В приложении агригатора такси появилась жёлтая молния, высокий спрос. Все местные настороженно поглядывали в небо, стараясь убраться с улиц как можно скорее, а туристы продолжали гулять. Машина всё никак не искалась. Такое часто бывает. Наконец, на экране появилась надпись «машина прибудет к вам через 15 минут». Я застонала, понимая, что через пятнадцать минут меня уже не пустят ни в одну приличную машину. Хотя… В сумке где-то валялся дождевик. Простой полиэтиленовый мешок очень выручал.

Пока я рылась, ища заветный свёрток, рядом со мной остановилась белоснежная машина. Небольшой седан. В марках я не разбиралась, но по виду автомобиль не слишком дорогой. Окно опустилось, и я, уже приготовившаяся объяснять, как проехать, захлопнула рот. Зубы стукнули друг об друга, и со стороны могло показаться, что я хотела цапнуть сидящего на водительском сидении.

— Тут нельзя останавливаться. — я указала на перечёркнутый красными линиями круг.

— Я в курсе. Алиса, сядь в машину.

Я закатила глаза и шумно протянула «уууфффф…..».

— С тобой всегда так сложно? — поинтересовалась я.

— Всегда. Садись, я отвезу тебя домой.

— Спасибо, не надо. Я жду такси.

— Ладно.

Внезапно отступил он. Такая ретировка меня озадачила. Что он задумал, интересно мне знать? Загадка сохранялась не долго. Одна крупная капля упала на мою щёку, и потекла вниз, как слеза. Лобовое стекло быстро покрылось крупными кратерами. Вода падала на твёрдую поверхность, взрываясь и расплёскиваясь. Плечи пальто промокли первыми, превратившись в импровизированные погоны. За моей спиной развивался призрачный плащ из дождливой взвеси.

Я топнула ногой, открыла дверцу машины и юркнула на сидение. Мои волосы тоже промокли, пришлось взбить их руками. Как только я уселась грянул гром и ливень обрушился на нас, словно небесный дирижёр взмахнул палочкой и начал концерт. Отменила такси, назвала адрес Артёму и откинулась на спинку сиденья. Ехать нам предстояло минут сорок, а я совершенно не представляла о чём нам говорить. И вообще стоит ли?

Артём молчал. Внутри автомобиля было тепло и сухо. Он внимательно смотрел на дорогу, заранее включал поворотник, пропускал бегущих по лужам пешеходов на переходах. Короче, был лучшим водителем на свете. Меня, естественно, это бесило. Я поскребла ногтем дверь, и поняла, что поцарапала мягкую светлую кожу обивки.

Телефон постоянно загорался, приходили реакции на мой пост. Обычно, я отключаю уведомления, но сегодня мне особенно важно было ничего не пропустить. Открыв приложение, я почитала коменты. Да так погрузилась в это, что не заметила, как мы приехали.

— Пост работает. — сказала я — Более подробную аналитику я вышлю попозже.

— Спасибо, Алиса.

Артём наклонился ко мне. Так близко, что запах его парфюма окружил меня. Свежий древесный аромат, словно мы были не в запертом пространстве машины, а посреди хвойного леса. Я шарахнулась к окну, боясь, что он меня поцелует. Но Артём достал контейнер с заднего сидения, замотанный в плёнку и протянул мне.

— Это что? — озадачилась я.

— Твой обед.

Всё это было настолько странно, что я молча приняла лоток из его рук и вышла из машины. Дождь немного стих, но совсем не закончился. И я побежала по улице, огибая лужи. В них смешивалась небо и грязь.

Замок легко провернулся в личинке. Я открыла дверь и ввалилась в квартиру. Коридор тонул в сумерках. Раздевшись, я повесила вещи сушиться и прошла дальше. В гостиной горел свет. Марк обнаружился там же. Няня взяла сегодня выходной, и я попросила Марка посмотреть за дочерью.

Муж стоял у окна, наблюдая за мокрым городом. Я подошла к нему, обняла сзади.

— Как дела?

Я скорее почувствовала, как он тяжело вздохнул, а не услышала это.

— Знаешь, думаю нам стоит развестись. — пробормотал он, не отрывая взгляд от белой машины во дворе нашего дома.

Мне пришлось отодвинуться и обойти Марка причудливым полукругом, но заглянуть в его глаза у меня так и не получилось. Он смотрел на стекающие по окну ручейки, проезжающие по дороге машины, на покачивающиеся, ещё зелёные, но уже приготовившиеся желтеть, деревья. Короче, на всё что угодно! Только не на меня.

— Эй, — я тронула его за рукав бежевого свитера — ты чего? То, что объявился Артём ничего не меняет в нашей жизни.

Я искренне так считала. Он сегодня здесь, завтра умотает в Москву, утомившись нашими северными ветрами и дождливыми днями. Эти мысли выбивали воздух из моих лёгких, но я стойко пережидала первые, самые трудные минуты, а потом вдыхала новый кислород. Становилось чуть-чуть легче, по крайне мере я могла дышать, не вздрагивая от боли при каждом вздохе.

Марк поморщился, постарался улыбнуться. Но я-то видела, как сжаты его челюсти, как напряжены скулы. А у виска бьётся упрямая жилка.

— Дело не в этом.

— А в чём тогда?

Грохнула дверь, разрушая откровенную обстановку в гостиной. На пороге стояла заспанная и растрёпанная Ева, трогательно прижимая к себе любимого зайку. Розовый бантик, пришитый к его уху почти отвалился, надо бы поправить.

Дочь просияла, раскинула ручки и побежала ко мне.

— Мама! Мамочка! Ты уже закончила яботу? — спросила она, не сумев выговорить «р».

Я подхватила её на руки, закружила по комнате, целуя розовые щёчки. Марк потрепал Еву по макушке, сослался на работу и пошёл в свою комнату. Мне нужно было задать ему много вопросов, но дочь требовала моего внимания.

Она мило щурилась и зевала, после сна. Я повела её умываться, помогла переодеться, расчесала и села заплетать длинные, чёрные волосы. Ева попросила вплести в её косу розовую ленту, и я с удовольствием сделала это. Мне казалось, что дочь растёт постоянно. Каждый день, я подмечала в ней что-то новое.

Я слушала детский лепет, наслаждалась общением с дочерью. Всё же, мне есть за что благодарить Артёма. Ева маленькими пальчиками перебирала бусинки на детском браслетике, крутилась перед зеркалом, мои пальцы выпускали подготовленные пряди, приходилось начинать всё сначала. Мне редко удавалось провести с ней целый день. Я вечно неслась что-то снимать, проходить курсы, проводить деловые встречи.

Моя малютка привыкла, что мама много работает. Мне было грустно от этого, но жить в Питере дорого. Нужно платить ипотеку, покупать еду, одевать и обувать нас с Евой, развивать свой блог, тратить деньги на обучение, развлечение и отдых. Первое время мне очень помогал Марк, но не могу же я сидеть у друга на шее вечно?

— Всё, готово!

Ева вскочила, покружилась перед зеркалом и звонко рассмеялась. Её щёчки порозовели, а глаза блестели. Розовое платьице высоко поднималось, когда она крутилась.

Телефон постоянно вибрировал от сыпавшихся уведомлений, сообщений и коментов, у меня руки зудели разблокировать телефон и наблюдать за потоком информации. Но Ева наверняка расстроится от такого пренебрежения ей.

Мы долго решали, чем же нам заняться. Ева бегала по комнате, принося то пазлы, то игры, то кукол, но потом всё отметала. Мы поиграли, попели, попрыгали и потанцевали. В итоге я предложила ей испечь яблочный пирог, и она с радостью потащила меня на кухню.

Я надела белый фартук, помогла надеть точно такой же дочери. Выдала ей стаканчик с сахаром, а сама стала взбивать яйца. Ева сыпала сахар и клала муку в тесто, а я занималась маслом и молоком. У нас неплохо получалось готовить вместе. В самом конце я почистила яблоки, нарезала их, а дочь выложила на дно формы. Мы загрузили пирог в разогретую духовку.

Оглядев получившийся беспорядок, я вздохнула. Обожаю есть вкусную еду, люблю её готовить и ненавижу убирать! Но за меня этого никто не сделает. На щеке Евы красовался живописный мазок муки, маленькие ручки, залезшие в тесто, были липкими и сладкими. Я отправила её умываться, а сама убрала стол и помыла посуду.

Достала вручённый мне контейнер и немного подогрела паэлью. Разложила ей по тарелкам, украсила дольками лимона, накрыла стол. Получилось почти как в ресторане. К тому времени как я закончила с приготовлениями, пирог подрумянился. Я вытащила его и поставила остывать на решётку.