Апанасий и Трой в это время лежали в гостиной на диване, внимательно следя за футбольным матчем. Они напомнили мне котов, синхронно и увлечённо двигающих головами за красной точкой лазерной указки. Полное погружение в процесс. Двигались только головы и глаза. Прошла полчаса, прежде чем Трой подал голос.

– Весёлая и глупая затея гонять мяч, чтобы заколотить его в эту штуку. Напоминает мне поведение термуканских львов перед спариванием, когда они носятся с головой прошлогоднего победителя, пока на ногах не останется последний, который и покроет самок, как приз за выносливость.

– У футболистов примерно те же правила, – пошутил я. – А почему от прошлогоднего победителя остаётся голова? Его убивают?

– Нет. Чтобы покрыть всех самок, нужно ещё больше выносливости, вот и сдыхает в процессе от изнеможения.

– Что за дурацкие правила? – возмутился я. – Вначале женщины заставляют тебя доказать, что ты достоин их, а потом ты всё равно сдыхаешь, пытаясь показать им, какой ты любовник.

– Мужчина – остриё эволюции. Его функция – найти полезный признак, а функция женщины – закрепить его, – произнесла Айрис. – Вот вы и носитесь то за мячом, то за чьей-то головой, то за деньгами.

– А надо бы без промежуточных стадий сразу за женщиной, – усмехнулась Киана.

Зазвенел таймер, пельмени были готовы. Я полез в холодильник и достал литровую бутылку водки. Айрис посмотрела на неё с сомнением.

– Как говорит мой отец, пельмени без водки едят только собаки, – парировал я её не озвученный вопрос. Раз уж мы на Земле, то стоит показать друзьям наши традиции.

– Я что-то не успела заметить, в какой момент ты поменял отношение к спиртному? – спросила Айрис, интимно наклонившись ко мне.

– Я его не менял, но традиции надо уважать.

Мы расселись за столом в гостиной. Гости голодными глазами смотрели на пельмени, от которых поднимался пар.

– Повторяйте за нами. – Я взял вилку и стал перекладывать пельмени из большого блюда в свою тарелку.

Трой, Киана, Апанасий и Камила повторили за мной. Я разлил холодную водку по рюмкам. Взял свою в руки и поднялся.

– Ну, выпьем за то, что смогли сбежать от того, чьё имя неохота вспоминать. – Я протянул руку с рюмкой в центр стола.

Айрис чокнулась со мной, а потом это сделали и остальные.

– Традиция? – догадалась Камила.

– Она самая. Сделал важное дело, надо отметить.

На самом деле я не придерживался подобных убеждений, традиционных для многих жителей Земли, но сегодня у меня в душе было желание именно такого праздника, за одним столом и непременно с алкоголем, чтобы скорее появилось чувство, что я дома.

Водка возбудила аппетит. Гостиная наполнилась интимными вздохами, причмокиваниями и простыми междометиями, прекрасно подходящими под определение гастрономического оргазма. Пельмени исчезли намного раньше, чем успели свариться следующие. В промежутке между порциями я произнёс ещё несколько тостов, и каждый был позитивнее предыдущего. От алкоголя у гостей раскраснелись лица и загорелись глаза.

– Я была готова к тому, что здесь вкусная еда, но чтобы настолько… Буду есть, пока не лопну, – призналась Киана. – И потом всё равно продолжу.

Мы включили музыкальный канал и под его музыку прекрасно общались, пока нам не стали стучать в трубы соседи.

– Ну, всё, жители планеты Земля хотят выспаться перед завтрашним днём. Работа, сами понимаете. – Я был уже хорошим, но понимал, что наглеть не стоит. Если соседи вызовут полицию, то у них будет слишком много вопросов к людям, у которых нет никаких документов.

– А что завтра будем есть? – спросил Апанасий, вытирая банным полотенцем перепачканное в майонезе и кетчупе лицо.

– Утром кофе и варёное яичко, – ответила ему Айрис. – На обед родительская утка с чем-нибудь, а на ужин экспромт.

– И всё? – удивился здоровяк, заранее ощутив себя голодным.

– Всё упирается в деньги. Нам завтра надо многое купить. Приодеть вас, чтобы не привлекали внимание, и купить телефоны, чтобы всегда быть на связи.

– Ой, чую, с послезавтрашнего дня снова придётся устраиваться курьером. Вот вытянутся лица у администраторов. Они ещё должны были помнить о своём исчезнувшем сотруднике.

– А я уже в предвкушении детского утренника. Перед сном, пока вы были в криосне, даже стихи вспоминала, и оказывается, я их помню, – обрадованно призналась моя ненаглядная.

Мне стало так приятно, что она снова моя и такая домашняя, что я не удержался и как следует потискал прямо на глазах у наших гостей.

– Сейчас пельмени полезут назад, – прокряхтела Айрис. – Давайте по две минуты на каждого в ду́ше, и спать.

Апанасия с Камилой уложили в гостиной, решив, что его вес не выдержит ни одна из кроватей. Троя и Киану положили в тёткиной спальне, а сами улеглись на свою любимую кровать, видевшую многое из нашей личной жизни. На ухаживания, честно признаться, сил у меня не было. Соревнование с термуканским львом я бы проиграл почти без боя. Слаще сна, если не считать полутора месяцев в заморозке, у меня не было.

Когда я проснулся, Айрис уже не было рядом. Она тихо возилась на кухне, пытаясь приготовить завтрак. Я ещё понежился несколько минут, потом нехотя поднялся. Всё-таки надо было проявить гостеприимство, выдержав хотя бы один день. А дальше можно было составить график дежурств: готовка, уборка, стирка и так далее.

Апанасий стянул с Камилы одеяло и завернулся в него, как куколка капустной белянки. Бедная девушка вынуждена была спать обнажённой на всеобщем обозрении. Я невольно задержался, заметив это. Тренированное тело Камилы неплохо смотрелось на нашем диване.

– Гордей, – ядовито прошептала Айрис. – Принеси и укрой Камилу нашим одеялом.

– Уверена? – спросил я автоматически, продолжая рассматривать подругу Апанасия.

Мне в лицо прилетела мокрая тряпка, которой Айрис вытирала посуду. Взгляд её красноречиво выражал злость и обиду. Конечно, не стоило этого делать на глазах супруги. Женщины всегда думают, что раз муж рассматривает чужую, значит, они хуже. А дело всего лишь в разнообразии. Я сходил за одеялом, вернулся и укрыл Камилу. Она улыбнулась мне сквозь сон и поблагодарила.

– Я найду две работы, но сниму им квартиру, – шепнула Айрис мне на ухо.

– Поддерживаю. Мы не прокормим этих сирот.

Понятно было, что дело не в кормёжке. В своём доме Айрис хотела быть полноправной хозяйкой, знать, что я рядом и не испытываю соблазнов. Я тоже, представив себе, что изо дня в день у нас остро стоит проблема попасть в туалет и душ, а также готовка еды ведёрными кастрюлями, быстро потерял энтузиазм гостеприимного хозяина. Во мне просыпался мой отец.

К завтраку гостей пришлось будить. Они бы ещё спали неизвестно сколько времени, наслаждаясь тишиной и ощущением безопасности. Айрис включила телевизор.

– Просыпаемся, сони, – произнесла она настойчиво и нежно одновременно.

Гости зашевелились под одеялами и начали потягиваться.

– Как спалось на новом месте? – спросил я участливо.

– Как дома, – призналась Камила. – Только к утру немного озябла. Спасибо, что укрыл. Апанасий, несмотря на фактуру, обладает плохой теплоёмкостью, – поддела она приятеля.

– Дело не в том, что я мёрзну. Это психологическая травма, засыпаю, только укутавшись, – признался он, выбравшись из кокона.

– И какая же? Тебя тоже выбросили в космос, как Триадона?

– Нет. Я об этом не рассказываю никому.

– Чем больше человек, тем больше у него тайн, – засмеялась Камила и ущипнула Апанасия за бочок.

Из спальни выбрались Трой и Киана, заспанные и растрёпанные.

– А вам как спалось? – спросил я.

– Бесподобно. Можно сказать, было ощущение, что я дома, – признался Трой.

– Ты храпел. – Киана шлёпнула его под зад.

– У меня немного отекает гортань от алкоголя. Моя бывшая, прости, что упоминаю, говорила, что я храплю, как сверчок, очень мило.

– За что она тебя и отправила обживать дальние миры.

– Совсем не за это.

– Так, заканчиваем с семейными тайнами и садимся за стол, – пригласила Айрис гостей. – Как и обещала, кофе и варёные куриные яйца. У нас остался час до открытия офиса банка. Поспешим, нам многое сегодня надо успеть.