— Эр, это просто великолепный дом, идеальный ландшафтный дизайн, мы с Кристианом славно потрудились, и я надеюсь хозяевам понравиться, — Эр вернулась работать в свою кофейню, и я забежала после работы выпить чашечку кофе.

— Без сомнения понравиться! Я не видела, но судя по твоим рассказам — я в восторге!

— Завтра с утра у нас будет встреча с ними, я так волнуюсь! Может у них есть дети и мне взять моего лохматого непоседу? — я раздумывала будет ли уместно взять с собой своего четырёхлапого друга.

— Я думаю можно!

— Супер, ты мне очень помогла сделать правильный выбор! С меня на ужин паста! — я поторопилась домой готовить ужин, мы с Эр снимали квартиру недалеко от её работы.

— Кристиан, я уже на месте, ты где? — я прошла мимо шикарного автомобиля, стоявшего у входа, и остановилась у дверей дома в назначенное время, нервно перебирая складки своего сарафана.

— Ой, Меган, тут такое! — в телефоне у Кристиана послышались гудки автомобилей и шум трассы. — У меня по дороге заглохла машина, я жду эвакуатор. Прикрой меня, пожалуйста, я постараюсь скоро приехать.

Просто супер! Я уже хотела развернуться и незаметно проскользнуть обратно, но мужской голос властно скомандовал.

— Не стойте у входа, проходите!

— Прогуляйся, а я пока разведаю обстановку, — я опустила на пол своего чихуахуа.

Дом был в современном стиле, много дерева и света, по пути я разглядывала причудливые и стильные картинны на стенах и вскоре оказалась на кухне из которой доносились ароматы еды.

Моё сердце пропустило удар и бешено застучало не только в груди, но и во всех частях моего тела — Давид стоял в фартуке и со сковородкой в руке.

— Доброе утро, надеюсь, ты не успела позавтракать? — он выложил яичницу на одну из тарелок, украсил веточкой руколы и помидоркой черри, приглашая меня присесть. Я подошла и села за стол, это было похоже на встречу двух знакомых, только вчера распрощавшихся в парке.

— Пересолил, — я отставила тарелку и скривилась, демонстрируя как сильно пересолил.

— Я всё исправил, — «пересоленная» яичница полетела в мусорное ведро и на моей тарелке оказалась свежеподжаренная.

— Сомневаюсь, что ты можешь что-то исправить! — я ковырялась в тарелке и многозначительно посмотрела на него, давая понять, что это касается не только яиц. — Я больше предпочитаю глазунью.

— Давид! — на кухню вбежал мой лохматый друг и я поставила перед ним тарелку.

— Меган, ты назвала собаку моим именем? — Давид смеялся, сотрясаясь всем телом.

— Да, наверное, у вас есть что-то общее, например, он гадит у меня под кроватью.

— Какое очаровательное создание! — Давид взял собачку на руки и принялся гладить и тискать.

— Значит, ты и есть новый хозяин этого дома? — мне надо было срочно убегать из этого дома, подальше от Давида, я теряла самообладание и слёзы упёрто покатывали к глазам.

— Я тебе кое-что задолжал, Меган!

— Если ты про дизайн участка, то финансовые вопросы решает мой директор.

— Я про ферму! — его голос и это слово больно отозвалось внутри меня эхом.

— Тогда ты задолжал не только мне! — я не хотела, что б он увидел мои слёзы и мою боль, но сдерживаться становилось всё труднее.

— Пошли со мной, — он взял меня за руку, и мы зашли в спальню. Открыв комод, он достал бумаги и передал их мне. — Это твой дом, Меган!

— Я думаю, что это не понравиться твоей подружке, а эту халабуду можешь подарить ей! — я швырнула бумаги ему в лицо.

— Меган! — он схватил меня в свои объятья и жадно вцепился в мои губы поцелуем, от желанных прикосновений, таких родных мужских сильных рук и его губ, я потеряла самообладание, запустив пальцы в его волосы, я прижалась к нему в попытке стать с ним одним целым. Но ко мне вернулся разум, и я отстранилась, влепила пощёчину по его нагло красивой и загорелой физиономии, оттолкнула пытаясь вырваться, но он схватил меня сильнее и оступившись мы свалились на кровать. Я продолжала брыкаться, толкать и бить кулаками его в грудь.

— Перестань, Меган! Я не отпущу тебя! — я слышу в его голосе смешок, он что насмехается надо мной?

— Меган, я люблю тебя! — он говорит это тихо, но для меня эти слова звучат как раскаты грома среди ясного дня. Я замираю и смотрю на него. Давид уже не улыбается, в его глазах столько нежности и тепла, что я таю и тону от этого взгляда. — Я люблю тебя, Меган!

— А как же Ингрид? Я ведь видела вас тогда у тебя в кабинете? — мне же не привиделись они в тот вечер, со зрением у меня всё в порядке.

— У нас с ней действительно были отношения, до встречи с тобой. Незадолго до её приезда, я узнал, что она имеет некоторое отношение к Фреду и мы с Алексом решили проверить эту информацию. Выяснилось, что Ингрид и Рик, были замешаны в схеме с наркотиками и проституцией, она отправляла студенток на практику, Рик втирался к ним в доверие, подпаивал и отправлял к Лектору. Я знал, что Лектор вернулся в город и не мог в тот вечер спугнуть Ингрид. Между нами ничего не было и быть не могло!

— Как Рик мог так поступить со своим родным братом? — я не понимала этого предательства со стороны Рика.

— Рик мне брат по отцу. Папа воспитывал меня один, мне было пять лет, когда он встретил Софию, она была прекрасной женщиной и заменила мне мать. Через год родился Рик. У нас была хорошая и дружная семья, Рик учился, а мы с отцом и Софией строили бизнес…Я был за рулём в тот дождливый пасмурный день. Мы с Софией возвращались с переговоров, внезапно из-за поворота на огромной скорости вылетела машина нам на встречу, шансов избежать столкновения не было. Похороны Софии прошли без меня, в тот момент, я без сознания и с многочисленными переломами лежал в реанимации. После, долгая реабилитация, шрамы на память о том страшном дне и ненависть Рика. Брат так и не смог простить мне смерть его матери, не смог простить то, что я выжил, — он помолчал и я видела, как тяжело даются ему эти воспоминания. — Рик в тюрьме, ему дали срок за незаконное выращивание каннабиса, все фермы юридически были оформлен на него. Мы с Алексом подключили опытных адвокатов. И попробуем сократить его пребывание в тюрьме.

— Рик, говорил, что каннабис выращивали для медицинской отрасли?

— Частично это правда, но в таком количестве выращивать её противозаконно.

— Как ты узнал про этот дом? Через Кристиана? — я не могла понять кто мог ему всё рассказать. Давид отрицательно махает головой.

— Тогда точно Лора! — опять мимо.

— Эрика не могла тебе этого рассказать! — я озвучила последний вариант, уже прокручивая в голове, всё что выскажу по этому поводу Эрике.

— Мне нет, твоя подруга случайно проболталась Алексу! Но пообещай, что не будешь её за это ругать!

— Не обещаю!

— Этот дом твой, Меган! Но ты будешь появляться здесь изредка, потому что я не отпущу тебя больше ни на минуту, мы будем жить в моём доме Вашингтоне, и учиться ты будешь тоже там!

— У тебя всё так просто!? Шесть месяцев, шесть долгих месяцев! Для меня они длились целую вечность, Давид! Как ты мог! — я наконец дала волю своим эмоциям и по моим щекам покатились слёзы.

— Милая моя, любимая Меган, тебе не кажется, что у тебя немного запоздавшая реакция! Ты знаешь, я немного по-другому представлял нашу встречу, — он сцеловывал мои слёзы и утешая гладил по спине. — Я не мог рисковать тобой. Девушек, которые работали на ферме, только сейчас оставили в покое.

Он поцеловал меня, не позволяя больше ничего говорить, и я наконец позволила себе понежиться в его руках и готова была делать это до конца своей жизни.

Оторвавшись от меня, он повернул меня лицом к панорамному окну и сел сзади, прижимаясь к моей спине. В отражении огромного окна, мы смотрели на двух влюблённых сидевших на кровати.

— Меган!.. — его голос дрогнул. Я обернулась и расстегнув рубашку Давида, нежно провела пальцами по шрамах, а он смотрел, не отрывая взгляда от альпинария, созданного моими руками. На вершине разместился портулак фламенко — огромный рубец на его плече, две извилистые дорожки из синей лобели, как ручейки спускаются вниз — повторяя линии его шрамов, красная бегония коктель легла стрелой под сорок пять градусов вверх, а белая — извилистой пробежала к подножию горки.