– Сегодня еду к Демиду.

– Утешать и лечить разбитое сердечко?

– Спасать от отчисления. Наверное, он привык, что к учебе его пинала Надя и сейчас он не может посадить свою жопу за работу. Просил побыть пинковозом.

– Эх! Скучно…

Дойдя до общежития, подружки разошлись по своим комнатам, а Софи стала собираться к другу.

В маршрутке было битком и на нужной остановке она вылезла помятая и раздраженная. В довершение этого, по пути до его дома она дважды исполнила пируэты на льду, едва не расстелившись на широком людном тротуаре. Когда она набирала цифры кодового замка на подъезде, ее телефон в очередной раз разрывался от сообщений Кирилла, и ее саму уже снедало чувство, что вечер закончится какой-нибудь фигней.

Едва она коснулась дверного звонка, как Демид распахнул перед ней дверь.

– Предупреждаю сразу, я не в настроении.

– Понял. Я уже поставил жарить курицу. Надеюсь, что после ужина ты подобреешь.

– Если эта курица – это Ефимова, то возможно. Она еще та курица и завтра выклюет мой бедный мозг.

Он помог ей раздеться и она прямиком прошла в его комнату и плюхнулась на диван.

– Отец тут вообще появляется?

– Периодически. Вчера был и даже ночевал. Читал мне лекцию о моем будущем.

– И как?

– Добил меня. Будто я и сам не знаю, что Надя ушла от меня как от бесперспективного. Самооценка ниже плинтуса.

– Мне никогда не нравилась Надя. Ты это знаешь.

– Знаю. Как и мне Максим.

– Тогда давай оставим их за порогом. Здесь я, ты, курица, коллоквиум и курсач. Так что нам и без них не скучно и хватает геморроя.

Обложившись конспектами, распечатками и книгами, Софи оккупировала диван. Она решительно завязала светлые волосы в хвост и грызла нервно карандаш, которым делала какие-то пометки на полях.

Демид сидел с ноутбуком в кресле и щелкал тачпадом и клавиатурой, бурча себе под нос.

– Давай сделаем перерыв?

– Еще рано. Сиди работай.

– А как же курица? Я уже проголодался.

– Сколько времени? Ой! Уже семь… Тогда милую. Пошли ужинать.

Демид быстро организовал две тарелки макарон с жареными голенями и кетчуп.

– Если зажечь свечку, можно представить, что у нас свидание в ресторане.

– Свидание?

– Ну а что? Мы давно никуда с тобой не ходили.

– Но это были и не свидания.

– Потому что мы были с кем-то. Как кстати Максим?

– Продолжает старую песню.

– Не может забыть?

– Ага. То забыть, то вспомнить. Когда мы были вместе его стабильно вело налево. Потом он совсем туда срулил. А теперь видимо этим "лево" хочет сделать меня.

– А ты?

– А что я?

– Хочешь?

– Не спорю, секс с ним был хорош. А в отношениях всегда бурлили страсти. Но это не то, что я хочу. Я наигралась.

– Вот как…

София посмотрела в его глаза. Их ясную зелень молодой листы на солнце заволокла тоска. Как мутный тяжелый ил пластом на дне лежала боль предательства.

– Как ты это пережила?

– Не строила иллюзий… Так, давай я приберу посуду. Разомнусь. А то уже плечи сводит.

– Ок. Я в комнате.

Помыв посуду, Софи попутно вскипятила чайник и сообразила им по чашке кофе. Ему черный, с тремя ложками сахара, как он любит. И полная решимости вернулась к своим тетрадям.

– Держи.

– Спасибо…

Их руки нечаянно соприкоснулись, когда она передавала ему кружку. Она этого будто не заметила, а он улыбнулся.

Стрелки часов медленно, но верно ползли вперед.

– Все, я поеду. У меня уже шея и спина болят. Пройдусь до остановки – разомнусь, пока еще не совсем поздно.

– Побудь еще… Обещаю тебе такси и массаж.

– Ладно. Еще часик. А потом поеду.

Демид отложил ноутбук на журнальный столик у кресла. И подошел к дивану.

– Давай сюда шею и плечи.

Софи посмеялась над тем, как он разминает пальцы и послушно повернулась к нему спиной.

– На тебе водолазка. Ты мне предлагаешь вискозу разминать?

– А что? Ты предлагаешь мне раздеться?

– Я увижу только твою спину… Зато представь как будет приятно разогнать кровь и размять затекшие мышцы…

Недоверчиво на него покосилась, прищурилась…

– Отвернись.

– Закрою глаза.

Как только его ресницы опустились, она стянула водолазку и плотно прижала ее к груди.

– Готова.

Она сидела по-турецки, а он присел, подогнув под себя одну ногу позади нее.

– Надеюсь, руки не холодные.

Нет. Его руки были горячими. Они легли на плечи и начали мягко их массировать. Тело от его прикосновений сладко заныло. Напряженные мышцы отзывались легкой болью, побежавшая быстрее кровь зашумела в ушах. Кожа порозовела. Поза стала расслабленней. Веки невольно закрывались от удовольствия.

Его движения становились все шире. Пальцы пробегали по шее и ныряли в корни волос по линии роста. Горячие ладони гладили плечи и аккуратно спустили бретели бюстгалтера, чтоб не мешали. Верхняя часть спины до самой линии застежки белья… Его прикосновения дарили негу… София совсем растворилась в ощущениях, и неожиданно горячие губы коснулись тонкой кожи на шее. Она встрепенулась и обернулась через плечо. Его лицо было так близко. Дыхание шевелило тонкие выбившиеся из прически волоски

– Ч-что ты делаешь?

Глядя в ее растерянные, почти испуганные глаза, он сократил ту малую дистанцию, что их разделяла и коснулся ее губ. Осторожно, словно касаясь дымки и боясь ее развеять… Отвлеченная его неожиданным поцелуем, она не сразу заметила, как его рука скользнула по ее спине и в одно движение расщелкнула крючки бюстгалтера.

– Де…

Он не дал ей сказать, жадно и настойчиво приникнув поцелуем. Его ладонь легла ей на щеку, не давая отвернуться, а вторая скользнула по нежной бархатистой коже к груди. Пальцы поднырнули под тонкую шелковистую ткань, ладонь обхватила упругую округлость, принимая на себя ее вес. Большой палец обвел круг, пуская мурашки бежать по обнаженной коже.

Еле высвободившись, Софи отодвинулась, прижала сильнее к груди одежду и смотрела большими напуганными глазами. Ее сбившееся дыхание вырывалась через приоткрытые порозовевшие губы.

– Зачем ты это сделал?!

– Разве я сделал что-то плохое?..

– Д-да! Ты ко мне приставал!

– Или может даже больше.

– С ума сошел?

– Тебе было это неприятно?

Почему-то на этом вопросе София запнулась. Судя по тому, как ее тело отозвалось на его касания – ей определенно было приятно, но…

– … Но мы же друзья, это неправильно.

– А ты всегда поступаешь только правильно? Или иногда как тебе хочется в данный момент?

– Демид…

– Мы оба свободны. После хреново закончившихся отношений. На стрессе из-за учебы и личной жизни. В конце концов, это ни к чему не обязывает. А встряска нужна нам обоим…

– Ты что мне секс предлагаешь?

– По дружбе. С гарантией без ЗППП, с уважением желаний и границ, безопасный, и я точно завтра тебе позвоню и не буду хвастаться друзьям, что я тебя уложил и вообще обсуждать это с кем бы то ни было.

– Ты спятил…

– Но разве тебе не хочется ласки? Пока мы не в отношениях… В этом нет ничего плохого… Я же знаю, что ты сама уже лезешь на стенку. Твои ведь слова? Уж лучше я, чем Макс или случайный парень из бара… Тем более…и мне это нужно.

– Мне не очень удобно вести такие разговоры, когда я наполовину голая.

– Без проблем.

Демид стащил через голову футболку оголяя подтянутый торс. Полянкой на груди были темный вьющиеся волосы, собирающиеся в дорожку, уходящую под линию торчащих над брюками боксеров.

– Теперь мы в одинаковых условиях.

– Так ты меня для этого сюда сегодня заманил?

– Нет. Просто не смог удержаться, когда касался тебя.

– И тебя посетила гениальная мысль периодически со мной спать?

– Выручать друг друга…

– Ты же знаешь, что это скользкая дорожка…

– Вот веришь нет… Я сейчас думаю о совершенно других скользких дорожках.

Краска бросила в лицо.

– На тебя так новость о Наде повлияла?