Принц Икуса «Незаметно прошел…» Созерцаю горы, когда император Дзёмэй отправился в Иё, в провинцию Сануки[2] Незаметно прошел День весенний, овеянный дымкой. В сердце тяжкая скорбь — Стенаю и плачу, как нуэ [3]. Ветерок долетел Из-за гор, что монарха сокрыли, — Обшлага рукавов Выворачивая наизнанку [4]. Был я неустрашим, А сегодня бреду одиноко — Душу вечно гнетут Неотвязные грустные думы, И сгораю в тоске, Словно водоросли морские, Что исчезнут в кострах Солеваров близ берега Ами. Песня-отголосок («Только ветра порыв…») Только ветра порыв порой из-за гор долетает. Ночь за ночью я жду и в тоске не могу дождаться столь желанного возвращенья… Какиномото Хитомаро «Как осенние предгорья…» Печальная песнь на смерть женщины, ожидающей в Сигацу Как осенние предгорья, Милая была прекрасна. Словно деревце бамбука, Трепетна, стройна, изящна. Что могла она подумать В те короткие мгновенья? Нити шелковой длиннее Были дни безбедной жизни, Но недаром говорится О росе, что, исчезая Без следа с восходом солнца, Вновь рождается под вечер. Но недаром говорится О прозрачной дымке вешней, Что под вечер опустилась И растает утром ранним. Даже я, ту весть услышав, Задрожал, подобно луку, Горевал я, что лишь мельком Ту красу успел увидеть. Словно травы молодые, Юный муж ее, что прежде Рядом с нею спать ложился, Верному мечу подобен, Что рукав из тканей тонких Клал под голову обоим И делил с ней изголовье, — Ныне спит он одиноко, С грустью о жене вздыхая. Как же он тоскует горько! О ушедшая так рано, Ходу времени не внемля, Ты роса, подарок утра, Ты туман вечерней дымки! Песни-отголоски «О, как печален я, когда увижу…» О, как печален я, когда увижу пустынную дорогу над рекою, где дева из селения Сигацу, «Журчащих струй весеннего потока», В последний раз недавно проходила!.. «В тот день, когда я повстречал случайно…» В тот день, когда я повстречал случайно ту деву из селения Сигацу, «Журчащих струй весеннего потока», увы, ее не разглядел как должно. О, как теперь об этом я жалею! На расставание с женой В краю Ивами, Где вьется плющ по скалам, Близ мыса Кара, В краю китайских сказов, Где травы моря Спят среди скал прибрежных И, колыхаясь, Блестят, как изумруды, — Там ждет подруга, Что, словно травы моря, Спала, отдавшись Любви моей потоку. Как кратки были Свиданий наших ночи! Подобно лозам, Прильнули мы друг к другу. При расставанье Так больно сердцу было! Прервав рыданья, В пути я оглянулся, Но взмах прощальный, То рукавов движенье, Я не увидел За вихрем палых листьев С горы Ватари, Что, как волна морская, Ладью уносит. Как одинокий месяц, Что проплывает Над кручами Яками, Я вдаль стремился, С тобою разлучившись. Томясь печалью, Я наблюдал путь солнца, Путь одинокий За горные вершины. Песня-отголосок («Я думал, сердце…») Я думал, сердце у воина и мужа должно быть крепче — одежд моих широких рукав от слез весь влажен. «Прекрасны берега земли Сануки…» При виде тела человека на скалах острова Саминэ в провинции Сануки Прекрасны берега земли Сануки, Где водоросли – словно самоцветы. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом. вернуться Император Дзёмэй отправился на горячий источник Иё на острове Сикоку в 639 году. вернуться Нуэ (тора цугуми) – ночной дрозд, полулегендарная птица, чье пение, согласно поверью, звучит только ночью или в пасмурный день и символизирует скорбные чувства. вернуться Рукава, испод которых обнажился при порыве ветра, считались хорошей приметой, сулящей благополучное возвращение домой. |
