– Меня за каухами послали. Пойдешь со мной?

Синх скрипнул зубами и опять положил голову на руки, отвернувшись от гостьи.

– Нет. Но ты приходи еще.

Она растерянно переступила с ноги на ногу, помедлила и вышла – все это Синх прекрасно слышал. Видимо, ее изумил его отказ. Ну как ей объяснить?.. Он опять с мольбой посмотрел на Солнцеликого.

Ну что, что тебе нужно? Поговори со мной, очнись…

Голова опять уткнулась в многострадальное предплечье.

Дождавшись очередного онемения руки, мальчик запрокинул голову. Бог требует жертв, это понятно. Но кого он требует на алтарь, кого? Кто посмел его обездвижить? Люди с неба? Больше ведь некому.

На улице зашебуршало. Лади вернулась? Синх вздохнул, поднялся и вышел из храма. И тут же получил по чесавшемуся носу. Сын вождя, не удовлетворившись ударом, сильно толкнул Синха, сбив того с ног.

– Тебе не кажется, что ты слишком высоко взлетел, майкуль? – Кайс чуть склонился, приблизив перекошенное лицо.

Синх подскочил и кинулся на обидчика – безмерное, многочасовое отчаяние придало ему сил. Они сцепились, упали и покатились по траве. Через секунду рослый Кайс оказался сверху и стал устраиваться на поверженном Синхе поудобнее. Тут большая чужая рука ухватила победителя за ухо и помогла встать. У Кайса брызнули из глаз злые слезы, но он не издал ни звука.

– Поднимайся, Синх.

Вождь отпустил ухо сына и терпеливо подождал, пока оба драчуна предстанут перед ним в полный рост. Казалось, старик постарел лет на десять.

– Позор тебе, сын вождя. Ты слеп, как вылупившийся майкуль, если разглядел врага в своем соплеменнике. И тебе позор, быстрый Синх, если всякий может застать тебя врасплох.

Вождь помолчал.

– Солнцеликий требует жертвы, наша радость и дары его не интересуют. Вечером мы объявим войну людям с неба.

Соперники тут же забыли о своих разногласиях. Ну, раз война…

– Сын. Собирай воинов. А ты, – вождь ожег Синха взглядом, – попробуй все же его оживить. Это ведь ты нашел Солнцеликого. Может, бог пожалеет людей с неба…

Солнце ползло все выше, но сегодня это Синха совершенно не радовало. Сегодня он захотел остановить солнце.

* * *

– Норд! Троп на связи! Как обстановка? Вы там не одичали без нас?

Радист встрепенулся и расплылся в улыбке. Ну наконец-то!

– Еще как одичали! Что стряслось, куда пропали?

– Да майкуленок, шельма в щит попал. Дырку прогрыз, что ли… Черт его знает, как. И сам обуглился, и нас чуть не угробил. Но все неисправности устранены. Работаем в обычном режиме, через час снимаем поле.

– Робот у вас?

– Какой робот?..

Вахтенный Норда присвистнул.

– А вы свяжитесь с капитаном Адамсом, – ядовито присоветовал он. – Или с вашим Стасей. Он вам объяснит.

– Стасем.

– О`кей, Стасем, так Стасем. Сдается мне, он ждет вашего звонка с нетерпением. И болтайте напрямую, а не на аварийной волне. Конец связи.

Вахтенный переключился на комм капитана, мгновение подумал и не стал того будить. Пусть поспит, теперь спешить некуда.

А все-таки о-очень жаль, что он не сможет услышать, как Стась костерит своих сослуживцев. Такие беседы высекаются в камне и передаются из уст в уста в качестве апокрифов… «Откровения великого последователя Солнцеголового» … Очень, очень жаль.

И он мечтательно откинулся на спинку кресла.

Начинался новый день.

Через час командование Тропа узнало о ЧП во всех подробностях. Ли и Коробов получили первостепеннейший, зубодробительный нагоняй и приказ вернуть пропажу в течение часа.

Искать-то было нечего. На Тропе любая мобильная техника отслеживалась на раз, с помощью вмонтированных в технику маячков. Тафоня обнаружился у аборигенов.

Просто изъять свое имущество не представлялось возможным – конфликты с местными исключались полностью. Нужно было что-то придумать. Чем Ли с Коробовым и занимались со всем возможным тщанием. Мозговой штурм окончился тем, что Коробов пошел на разведку в селение. Первостепеннейшая чуйка помогла и здесь – ему посчастливилось встретить местную девчонку, и та проводила его к храму. Там он наконец и увидел – и пропащего Тафоню, и хмурого Синха – тот частенько бегал к нему в карьер приобщаться к великой науке. Сегодня старый знакомый выглядел не ахти, краше в гроб кладут. Под глазами черные круги, в глазах – боль и отчаяние.

Выслушав душераздирающую историю о пришествии Солнцеликого и о грядущей войне, человек с неба испугался и много раз поклонился верховному богу. Затем заверил старого знакомого, что война никому не нужна – даже Солнцеликому, сильно тем самым Синха воодушевив и обнадежив.

– Люди неба придумать выход, – убегая, шепнул он напоследок. – Так будет. Подождать нас у храма.

Вслед за человеком с неба убежал и Синх – к вождю. Они ведь должны что-то придумать, разве не так? И вождь не стал ругать Синха, а напротив – пристукнул о землю небесным посохом:

– Конечно должны! И при этом будет присутствовать вся деревня!

И как только вдали показалась процессия людей с неба, все селение до последнего человека высыпало к храму. Воины были с оружием и в боевой раскраске, женщины с венками любви и мира.

Люди с неба двигались не спеша, меж ними плыло что-то неведомое, накрытое плотной тканью. Когда процессия приблизилась к храму и остановилась, толпа затаила дыхание.

Вперед вышел тот, кто часто, по словам Синха, бывал в большой яме. Он медленно оглядел собравшихся и обратился к вождю, стоявшему с Синхом на пороге храма.

– Великий вождь! Солнцеликий нести сердце свое вам. Но оно… истощится, истратится. Как источник в засуху. Много злой мысль, много болезнь, смерть. Бог не хотеть это, он прийти убрать это. Люди неба – не враг. У нас есть свой бог – Наука, и он помочь. Наполнить сердце, наполнить источник. Солнцеликий не может жить без Наука. Он… она оживить бог.

Восхищенный вздох пронесся по поселку, когда люди с неба сдернули покрывало с неведомого нечто. Сердце Солнцеликого – это ведь его сердце? – было огромно и почти так же ослепительно, как он сам. Оно покоилось на чем-то, что висело в воздухе само по себе. Человек из ямы с видимым усилием снял сердце с его неведомой подставки и прошел в храм. Позже Синх рассказывал всем желающим – и не раз – как человек из ямы подошел к Солнцеликому, раскрыл его грудь и вложил сердце бога на место.

И Солнцеликий открыл глаза.

Человек с неба странно поклонился – почти к божественному уху – и начал молиться, а может, воздавать хвалу. Бог молча внимал.

Затем они вышли из храма, и толпа издала торжествующий рев. Солнцеликий в приветствии поднял обе руки к небу.

Человек из ямы попросил прощения у племени и попросил вождя, чтобы бог немного пожил у людей с неба – он им очень-очень нужен. И вы тоже. Приходите, мол, в гости. Бог будет вас ждать.

А то без Науки его сердце опять истощится.

– Это наш бог, – нахмурился вождь.

Человек с неба досадливо цокнул языком:

– Да ваш, ваш… Но без наш бог – Великий Высший Наука, сердце снова остановить, застыть, прикончить! Ну же вам как не понять?!

Вождь посмотрел на стоящего рядом Синха и отечески потрепал его по волосам:

– Иди, Синх. Мне нужно говорить с человеком из ямы. Объяснить ему. Не нужно тебе этого слышать.

Синх пожал плечами и отошел шагов на десять – там росла пальма, под нее он и уселся. Он терпеть не мог ругани, а похоже, именно сейчас она и начнется. Бросив мимолетный взгляд на Кайса – тот со злорадным нетерпением поигрывал копьем – Синх понял, что мало оживить Солнцеликого: теперь нужно его еще поделить. И война тут может оказаться не последним доводом… Хотя, на его взгляд, племени нужны знания людей с неба, а не война. Очень жаль, что в большую яму слушать про Науку он ходил один.

Тут бог повел себя странно. Он и прежде косился на Синха, а сейчас направился прямо к нему. Синх обмер от страха и торопливо начал подниматься на ноги.

Ну не сидеть же, когда к тебе шагает сам Солнцеликий!