Неожиданно боль притупляет все остальное и Мэриэнн вскрикивает. Но кляп, заглушив крик, превращает его в протяжное мычание. Даймонд со всей злостью выбрасывает пулю и снова делает глоток спирта. Теперь даже это не помогает и он минуту сидит весь, содрогаясь словно в судорогах.

Все его силы уходят на то, чтобы утихомирить бушующий в груди ураган. Мучения Смит слишком сильное для него испытание. Он отчаянно хочет прижать ее к себе, взять на себя ее боль, хоть как-то облегчить ее страдания. Но, увы, он не может. Он не смеет выдавать себя.

Успокоив свое тяжелое дыхание, он снова берется за дело и начинает заново обрабатывать рану. За работой он с удивлением отмечает, что, несмотря на холод пещеры руки у девушки теплые. А кожа на них такая мягкая, что ему не верится, что она опытный воин, который все четыре сезона в году проводит на поле битвы.

Обработав рану, он поднимает на нее глаза:

–Ты точно не выпьешь? – спрашивает он снова.

Хотя она ранее она говорила, что не пьет и от крепкого напитка смешанного болевым шоком может потерять сознание. Конечно, он не хочет, чтобы она отключилась, но и желания причинять ей боль, у него нет.

В ответ она отрицательно качает головой и он, тяжело вздохнув, начинает зашивать рану.

Каждый раз, когда просовывает иглу, она дергается, и он мысленно проклинает себя. Впервые в жизни ему становится противна эта война. Впервые он злится на отца, который устроил переворот и стал причиной гражданской войны. Злясь на весь мир, он продолжает зашивать ранку, стараясь не причинять лишнего дискомфорта.

Мэриэнн не сводит с него пристальных глаз. Она столько раз от боли зажмуривает глаза и, открыв их, видит его измученное лицо, что ей кажется, этот образ навсегда запечатается в ее памяти. Она чувствует, как дрожит от боли. Она чувствует, как холодный металл иглы обжигает раненую кожу. Но все это уходит на второй план при мысли о том, что теперь она уже не сможет называть его врагом.

Зашив рану, мужчина вытаскивает кляп изо рта девушки и приступает к перевязке. Облегченно вздохнув, она позволяет ему докончить работу. Спустя пять минут операция, наконец, подходит к концу.

Даже не убрав вещи, Блэк отходит к своему месту у стены. Тяжело вздыхая, он снимает с головы фонарь и бросает его. По пещере раздается звон стекла. И она становится менее освещенной, потеряв один из источников света.

Даймонд старается унять дрожь в теле, все больше и больше ненавидя себя за участие в этой ужасной войне, которая уносит жизни тысяч людей. Смертельная усталость берет над ним вверх, и он прикрывает глаза стараясь отдалиться от всего.

Осознание того, что он заперт в пещере с Мэриэнн радует его. Он знает, что никто за ним не придет, потому что во время перестрелки никто не заметил, куда он ушел. Измотанный он думает о том, что для него было бы прекрасно умереть сейчас в этой пещере, находясь рядом с Мэриэнн, когда он ей не враг, а просто человек, который также заперт как и она. Не в силах справиться со своими чувствами он надеется все же умереть до того как придут повстанцы и спасут Мэриэнн. Эти мысли греют его души, и он постепенно начинает успокаиваться.

–Спасибо – наконец, девушка привлекает его внимание к себе.

Он резко открывает глаза. И видит, что она теперь сидит у стены напротив него в двух шагах от обвала. Прислонившись к стене спиной, она второй рукой придерживает свою перебинтованную руку и с тревогой смотрит на него.

Даймонд не отвечает, прекрасно понимая, что ответь он сейчас, то голос дрогнет, а она и так видит достаточно, чтобы заподозрить его. Спустя некоторое время брюнет поднимается и начинает убирать свои медицинские инструменты. Под пристальным взглядом девушки он моет в струе ручья все, что запачкано кровью и, завернув в полотенце, которое служило кляпом, убирает в рюкзак. Затем он достает оттуда мешочек с хлебом, который разрезан на восемь равных ломтиков. Взяв оттуда два ломтика, он подходит к Мэриэнн, протягивает ей один и говорит:

–Съешь, тебе нужны силы.

–Ты не обязан да…

–Ты потеряла много крови. Возьми же – устало перебивает Блэк.

–Но это твои запасы. Я не стану их есть.

–Я не для того тебя лечил, чтобы ты умерла голодной смертью. Прекращай уже, Мэри, мы в одной лодки прими это.

Только к концу фразы он понимает, что впервые обратился к ней по имени. Воспользовавшись ее шоком, он всовывает в ее руку кусок хлеба и идет прочь.

–Спасибо – снова благодарит она.

–Это конечно не твой любимый говяжий стейк, но все-таки лучше, чем пустой желудок.

–Откуда ты знаешь, что я люблю стейк? – в очередной раз удивилась девушка.

–Мы вместе учились Академии и провели под одной крышей целых 10лет. Я просто внимательный, Смит.

–Понятно.

Так они оба погрузились в свои мысли и стали медленно, растягивая, есть свои порции хлеба. Тишину нарушил Блэк:

–У тебя ПТСР?

–Что? – не расслышала Мэриэнн.

–Посттравматическое стрессовое расстройство – закатив глаза, повторил он.

–С чего ты взял? – насторожилась она.

–Ты напала на меня в пещере, где кроме нас никого нет – пожал он плечами.

–Ах, да. Есть немного – смутилась она.

–Тебе ведь не беспокоят кошмары?

–Кошмары? Нет. А что?

–Просто не хочу, чтобы ты мешала мне спать. Если ты не заметила мы в помещении с прекрасной акустикой- шепотом говорил он, демонстрируя отличную слышимость.

–А тебя? – заинтересовано спросила она, проигнорировав его насмешливый тон.

–Скажем так, уже нет – честно ответил он.

А в голове вспыхнул образ ее окровавленного трупа. Мурашки забегали по его коже. Он до сих пор детально помнил тот свой кошмар. В начале гражданской войны. Ему всегда снилось, как Мэриэнн ловят фанатики его отца и убивают самыми мерзкими способами. С годами этот страх не покинул его. Но с улучшением воинских навыков девушки кошмар исчез, что не могло не радовать его.

Блэк видел, что она изучает его своим пытливым взглядом и перевел разговор в другое русло:

–Что ты делала в этой пещере?

Об этом он думал еще внизу, когда во время перестрелки увидел, как она стреляет из пещеры. Его мысль о снайперской вышке разогнала сама девушка своим признанием об отсутствии патронов, отсутствие самого автомата и присутствие динамита.

–Мы хотели перекрыть перевал через гору. Как ты видишь, ту сторону мы уже подорвали. И мне пришло в голову, чтобы было бы неплохо при обвале второй стороны завести вас сюда в ловушку – объяснила она.

–Я не знал, что в тебе есть садистские наклонности – действительно такая ловушка пугала его. Ведь одно дело убить врага при битве, а второе уморить голодом.

–Скажем так, я позаимствовала политику нашего достопочтенного генерал-маршала и кончилось тем, что сама оказалась здесь заперта- ехидно ответила ему девушка.

–То есть это твое наказание. Но как ты собиралась нас сюда загнать?

–Я не знала, какой отряд прибудет и кто будет предводителем. Но я договорилась со своими, что они будут загонять вас сюда. Ведь вы не знали о закрытии перевала с той стороны.

–А получилось, ты загнала лишь одного человека, да еще и с собой – подытожил мужчина.

–Это не плохой улов, знаешь ли. У меня в пленниках сын генерал-маршала. Не это ли победа?

Ее слова больно цапнули по сердцу, напоминая о старых обидах.

–Я всего лишь воин и нет разницы кто мой отец, Смит – хмуря брови, ответил он.

–Но, надо признать, ты хороший воин. Мы не рассчитывали, что нападете вы. Твой отряд разбил нас в пух и прах. Поэтому я выскочила на помощь к ребятам. У меня был всего этот пистолет, так как предполагалось, что я буду отсиживаться до вашего сюда прихода. Потом я должна была всего лишь выскочить наружу и взорвать динамит. Но вы загнали нас в угол, и мне пришлось показаться, чтобы помочь остальным. Пули я быстро истратила. Когда ты пришел, я уже была на мели. Я думала, хоть тебя поймаю, но в меня выстрелили.

–И чтобы не умереть, ты забежала обратно в пещеру, которой хотела завалить перевал.