— Ты не могла знать…

— Могла! Я виновата! Я полетела на эту грёбанную планету, чтобы они погибли. Лучше бы я никогда их не встречала и оставалась одна, как заслуживаю!

Она вновь права. Экс любил её правоту, но не сейчас. Он любил видеть её счастливой. Он любил её улыбку. Он любил, когда он ей не нужен.

Он любил её. Девочку-Храбрую, беспечную и не тронутую заботами. И ему хотелось сделать всё, чтобы удушить эти ненавистные слёзы.

— Ты не заслуживаешь быть одна, — ласково ответил Экс, гладя её волосы, щёки, плечо. — Ты делала всё, что могла…

— Да… Но моя глупость, она непростительна…

— Простительна. Мы на другой планете, почти в другом мире. Ты не могла знать…

— Могла. Я — путешественница в мир-прародитель. У меня есть опыт. Есть силы. Есть стремление… Неужели этого недостаточно, чтобы мои любимые не умирали?

Она всхлипнула громче всего, крепко сжимая в руке рубашку Экса. Как ему-то сдерживаться? Одно спасало — знание, что его слёзы разрушат её окончательно.

— Я… Я не умер.

Он не знал, зачем это сказал. Вряд ли Храбрая любила его хоть немного.

— Ты тоже умрёшь… Я всё упускаю из рук. Я никчёмная, Экс, я тебя не спасу.

Удивлённый её словами, Экс сперва не смог осознать. Но нет времени — осознает потом.

— Не нужно меня спасать. Я сам могу о себе позаботиться. И о тебе, — нежно прошептал он ей на ухо.

— Я не заслужила… Ты не знаешь, насколько я ужасна, — неуверенно пролепетала она, отстраняясь.

Её глаза. Вновь детские. Но в них появилась надежда — большего Экс не мог и желать.

— Мне всё равно. Я рядом. Что бы ни случилось.

Обветренными, сухими губами он коснулся её нежного, мокрого лба. В ответ тело Храброй будто обмякло в его руках. Он почувствовал ладони на своей спине и подался вперёд, отзываясь на тепло, которого он, наверное, никогда не знал.

— Спаси… меня… Экс…

Её неожиданно ласковый, почти томный голос утонул в неожиданном грохоте. Экс поднялся на руках и наткнулся на силуэт, загородивший свет.

— Вот вы где… Капитан Экс! Бежим! Сестра привела баранцев!

***

От города они удалились более чем на километр — там их ждали «Грифон» и «Черепаха», уже почти в полном составе. И если «Грифон», Клопштока и Юн Ги Экс видел рядом, то остальной экипаж «Черепахи» — так далеко, что не верилось в свою удачу. Маленькие мельтешащие муравьи — всё, что виделось на плавающем от жары горизонте. Но и этого хватало, чтобы обрадоваться: они будут спасены. Пускай не все, но они успеют быстро сбежать от горгулий.

Одно оставалось — дождаться.

Стоял день, и тварей из-под земли не ожидалось. Наконец-то хоть на мгновение вздохнут спокойно… Храброй это особо нужно.

Теперь её окружили сокомандники, прикрыли фигуру, словно стена. А Экс — отошёл в сторонку. Теперь он ей не нужен. И слава Богине.

А пока — на окраине пустынного города, потерявшего всякое движение — они остались с Клопштоком и Юн Ги. Отвлёкшись от любимого капитана, Ева отдала всю себя, чтобы поддерживать в грузно вздымающейся груди Юн Ги биение сердца. Клопшток же предпочёл сесть подальше, хотя Экс подозревал, что его попросила отойти Ева. Гнольф расположился на небольшом камне, сложив ноги и вечно печально поглядывая на возлюбленную, горящую ожогами.

— Юн Ги уже лучше? — коротко спросил Экс, присаживаясь рядом.

— Намного… Она хотя бы не стонет, — произнёс Клопшток так, что у Экса вновь заболело сердце. После Храброй боль показалась глухой и тихой, но тем не менее она была. — Моя милая Юн Ги…

— Она обязательно переживёт это. Мы сделаем для этого всё.

И Экс говорил искренне. Слишком многим он обещал «всё», и он это осознавал, только вот не мог с этим ничего сделать. Он ведь попросту ни к кому не привязывался так сильно, как к магам Академии. Некому больше обещать.

— Знаете, капитан Экс, я тогда, в таверне, посвятил вам песню, исключительно чтобы польстить, — усмехнулся Клопшток, вдруг утыкась лицом в рукав рубашки Экса. — Я и не думал, что песнь окажется пророческая.

Неужели так просто стать кому-то нужным? Другом и союзником? Просто помогать и говорить слова надежды? Наверное, в паладинских войсках Экс был недостаточно сострадателен, или, может, там никому его сострадание и не сдалось?

Хотя… какая разница? Как глупо, конечно. Экс стал кому-то нужен только на пороге смерти. Какая ирония…

Усмехнувшись собственной злой шутке, Экс приобнял маленького Клопштока за плечи и похлопал. А тот — в слёзы. Рубашка, видно, насквозь промокнет…

В мысли вдруг ворвался странный скрежет. Словно зубы с противным звуком тёрлись друг о друга. Он пронзил голову тонкой железной нитью, и Экс едва ощутил потустороннюю слабость. Аура — ясно увидел Экс.

Обернувшись, он застыл в исступлении. Тень — огромная, как изваяние, и грозная, как великан — двигалась сквозь заброшенный город. Рога, клыки, когти — невозможно не узнать обладателя этой тени.

Горгулья. Та самая горгулья — Экс тотчас поймал её взгляд на себе.

— Приготовиться! — скомандовал он.

— К чему?.. — недоумённо спросил Клопшток, глядя на Экса снизу вверх.

— К побегу.

По очереди, все обернулись. Даже Ева оторвала голову от наблюдений за Юн Ги и узрела тёмный, невероятных размеров силуэт. Он надвигался скалой — если бы горы могли двигаться. Он ошеломлял и приводил в ступор.

Но только не Экса.

— Быстро! Подхватили Юн Ги! — указал он на змеелюдку.

Повторять дважды не пришлось. Клопшток вскочил с места, как ошпаренный, и поднял голову Юн Ги, словно сокровище. Ева ухватилась за грудь, Крик и Фригг — за хвост. Аркануа достался кончик хвоста.

Одна Храбрая никак не могла прийти в себя: её испуганный взор был искоса направлен на горгулью.

— Вставай, — подошёл к ней Экс. — Давай, вставай…

Ему пришлось чуть ли не взваливать Храбрую на плечи, хотя едва ли та была ранена. Хотелось злиться, только Экс не умел. Единственное, на что его хватило — это растрясти Храбрую, чтобы та пришла в себя и засеменила своими ногами.

Пошли они небыстро. Шажками, быстрыми, но до темпа бега им по-прежнему слишком далеко. Муравьи на горизонте приближались, однако по-прежнему оставались для Экса безликой толпой. Далеко… Слишком далеко!

— Клопшток, ты уверен, что это наши?

— Безо всяких сомнений. У меня-то зрение сравнимо разве что с орлиным! — не к месту похвастался он.

— Так и быть, поверим… — пробормотала Ева.

— Ну, выхода у нас нет, будем надеяться на лучшее! — отозвалась Аркануа.

Крик и Фригга предпочли промолчать. Последняя даже покосилась на Экса и Храбрую — с какой-то нелёгкой мыслью, которую тут же хотелось узнать.

— Что нам говорит будущее? — спросил Экс, почти таща Храбрую за собой. — Сейчас уже можно применять магию, всё равно горгулья у нас на хвосте.

— Выйдем… Есть один вариант, — выдавила из себя Фригга.

Недобрый тон. Не предвещало ничего хорошего.

— Итак… В чём подвох? — сощурился Экс.

— А важно? Возможностей у нас немного, — язвительно парировала Фригга.

Что ж, ей и впрямь виднее. Эксу больше ничего не оставалось, кроме как поверить.

— И что для этого нужно? — наконец спросил Экс.

— Кинжал, спрятанный у вас под рубашкой.

Вопросы Экс больше не задавал. Проницательнице видно всё.

— Он может мне понадобиться, — не спешил сдаваться он.

— Мне он нужнее. А вы свою роль ещё сыграете, капитан Экс. Единственное, что я могу вам обещать.

Произнесла она это, так проникновенно глядя Эксу в глаза, что он не мог возразить. Он понимал: она знала больше, чем говорит, чем он может себе представить. Тяжело ли ей жить с этим? Всегда видеть наперёд? Осознавать… как всё кончится? Экс не желал Фригге зла и искренне надеялся, что так далеко та не заглядывала.

А тем временем горгулья — всё ближе. Экс позволил себе развернуться. Черты уже проглядывались. Так болезненно-чётко, что Экс заставил себя обернулся к Храброй, лишь бы не понимать, насколько близка опасность.