– Удалось. С применением медикаментозных препаратов и поведенческой терапии. Теперь он полностью здоров.

– Значит, чтобы поправиться, ему понадобились лекарства?

– Конечно. Так как насчет тебя? Расскажешь, почему ты боишься перекличек?

– Честно говоря, я и сам не знаю.

– Серьезно? В таком случае, когда ты начал бояться?

– Хм… и этого я не помню. Простите.

– Не беспокойся. Давай, ляг на кушетку. Как тебе, удобно?

– Да, очень удобно.

– Хочешь послушать музыку?

– Хорошо.

– Сначала вот это.

Комнату наполнили звуки «Колыбельной» Моцарта. Следующим шел «Сон в летнюю ночь» Мендельсона. Потом – «Утраченное время» Цай Чин[8].

– От какой расслабляешься больше?

– От последней. Первые две я не понял.

– Хорошо. Сколько пар у тебя было сегодня?

– Что? Ах, пар… две.

– А что ты делал потом?

– Играл в баскетбол.

– Насыщенный день. Ты чувствуешь усталость?

– Немного.

– Очень хорошо. Я хочу, чтобы ты представил, как расслабляешься. Слушай каждое мое слово. Сначала ляг как можно удобнее. Постарайся расслабить все тело и начинай глубоко дышать.

– Вот так?

– Да, очень, очень хорошо. Дыши медленно, как сейчас. Теперь еще раз. Сделай глубокий вдох, потом выдохни. Отлично. Где тебе приятнее всего находиться?

– Хм… наверное, на пляже.

– Прекрасно. Тогда представь, что прямо сейчас ты лежишь на пляже. Дует легкий ветерок, он так приятно освежает… Волны равномерно накатывают на берег. Ш-ш-ш, ш-ш-ш, вот так, одна за другой… Твой ум спокоен. Спокоен? Очень хорошо. Направляй его в разные части своего тела. Сначала в голову – голова успокаивается. Теперь в грудь и спину – тело успокаивается. Дыхание становится легче и легче. Теперь руки – расслабляются руки. Потом ноги – расслабляются и успокаиваются. Все тело расслабляется, отдыхает. Хорошо. Как ты чувствуешь себя теперь?

– Очень… очень приятно. И в голове так… так легко. Все тело словно… словно белый огонек.

Голос его был тихим, как будто каждое слово требовало усилий.

– Отлично. Спокойно насладись этим.

Прошло пять минут.

– Итак. Сейчас я начну медленно считать от одного до десяти. Когда дойду до десяти, твое подсознание вернется в прошлое, к событию, которое оказало на тебя большое влияние. При счете десять, что бы ты ни увидел или ни почувствовал, ты опишешь это вслух. Потом, если это событие счастливое, запомнишь его, а если нет – забудешь. Договорились?

Студент медленно кивнул.

– Тогда начинаем. Один… два… три… четыре… пять… шесть… семь… восемь… девять… десять.

Глаза студента внезапно быстро задергались под прикрытыми веками. Мужчина улыбнулся. Очень хорошо. Значит, подсознание начало выдавать ему информацию.

– Мы у нас во дворе. Пахнет жареной саранчой. Отец привез меня домой на велосипеде. Мне надо доделать домашнее задание, чтобы пойти играть… Деревянный пистолет… Гораздо круче, чем у Большого Мена.

«Значит, в воспоминании он не старше десяти лет», – заметил мужчина про себя.

– Я в песочнице, лежу с игрушечным пулеметом. Мы с ребятами играем в войну.

Голос у него стал совсем детским, оживленным.

– Толстяк жульничает – он никогда не падает, когда его убивают… Рядом солдаты маршируют на плацу.

В его голосе появилось восхищение, даже зависть.

– Они классно выглядят. Левой-правой, левой-правой… Перекличка. Ван Либо, здесь. Мен Фанчжи, здесь… Ой, что это с ним? Почему он не отвечает, когда называют его имя? Ой нет, офицер сердится.

Голос стал напуганным.

– Его снова зовут… Почему он не откликается? Давай, ты сможешь… Он что, заика? Нет, не бейте его.

Студент задрожал.

– Сколько крови! Его наказали… он бежит по полю, один…

Внезапно его дыхание участилось, тело изогнулось в конвульсиях.

– Что ты видишь?

– Я упал…

Он начал плакать.

– Мой лоб! Кровь не останавливается… Учитель физкультуры… Перекличка… Он бьет меня… Пожалуйста, не надо…

– Достаточно. Значит, то, что ты сейчас увидел, запечатлелось глубоко у тебя в подсознании и продолжало тревожить, понимаешь?

– Да-да, понимаю.

– Тот белый огонек еще здесь?

– Здесь.

– Очень хорошо. Сейчас он начнет постепенно гаснуть, и ты станешь приходить в себя. Я буду считать от десяти до одного. Когда дойду до одного, ты проснешься. Договорились?

– Да.

– Прекрасно. Итак. Десять – белый огонек слабеет, твое тело и твой ум спокойны. Девять – ты начинаешь пробуждаться. Восемь – к телу постепенно возвращается чувствительность. Семь – пальцы начинают шевелиться. Шесть – сердце бьется ровно и спокойно, ты ощущаешь радость. Пять – ты почти проснулся. Четыре – ты можешь пошевелить шеей. Три – по телу проходит волна энергии. Два – просыпайся, ты готов. Один – теперь ты полностью проснулся, открой глаза!

Студент сделал глубокий вдох.

– Боже, я что, был… под гипнозом?

– Более или менее.

– Я вспомнил абсолютно все! Когда мне было девять, я увидел, как избивали солдата-заику.

– Да, похоже на то.

– Но почему я не додумался до этого раньше?

– Это называется психогенной амнезией. Подобная забывчивость провоцируется неким выбором. Иными словами, ты сам выбрал забыть эту болезненную сцену. Своего рода бегство.

– А мне полезно было ее вспомнить?

– Ну конечно. Чтобы решить любую проблему, надо найти ее источник – особенно если проблема психологическая. Как только причина найдена, ее можно решить.

– Вы поможете мне?

– А ты мне доверяешь?

– Само собой. Так поможете?

– Разве до этого я не помогал?

– Да, вы правы. Спасибо вам.

– Не надо благодарности. Но у меня есть к тебе просьба. Ты сможешь сохранить наши встречи в секрете?

– Да.

Сон. Чтение. Иногда баскетбол.

Никакой тревоги, что еще кого-то убьют. Никаких встреч лицом к лицу с сумасшедшим кровопийцей. Даже старые кошмары снятся реже.

Это ли не счастье?

Целую неделю Фан Му провел как нормальный студент, посвящая время занятиям и отдыху. Жизнь текла мирно. На выходных он съездил к родителям и так объелся материнской стряпней, что прибавил, кажется, не меньше двух килограммов.

Погода становилась все жарче. И Фан Му, сам не зная почему, пребывал в отличном настроении. В кампус он возвращался на автобусе; ветерок из открытого окна мягко обдувал лицо. Кожу слегка покалывало. На улице сияло солнце, в воздухе витал аромат свежей травы. В рюкзаке он вез коробочки и банки с мясным соусом и маринованными овощами, которые мама приготовила специально для него. Лениво откинувшись на спинку сиденья, Фан Му прикрыл глаза и задремал.

Когда в последний раз ему было так спокойно?

В их комнате Ду Ю резался в «Каунтер-страйк»[9].

– Уже вернулся? – спросил он, заслышав, как открывается дверь, хотя и не отвернулся от экрана.

– Почему ты не гуляешь с Чжан Яо? Погода изумительная.

Ду Ю рассмеялся.

– Она дает частные уроки. Да и вообще, хорошо иногда побыть одному.

Фан Му вытащил из рюкзака контейнер с мясным соусом и поставил Ду Ю на стол.

– Держи, это тебе. Мама приготовила. Обязательно попробуй.