– Тебе-то точно очень надо. Помню, поделился с тобой один раз, всем разболтала, со всеми обсудила… Ты не умеешь хранить секреты! – оскорбился юноша, хмуря брови.

– Вообще-то умею, если взять с меня слово не болтать. Но ты этого не сделал! – заметила Олива, философски поднимая палец вверх.

– Капец! Во всем подвох найдешь, мерзавка! – огрызнулся он.

– Ну не всем же быть такими идеальными, как ты, – оскалилась Олива и потерла ушибленный бок. – Черт, знатно треснулась. Все из-за тебя! – она ткнула в него пальцем и решила уже идти в свою комнату, как во дворе послышался голос их мамы. И брат с сестрой рванули на перегонки из дома.

На пороге дома стояла кудрявая женщина лет сорока, она приветливо улыбнулась при виде своих взрослых, но при этом вечно соревнующихся детей.

– О, вы уже встали и еще даже не подрались? – с улыбкой произнесла она, смотря на запыхавшихся молодых людей.

– Нет, мам, ты что! – пропел Дэн, приобняв сестру за плечи.

– Он просто скинул меня с лестницы, – любезно подсказала Олива, на что брат состроил недоумевающую мину и скрестил руки на груди, отстранившись от нее.

– Не удивлена, – скосила глаза женщина и глянула на наручные часы, сверяя время. – Денис, ты вообще можешь вести себя не как маленький, тебе все же не десять, а на целый десяток больше. Хотя я знаю, что вы оба хороши. Так что забудем об этом. О, вот и они!

Во двор заехал автомобиль, и вскоре из него вышел представительный темноволосый мужчина в темно-синем костюме. Он помахал стоящим на крыльце и открыл заднюю дверь, выпуская заждавшегося ребенка. Это был Люк. Мальчик вылетел из машины и помчался к дому.

– Мама, я так скучал! – закричал малыш, подбегая и обнимая всех по очереди.

К дому подошел мужчина, отец семейства, он поцеловал жену, а потом и детей. И они все вместе удалились в дом, где уже встречал их кот.

Весь день семья провела дома, делясь впечатлениями о своих приключениях. Отец рассказывал о новом испытании реактора, Люк болтал без умолку про клубнику, речку, рыбалку и прочие приключения у бабушки, Дэн говорил о матчах. Олива в основном слушала, порой добавляя свои едкие комментарии. Мама молчала и обнимала соскучившегося Люка.

Вечером все решили устроить посиделки у огня, попеть песни и поиграть в настольные игры. Олива отправилась за гитарой в комнату и прихватила с собой тексты песен. Люк принес настольные игры, а Дэн, расквитавшись с очередной фанаткой, написал фанты.

Крыловы сначала поиграли немного в домино, где выиграл Люк, потом в нарды, где одержала победу мама, сражавшаяся с папой, а после они сели играть в фанты. Началось все с того, что Дэн сыграл на фортепиано пальцами ног под неодобрительные вздохи мамы. Дальше Люку пришлось танцевать танец маленьких лебедей, что выглядело весьма мило для родителей и комично для обхохатывающегося Дэна и его сестры. А после настала очередь Оливы, которая вытянула бумажку с заданием рассказать о своем сегодняшнем сне. Она немного поразмышляла, стоит ли описывать сон таким, какой он есть, ведь их мама умела хорошо разбираться в сновидениях и их толковании, это было ее хобби.

Все ждали ее рассказа. Олива знала, что ее сон наполнен негативными эмоциями, что может не понравится маме, но все же решилась рассказать, может она расшифрует его скрытый смысл? Все же интересно узнать трактовку. Девушка сцепила пальцы в замок и начала повествование.

– Интересные у тебя сны, – произнесла мама с озадаченным выражением лица после окончания рассказа дочери.

– Знаешь, в них много скрытых символов, и важно их правильно растолковать. Но все это однозначно к переменам в твоей жизни, ты чувствуешь, что скоро уедешь, и твоя жизнь изменится, потому боишься. Бурная река во сне – к тому, что твоя новая жизнь захлестнет тебя с головой, надеюсь, ты не забудешь нам звонить? – почему-то с улыбкой проговорила женщина, видимо, она не видела в этом сне ничего ужасного. Оливе хоть и показалось это странным, но вида девушка не подала, да, и мамина трактовка была довольно ясна и логична.

– Ну а другие символы – лица в масках, тут сложнее. Возможно, тени из прошлого, может кто-то из одноклассников поступит с тобой в один вуз? Хотя нет, вряд ли. Огонь к неожиданностям, возможно даже к внезапной влюбленности… – проговорила женщина в задумчивости. Дэн сразу же изобразил максимально глупое выражение лица, стрельнув глазами в сестру, которая тут же показала брату кукиш.

– Ну а обрыв и прыжок… Тебе хотелось прыгнуть или нет? – переспросила мама.

– Не уверена. Скорее нет, чем да. Меня пугала эта обстановка, но не было другого выхода, вот я и прыгнула. – ответила Олива, зыркнув на развеселившегося брата, начавшего корчить глупые рожи. Вот же дурак! И как его вообще можно пускать в приличное общество? Ведет себя хуже Люка!

– Тут два варианта: либо это призыв к активным действиям, либо предупреждение об осторожности. Какой занятный сон, много знаков, очень много! – она замолчала, но вскоре продолжила, увидев озадаченное лицо дочери. – Олива, все это к лучшему, к твоей хорошей учебе и адаптации в университете, я почти уверена! Мы все будем очень переживать за тебя. Не бойся, я хоть и толкую сны забавы ради, но не всегда верю в них, я же ученый, а не шарлатан какой!

– Дорогая, у Оливы же отличное воображение, потому ей и снится порой чепуха. Это просто кошмар! Доча, не бери в голову, мама права, все будет хорошо, – поддержал девушку отец, беря за руку маму.

– Да-а, у кого-то бардак в голове. Не будь трусихой! Я не трушу, когда летаю на матчи, хотя знаю, что это очень ответственное дело. Вот и ты не трусь! – встрял Дэн, наконец, окончив свой кружок пантомимы. Олива усмехнулась. Она-то знала, чего по-настоящему боялся брат в полетах. Явно не ответственности.

– Оливка, я так рад, что ты не улетела на прошлой неделе. Я бы уже скучал, но хорошо, что ты с нами сейчас. Не улетай так быстро, – залепетал Люк, соскакивая с мамы и прижимаясь к сестре.

– Не буду, время еще есть. Успею надоесть тебе, братец, – приобняла Люка Олива.

– Надоели со своими соплями, давайте что ли споем что-нибудь веселое, а то еще немного и все заплачут! – высказался Дэн, беря гитару и передавая сестре. – Спой ту, которая еще про ведьм, в твоем стиле, сумасшедшем.

– Сам ты сумасшедший! Подпевать будешь? – спросила Олива, хотя прекрасно знала ответ.

– Обижаешь, я же давно слова знаю! Дай вообще сам сыграю, хоть это и девчачья песня.

– Нет, я сама, потом сыграешь, – и Олива заиграла. Она взяла несколько аккордов, потом подключила голос, и полилась прекрасная веселая песня.

Надо сказать, что у нее были неплохие музыкальные данные, впрочем, как и у всей семьи Крыловых. Мама и Дэн играли на фортепиано, отец когда-то давно на саксофоне, Олива на гитаре, а Люк прекрасно пел. Дэн, кстати, часто прибегал к музыке, дабы очаровать свою очередную пассию, и у него это всегда получалось. Он неплохо играл на гитаре, но виртуозом был в фортепиано, классика была для него как дважды два.

Когда песня закончилась, Дэн сел за фортепиано, сыграл пару симфоний, а после запел довольно мелодичную песню своим чистым голосом.

Когда он допел, стала снова играть Олива. Девушка пела, всматриваясь в неспокойное пламя камина, наблюдала за оттенками красного. Пламя отражалось в ее глазах, оно завораживало, и ей так хотелось подойти к нему поближе, но она не могла, в руках была гитара. Языки пламени жадно облизывали решетку, игрались, плясали свой танец в бешенном ритме. Поленья они не щадили, те горели ярко, трещали громко и звонко. Искр было почти не видно, но Олива очень хотела их увидеть, потому и глядела так старательно на огненные языки. В какой-то момент она перестала петь и тут же отвела взгляд от огня.

Родители поняли, что уже сильно засиделись и пошли укладываться спать, захватив с собой Люка. Дэн остался в гостиной смотреть какой-то ужастик и позвал с собой сестру, но та, бросив вскользь, что ненавидит ужасы, ушла спать.

Уже засыпая, Олива думала про толкование сна мамой. Может она права, и все, что произойдет будет к лучшему? «Осталось только дождаться этих перемен» подумала девушка и зарылась в одеяло. Если бы она только знала, как эти перемены близки.